3-4 часа после уроков, каждый день. По классу пианино. Потом школу, которая возле нашего дома, сделали платной, а ездить через весь город в бесплатную тетя Варя мне не разрешила. Поэтому до всего в музыке доходил сам. Играть-играл, но музыкальная грамотность хромала. Когда я стал играть в ансамбле, то стал уже не ручейком, а речкой, а на первом же выступлении перед публикой, я почувствовал большую, полноводную реку. Вот река по настоящему ничего и никого не боится! Я был этой рекой – вместе с ансамблем, с музыкой и с залом, который нас слушал. И с Виточкой я тоже был рекой. Такое ощущение – сила и покой.

Потом, в конце сентября, появился этот Микаэл. А на следующий день, то есть, вечер, мы с Вованом вляпались.

Как же я испугался! Вы не представляете! Во первых, я неверующий. Мои родители были коммунисты. Ну дело прошлое. Я их почти не помню. А тетя Варя и сейчас в какой-то красной ячейке состоит. Она меня воспитала. И я всех этих богов и дьяволов считал суеверием. Или сказкой, как Кащея и Деда Мороза. А тут ангел! Своими глазами… Выходит и про Бога, и про дьявола – правда? А я в церковь не разу не ходил! Пропало детство! И потом, он же не хотел себя раскрывать, а мы с Вованом подглядели. Это ж какой грех! А узнает ангел – хана нам! Мы тогда разбежались, слова друг-другу не сказав. И на следующий день старались ни этому ангелу, ни друг-другу на глаза не попадаться. Вовка, конечно, похрабрее меня, но, думаю, и он боялся. А вечером Вован позвонил. Буркнул: "Поговорить нужно! Наверху. Придешь сейчас?" Я ответил, что приду. А что? Что-то делать надо?

У нас с Вованом такое место для тихих встреч – на чердаке его дома. Там раньше была комната то ли монтера, то ли лифтера. Она уже давно пустовала. Вовка где-то ключ достал. Но в нее и со стороны окошка можно было войти, прямо с крыши. Окошко маленькое, взрослому мужику не залезть. А нам – в самый раз. Мы еще гвоздь в раму вставили, – кто не знает, ни за что не откроет. Ну, поднялись мы в эту комнату, окошко раскрыли. Вовка и говорит:

– Ты понял, что мы увидели?

Я молчу. А что говорить-то? Видели одно и то же.

– Нет, – говорит Вован. – Ты не понял. И я не понял. Видели мы мужика с крыльями. Ладно? А что это означает?

– Ну, означает, что он ангел, а мы в полной жопе.

– Придурок, – говорит Вован. – Ни хрена это не означает. Во-первых, это вообще глюк мог быть. Мы волновались? Волновались! Ждали чего необычного? Ждали! Ладно? Вот и привиделось!

– Что, обоим сразу?

– Спокойно, Конь! Могло и сразу. Но это версия нумеро уно.

Вовка как раз какой-то итальянский детективный сериал смотрит, и щеголяет итальянскими словечками.

– Я успел фотиком щелкнуть, но дернулся. Так что самого этого Микки-мауса не видно, но видно отражение в зеркале, причем там блик, да еще окном искажено. В общем, так не разобрать. Но есть у меня один кодер знакомый. Он обещал такую хитрую программку – анализ цифровых изображений. Так что завтра сможем подтвердить или опровергнуть эту версию. Только версия два – основная, остается.

– Какая основная?

– О! Склероз! Мы зачем туда вообще полезли? Чтобы проверить, не пришелец ли наш музрук.

– И чего?

– Ой, Конь! Что ты тупишь? Что, пришельцев с крыльями не бывает?

Мне как-то стало легче на душе. Ну, конечно, если это пришелец – тогда другое дело. И снова страх.

– А если не пришелец?

– Третья версия, – зажимает Вовка пальцы на руке, – просто мутант. Обычный человек. Только с крыльями, ну, и с особым музыкальным талантом. Может же быть у мутанта музыкальный талант?

– У тебя и четвертая версия найдется?

– Найдется, не сомневайся! – Вовка даже руками замахал. – Иностранец, ладно? Учитель, мыслит оригинально. Мужик талантливый и умный. А если он догадался, что мы за ним подглядывать будем? И решил нас разыграть? В его, иностранном, стиле?

– И для этого заранее притащил из-за границы крылья?

– А чего? – Вовка оскалился. – Он, может заранее готовился встретиться с таким опасным зверем, как украинский школьник.

Страх у меня совсем прошел. Умеет Вован успокоить! И я улыбнулся: "Если кино верить, так у них там школьники – звери поопасней. Ладно, какие еще версии?"

– Пятая версия тебе не понравится. Пятая – он и вправду ангел. Но это же только один к пяти? Хороший расклад, ладно?

Ну, мы поболтали еще немножко, и договорились, что на глаза Микаэлу лезть не стоит, но и прятаться особо не нужно. Будем пока считать его мутантом.

– А там видно будет! – Многозначительно завершил Вовка.

А потом нас продали. Что, не знаете, как продают школьников? Это добрая традиция еще с советских времен.

Вот, скажем, Вы директор школы. И все у вас хорошо, но Вы еще хотите чего-то выбить у министерства образования, или у местных властей. А для этого нужно Вам резко повысить какой-то показатель. Например, министерство распределяет фонды по компьютерам. И больше достанется той школе, которая побеждает в школьных олимпиадах по математике. Вы покупаете на недельку талантливого ученика в другой школе. Его, чисто формально, переводят в Вашу школу. Он выигрывает на какой-то олимпиаде, и – пожалуйста! – Вам увеличили фонды. За это придется что-то отдавать. А еще бывает, что Вас заставят продать учеников по звонку из ОблОНО. А за это при очередной проверке Вам простят какие-то грешки.

Наш ансамбль продали полным составом какой-то Киевской школе для участия в смотре-конкурсе. Все было согласовано и шло по накатанным рельсам. В понедельник с утра директор собрал нас в малом зале. И толкнул речь на полчаса, накачивая нас насчет того, какая важная миссия нам поручается. Потом пять минут говорил по делу. Все вопросы уже решены. Конкурс проводится в три этапа: отборочный, полуфинал и финал. Участвует около сорока школ, и наша задача- выйти в финал. На отборочном этапе нужно сыграть что-то национально-патриотическое. С нашим уровнем этого достаточно, чтобы пройти в полуфинал. А вот там нужно что-то очень сильное. Что будем играть в финале – уже не важно. Мы согласовали программу и стали репетировать. А уже вечером выехали в Киев.

В общем, все как обычно: принимающая школа выделила нам две классные комнаты, для девочек и мальчиков. Поставили там раскладушки. Завтракали и ужинали мы в школьной столовой. А обед нам привозили в спорткомплекс,