много.

— Подождите, дядя Паша, а вы разве меня не заберете?

— Куда мне тебя забирать?

— Ну это, … в милицию.

— А мне это зачем?

— А зачем вы сюда пришли?

— Запоры проверять, укрепленность медицинского учреждения. Давай, пока, фантазер.

— Дядя Паша, а ведь я вас не сдал.

— Что не сдал?

— Ну что вы мне нос сломали. Я про вас не сказал, когда ко мне из милиции приезжали.

— Игорь, скажи, у тебя ушиба мозга нет?

— Нет — Игорь выглядел очень обиженным, наверное, ожидал от меня слез благодарности.

— То есть, серийный грабитель, который пытался организовать групповое нападение на сотрудника милиции при исполнении, но получил при этом в нос, хвастаеться, какой он очень умный, что не рассказал об этом дежурному участковому. Охренеть. Ладно, я понял, с тобой серьезные дела решать нельзя, ты, сука, совсем безнадежный.

— Какие дела?

— Игорь, когда тебя из тюрьмы привезут, где-то через месяц или полтора, на проводки или очные ставки, я обязательно об этом узнаю, принесу тебе вкусных пирожков, чтобы ты очень захотел домой вернуться, ну так, чтоб тоска тебя пробрала по дому, по девкам, по еде нормальной, просто. Вот тогда мы с тобой и поговорим, а пока ты тупишь по-черному, ни о чем нам с тобой договариваться.

— Дядя Паша — Игорь очень не хотел меня отпускать, наверное, неизвестность и необходимость принимать решение, страшило его до жути.

— Что тебе, племянничек?

— А как вы нас нашли, мы же ничего такого…

— Не делали? Ладно, объясню. Вы пока пацанов возле школ обирали, это проходило, хотя в уголовном кодексе это записано как грабеж, совершенный группой лиц по предварительному сговору. Пацаны никому не рассказывали, это не по пацански. Вам понравилось. Пацаны уже пустой мелочью стали казаться. Перешли на студентов, потом на мужиков взрослых. У мужиков что забирали — бумажники?

— Ну да, чтоб быстрее…

— А в бумажниках что было?

— Ну бумажки всякие…

— И документы, которые вы выбрасывали. А как мужику без документов. Он идет восстанавливать. А ему говорят — где документы. Мужику не хочется с милицией общаться, он и говорит — потерял. А за утерю документа что?

— Что?

— Бля, Игорь, ну это хоть надо знать. За утерю документа штраф, причем за каждый документ отдельно. Что делает мужик, чтобы три- четыре штрафа не платить? Правильно, мальчик Игорь, бежит в милицию и пишет заявление на грабеж. И тебе повезло, что я вас быстро вычислил.

— Это почему? — от этой моей заявки Игорь впал в ступор от удивления.

— Даю бесплатную консультацию, как юрист, будешь должен.

За все грабежи, однотипные, получите как за один, путем сложения и поглощения сроков. Но вы же дальше собирались двигаться, наверное, следующим разбой бы совершили, или убийство.

Я схватил Игоря за плечо и впился взглядом в его лицо:

— Что вы уже совершили? Говори, пока не удавил!

Глаза парня заметались, пытаясь уклониться от моих зрачков, Рыжий сдавленно выдавил:

— мы ничего не совершили, только хотели. Там склад запчастей, и сторож такой борзый дед, наверное, боксер. Он Длинного отбуцкал за день до этого, за то, что тот ему ворота обоссал. Мы, когда вас, ну … встретили, мы к деду собирались, длинный бы его из сторожки выманил, а мы бы его оглушили, ну и запчасти… того.

— Ну вы дебилы… Ладно, расслабься, Игорь, не случилось, значит не случилось, я никому об этом не скажу. Пойду я, а ты думай.

Я сделал два шага…

— Паша..

— Что, говори?

— А что мне делать?

Я вернулся, склонился к лицу моего будущего доверенного лица и прошептал:

— были бы выходы, ушел бы за границу. Но у тебя же выходов нет?

— Вы смеетесь!

— Нет, конечно, над этим не шутят. В твоей ситуации сбежал бы из больницы, дал явку с повинной, и вернулся бы в больницу, чтобы сгоряча в тюрьму не отправили, хотя бы недельку в больничке бы отсиделся, ну а потом бы по всем вызовам ходил и весь расклад бы дал, типа, искренне раскаиваюсь, чтобы условно получить. Вот что бы я сделал, и это честно.

— Спасибо, дядя Паша, я подумаю.

— Подумай, но даже если сядешь в тюрьму, то это тоже не конец. Если тебя закроют, привезут сюда, я это узнаю, я тебя найду. Если вытащу тебя, то ты должен будешь.

— Сколько, дядя Паша?

— Игорь, мне твои деньги на хрен не нужны.

— Я стучать не буду…

— Тогда считай, что разговора такого не было. Но если в камере не понравится, маяки, постараюсь помочь.

— Ментам верить нельзя.

— Я тебе сказал, если вытащу, то будешь должен. Если тебе реальный срок дадут ты мне будешь не интересен, я не на зоне работаю. Но если ты меня потом бросишь, я тебя верну назад, не важно как, по беспределу или по закону, но ты туда вернешься и получишь за все. Так что думай пока.

— Я стучать не буду.

— Игорь, все так говорят, но жизнь все расставляет по своим местам

Глава 14

На утро граждане, в коротких пиджаках, мне предъявили…

Приняли меня утром следующего дня, когда я, выспавшийся и в прекрасном настроении, выбежал из дома, чтобы быстро метнуться до ближайшего гастронома, купить молочка, имею я слабость к этому продукту. Двое мужчин, с казенными лицами, задумчиво рассматривающие табличку с номерами квартир на подъезде, при виде меня, очень сильно возбудились.

— Громов Павел Николаевич? Примите повестку — один из них сунул мне в руки бумажный квадратик и ручку, я расписался, оторвал корешок, и вернул курьеру.

После выполнения всех формальностей, парни показали мне красные «корочки» одного из отделов УВД и объяснили, что ехать лучше с ними, на дорогах пробки, а они как раз едут в ту же сторону. Не имея желания спорить со служивыми, я согласился с их доводами и уселся на заднее сиденье «сорок первого» «Москвича». Прокуратура Дорожного района размещалась в одном здании с управлением водного бассейна Реки, слева сидели прокуроры, а в правом коридоре теснились речники. Соседи жили мирно, но каждый втайне мечтал сожрать конкурента. Минут пять мне пришлось ждать в коридоре, в компании то ли конвоира, то ли сопровождающего, после чего из кабинета энергичным голосом мне предложили заходить. За тяжелым полированным столом, обрамленным двумя застекленными шкафами, слева на полках теснились дела в серых картонных папках, выглядевших весьма древне, а справа всякая всячина, типа Вестника Верховного суда СССР. Пока я раздумывал, о странном количестве дел, слишком их много для одного следователя, да и место