— Несомненно, — он чопорно задрал нос. — Идите за мной. Мы предоставим вам комфорт и уют на время, пока принесут содержимое и…

— Тут такое дело, — прервала она его. — Я бы хотела получить доступ к тем ячейкам, что находятся на последнем этаже.

Мужчина не запнулся. Не замялся. Но из его глаз исчезло тот лёгкий намёк на какую-либо серьезность.

— Конечно. Как я уже сказал, мы будем рады обеспечить вам комфортное ожидание на время проверки. Единственное…

Мужчина чуть опустил взгляд, посмотрел на мою правую руку.

— Могу ли я попросить вашего спутника оставить артефакт здесь. Боюсь, что я не могу допустить его далее этого зала с таким… предметом.

Я удивлённо моргнул и посмотрел на надетое на палец кольцо.

— Без проблем, — не стал спорить и стянул его с пальца и протянул его мужику, но тот показал ладонью, что не возьмёт и щёлкнул пальцами.

Открылась одна из резных дверей и к нам быстро подошёл ещё один служащий банка. В таком же роскошном костюме и с накрытым белоснежной тканевой салфеткой серебристым подносом.

— Мы не прикасаемся к имуществу наших клиентов. Не переживайте. Предмет возвратят вам в сохранности когда вы будете покидать это место. А теперь, идите за мной.

— Уланова, значит? — тихо спросил я, пока мы шли по залу. — Фамилия хоть настоящая?

— А вот сам и думай, — усмехнулась она.

Вот ведь язва. Хотя, если подумать, учитывая серьезность этого места, вряд ли бы Мария стала бы использовать тут фальшивую.

Можно многое рассказать об этом месте. О его богатой истории. О большом вкладе в финансовую составляющую государства и так далее и так далее. Но, самое первое и, что, наверно, даже более важно, главное, что слышали об этом месте люди — историю про его абсолютную неприступность.

Это место невозможно было ограбить. За всю историю его существования никому ещё не удалось это сделать. Или же, как считал лично я, об это просто никому не рассказывали.

Тем не менее, если верить тем статьям, которые я читал, желающие попробовать местную систему безопасности на свой зуб находились. Последний такой раз был примерно двадцать лет назад, если не ошибаюсь. Неизвестные попытались сделать это с помощь пространственного артефакта альфарской работы.

Что с ними случилось — никто не знает. Но содержимое хранилища банка не пострадало.

Мужик в костюме вывел нас из зала и привёл в отдельное помещение. Что-то похожее на роскошную гостиную пятизвездочного отеля. Несколько диванов. Пара резных деревянных столов.

— Прошу, — произнёс мужчина сделав приглашающий жест рукой. — Присаживайтесь. Мой коллега подойдёт для проверки через некоторое время. Может быть, вы позволите предложить как-то скрасить время ожидания? Кофе?

— Определенно, — сказала Мария. — И, если можно, то что-нибудь к нему. Сладкое.

Глаза мужчины довольно загорелись.

— О, уверен, что наш кондитер будет счастлив вам угодить. Требуемое вскоре принесут.

— У них тут даже свой кондитер есть? — усмехнулся я.

— Зря смеёшься, — Мария с видимым удовольствием плюхнулась на диван. — У них тут вообще своя кухня. А готовят так, что некоторым лучшим ресторанам в мире и не снилось. Хоть стейк себе закажи, тебе его принесут. Кто знает, сколько времени ты собираешься заниматься с тем, что хранишь в банковских ячейках…

— А, что тут вообще можно хранить? Ну, кроме очевидного, разумеется.

— Всё, Саша, — многозначительно произнесла Мария.

— Это в каком смысле?

— В прямом.

— То есть, если я приеду на самосвале полным денег…

— Тебя попросят загнать его на подземную парковку, а затем заберут деньги вместе с машиной. Ага. Всё, что ты можешь притащить сюда, за исключением живых объектов.

Охренеть просто. Хотя, вероятно, тут не было ничего неожиданного.

Через несколько минут нам принесли горячий кофе и поднос с разного рода выпечкой. И только в этот момент я понял, как на самом деле голоден. Пришлось сдерживать себя, чтобы не накинуться на еду подобно голодному волку на оленя.

А ещё, так, чисто для справки — это был лучший кофе, который я пил в своей жизни.

Прождали мы примерно минут десять. Как раз за это время успели слегка перекусить. После съеденного и выпитого самочувствие стало значительно лучше. Дверь комнаты открылась. Это вернулся наш знакомый, но не один. Его сопровождал невысокий, пожилого вида мужчина.

— Госпожа Уланова, правила и процедуру вы знаете, — произнёс старик, обходя столик и присаживаясь напротив нас.

— Конечно, — улыбнулась Мария и закатала рукав своей куртки, оголив руку. — Я готова.

— Тогда, не вижу причин для того, чтобы тянуть время, — хмыкнул старик, достав из внутреннего кармана небольшой кожаный свёрток.

Положив его на стол, он аккуратно развязал небольшие тесёмки и раскатал его по столу. Внутри, рядом друг с другом, прижатые эластичными ремешками, находились небольшие склянки, какие-то небольшие медицинские принадлежности. Но в первую очередь старик достал крупную, блестящую золотую монету. Кругляш засиял в свете ламп.

Старик переложил монету в неглубокое деревянно блюдце. Следом за ней появился металлический футляр. Как только с него сняли крышку, я заметил, что в нём лежит точно такая же монета. Только эта, в отличии от предыдущей, уже не обладала тем блеском. Вместо этого часть её покрывали багряные пятна.

— Что же, думаю, что мы готовы приступить. Позвольте вашу руку.

Мария её послушно протянула. Старик извлёк из своего свёртка медицинский скальпель и провёл им по раскрой ладони Марии. Женщина чуть поморщилась, но её рука не дрогнула. Кровь начала стекать из раны по ладони, падая каплями прямо в подставленное блюдце. Капля за каплей, пока постепенно не заполнила всю его нижнюю часть, приняв в свои объятия золотую монету.

Присмотревшись, я заметил, что по её окружности шла вереница тончайшей гравировки. И вспомнил, что уже видел подобные символы. На том же кольце, что дал мне Лазарев. Альфарские письмена.

Не прошло и десяти секунд, как символы вспыхнули красным, а этот медальон буквально всосал в себя всю окружающую его кровь. В тот же миг вспыхнула гравировка на втором, что хранился в футляре.

И на этом всё.

— Всё в порядке, — проговорил старик, протерев чем-то ладонь Марии, после чего тончайший порез исчез без следа, словно его там никогда и не было. — Это она. Действует по своему желанию и со свободной волей.

Всё это время стоящий за спиной старика сотрудник