них, как я поняла, ничего и не изменилось, с конца.

— Ну не совсем.

— Но по большому счёту — нет.

— По большому — не изменилось, — признал я. — Неформалы.

В общем, доехали потихоньку до Стального. Я сгрузил гривны, посмотрел на кучу, почах над ними немного, понял, что дело это дурацкое. Проверил Трак — там Славка мутил что-то охренительное, с его слов, а что — не говорил. Ну, будем надеяться, что не сделает фигню. Тросы мои, по крайней мере, не сломал и не потерял, молодец такой.

И вернулись мы с Зелёнкой к самообразованию в приёмном коттедже.

Правда, ненадолго — буквально через день после начала изучения, нам, ну, точнее, Зелёнке постучали в сети.

— Работа, Кащей.

— Опять на байке, без бани, без наших охренительных коек и картин, — проныл сибаритствующий я. — Ну да ладно, что хотят?

— Ехать никуда не надо. Сами приедут, — несколько удивила меня Зелёнка.

И выяснилась такая фигня, что нашу встречу с «духом-убийцей из сна» Зелёнка подробно описала в сети. Что, в общем, разумно и правильно. Потому духи-убийцы в снах народу не встречались. Были мары, навевающие дурные сны и кошмары. Были «площади дурного воздействия», но вот именно убийц во сне не встречалось. Максимум — нечисть или нежить имела привычку убивать спящего, но в материи, а не через сны.

Ну а впервые столкнувшись с подобной фигнёй, да ещё и справившись, мы оказались «охеренными специалистами». На фоне того, что остальные вообще ни хрена не знали и практики не имели — и не поспоришь.

И вот сейчас к Стальному чешет компания людей, которая постепенно чахнет и уже уменьшилась числом. Во сне чахнет и не просыпается.

Эта компания попробовала найти помощь в транзитном Быстром, но кроме: «обдолбайтесь грибами, бро и сис, и никакие кошмары до вас не доберутся!» — местные сообщили только про «Кащея и Зелёнку из Стального, вроде справившихся с похожей проблемой».

Ну и, соответственно, прутся эти деятели и будут примерно к обеду, как сообщал один из сетевых операторов Быстрого.

— Ну, помочь, в общем-то, надо, — констатировал я, под согласное помахивание ушами Зелёнки. — Правда, Кащей-Сноходец, блин, — хмыкнул я.

— Вообще, судя по твоему проникновению, с подобными тварями могут справиться высшие упыри. Или посмертные симбионты, с большей частью их в небывальщине, — протянула Ленка. — Ты же не хочешь сидеть в Стальном и лазить по снам? — уточнила она.

— Вот как-то не горю желанием, Лен. Один-два раза, ну или когда прижмёт — можно и нужно. Но вариант: «Кащей — ваш здоровый сон! Приём с полуночи до рассвета!» — меня почему-то не прельщает. Неинтересно, — вынес вердикт я.

— Тогда ты не против, если я приглашу Антон Ильича? — уточнила Ленка.

— Моноклистого? — на всякий уточнил я, получил кивок. — Да пусть будет, не против.

В общем, одновременно с караваном из десятка явно ОЧЕНЬ уставших людей перед коттеджиком из кровищщи сконденсировалась упыристая фигура главного безопасника Стального.

7. Горелый бор

— Приветствую, господин Кащей, госпожа Елена, — склонился упырь в аристократическом поклоне.

А я снова отметил, насколько джинса и кираса не соответствует «общему образу», да и манере поведения. Впрочем, судя по рассказам Ленки и разных типов в баре Бар — Ильич был просто фанатичным адептом идеи: «сделай сам и на себе, а уже потом на остальных». Вот честно — для безопасника просто замечательное качество, при прочих равных. Даже язык не поворачивается ментом назвать.

Но джинса дядьке не идёт, всё равно.

— Благодарю, что позвали. Методика борьбы с новой группой нечисти интересует Стальной. Да, госпожа Елена, наши аналитики подтвердили ваши выводы: эфирный уровень сна вполне доступен металюдям некротического типа. Сам я, к сожалению, ни разу не был сознательно в эфире, так что счастлив получить новый опыт.

— Здрасти, — сделал я ручкой, а Зелёнка просто приветливо кивнула.

Подруга клацала по кнопочкам, разбираясь с тем, кто и что к нам припёрлось.

— Кстати, вы же высший вампир, — решил я не «упырить» дядьку.

Понятно, что чистая фразеология, но на фоне упырей-нежити всё же вежливее «вампир», да.

— И, если мне память не изменяет, вы взаимодействуете со снами.

— Память вам не изменяет, господин Кащей. Вас, в некотором смысле, подводит методология. Зов спящего не имеет никакого отношения к снам. Это, — пощёлкал Ильич пальцами, — что-то вроде прямого воздействия на мозг, через кровь. И к эфиру имеет отношение исключительно в рамках эфирности воздействия.

— А просто зов? — заинтересовалась Ленка.

— Тот же принцип, правда, сложнее — комплексное воздействие на центры мозга, также через кровь. К гипнозу и ментальной магии данное воздействие не относится.

Пока мы просвещались в тонкости всякого упырьства, три телеги припарковались. Единороги были охренительно бодрыми, а вот четыре женщины и шесть мужчин, вывалившихся фактически на газон… Ну, цветом физиономий они напоминали орков, глазами — упыря вульгарного. Зевали, страдали и, на мой взгляд, были способны помереть и без всяких монстров из снов.

— Славка нужен, — констатировал я. — У этих бедолаг даже не выспросишь толком, что с ними случилось.

— Зову, — согласно махнула ушами Зелёнка.

Ильич в очередной раз потерял монокль — видок у перекачанного бородатого остроухого с ирокезом был… мягко говоря — нетипичным. А в городе ни Славка, ни Хельга толком не появлялись: «дела, не до глупостей». Даже в Бар парочку вытащить не удалось, впрочем, и фиг бы с ним.

Славка склочно и по-стариковски загундел, что его отвлекают от всякого охерительно научно-важного. Попырился на бедолг, впердолил в них какую-то ельфячью витальщину и уже без кривляний предупредил:

— Это поможет часа на три. Не знаю, что с ними, но истощение, бессонница… в общем, через три часа им надо поспать… а чего это вы? — искренне изумился он, когда более-менее приведённые в порядок на «поспать» стали ушастого окружать с нехорошими намереньями.

— Это они твоей красотой прониклись и обниматься лезут. Иди себе, Слав, а то не отпустят, — озвучил я.

— Эээ… ага, — нихрена не понял партнёр и ускакал в замок.

— Так, граждане страждущие! — возвысил я голос. — Хорош на полезного ушастого зуб точить! Лучше рассказывайте, как вы до жизни такой докатились.

Страждущие зуб точить перестали и начали рассказывать о бедах и огорчениях, начавшихся в последнем путешествии.

Причём ситуация отличалась от прошлого раза: все спали хреново, мучались кошмарами, аритмией, перебоями дыхания. И четыре трупа были скорее наиболее слабых, нежели «по очереди вырезаемых».

— Чувствуете, Ильич? — полюбопытствовал я.

— Довольно… впрочем, обращайтесь так, господин Кащей. Вы про духа, как облаком накрывшего этих бедолаг в эфире? — выдал упырюга.

Я аж заслушался — прям байронический