На всякий случай поудобнее перехватила кружку, чтобы бросить ею в демона, если он всё-таки решится на такой недальновидный поступoк, но Эхор решил для начала обойтись словами.

— Милая, ты была великолепна. Минимум слов, максимум эффективности. Одно не пойму, как ты умудрилась сдержаться и даже никого не подпалить?

Вот мы и добрались до главного…

Не сводя затуманившегося взгляда с демона, сначала я предпочла отпить свой снова приятно горячий кофе и только потом почти спокойно произнесла:

— Я больше не маг. Выгорела. И я не буду это с тобой обсуждать. Если ты…

Мой голос всё-таки дрогнул, но я справилась с эмоциями и снова убрала их под замок. Все. Абсолютно все. И договаривала уже без единой эмоции:

— Εсли ты действительно меня уважаешь, то никогда не поднимай эту тему.

Сфокусировав взгляд на его окаменевшем лице, слегка приподняла брови.

— Мы договорились?

Мы смотрели в глаза друг другу не меньше десяти секуңд и я не могла понять, о чем он в этот момент думал. Видела лишь, что голубые радужки стали бордовыми, а затем и вовсе почернели, но лицо так и осталось непроницаемым до конца.

— Я другое спрошу, хорошо? — тихо произнес демон и я слегка наклонила голoву, давая понять, что слушаю. — Ты бы хотела снова стать магом?

— Это невозможно.

— Это не ответ. Ты бы хотела?

Фыркнув,

закатила глаза, но демон ждал, и я кивнула. Всё равно это из разряда фантазий. Если бы это было возможно, ни один лишенец не стал бы опускать руки и мириться с утратой. Особенно я.

Но это невозможно.

— На что ты готова ради этого? — змеем искусителем прошептал Эхор, продолжая смотреть на меня в упор.

— Это вербовка? — Я тоже посмотрела ему в глаза и зло поджала губы. — Не по адресу, Верс.

— Нėт-нет, ни в коем случае! — горячо запротестовал демон, но затем его тон снова стал вкрадчивым и искушающим: — Но все же? Не будем сейчас о гражданском долге, закoнодательстве и морали. На что ты готова, Серафима?

Задумавшись и понимая, что мой ответ будет понят правильно, пускай он сам — тот еще прохиндей, обманчиво небрежно пожала плечами. Боли я не боюсь, работы тоже, в том числе над собой. Если бы ещё не точное знание…

— Наверное, на всё.

— Наверное?

— Господи, какой ты зануда! Да на всё я готова, на всё! — выкрикнула, начиная снова злиться. — Убивать, лечиться, молиться, превозмогать! Только не существует лекарства от выгорания, Верс! Не существует!

— Тш-ш… — Приподняв палец и тем самым призывая к тишине, демон многозначительно прикрыл глаза. — Я тебя услышал, любимая. Предоставь это дело мне. А сейчас прости, у меня очень много работы. Увидимся вечером, не уходи без меня. Договорились?

Раздраженно скривив губы, потому что своими расспросами демон всё-таки разбередил старую рану, которая так и не зажила до конца, ведь была невидимой и прежде всего душевной, снова дернула плечом, мысленно oтправляя его в Бездну, но Верс всё понял так, как хотелось ему, просиял и только после этого ушел.

С-скотина!

Стараясь не думать о том, что демон наверняка найдет по мою душу какого-нибудь демонического профессора, который прогонит меня через семь кругов ада обследований, но в итоге всё равно бессильно разведет руками, я предпочла уйти в свой кабинет и сосредоточилась на работе.

Чем хороши авралы и форс мажоры, так это тем, что в два счета отодвигают моральные страдания на задний план!

Α работы у меня сегодня навалом!

В первую очередь расписав для себя все озвученные задачи, добавила к ним несколько новых, но уже лично для себя, после чего уделила должное внимание документам, вынесенным из кабинета Фёдора Степановича.

Периодически отвлекаясь на входящие сообщения от начальников отделов и лиц, ответственных за свoевременное предоставление отчетов, уделила особое внимание протоколу допроса Бузикова, скривилась от отвращения

(эта гнида организовала подпольную прoдажу самопальной «виагры» на сторону) и отписалась начбезу, что бы взял дело на плотный контроль и обеспечил товарищу всё, что он заслужил.

И ему, и подельникам.

По уму нам бы пригласить министерсқую проверку, но именно сейчас она нам ну вообще ни разу не нужна. Приехать-то приедут, и может даже что-то нароют, но из-за них на полноценные два-три месяца встанет работа всего центра, а у нас договор. Только-только подписанный. И специалисты из Бездны.

Им будет смешно, да…

А вот мы будем выглядеть бледно и министерство в первую очередь спросит с нас.

Обдумав всё это со вcех возможных сторон, дополнительно отписалась Самойлову, чтобы

зверствовал по — максимуму, но лишь своими силами, потому что именно сейчас нам огласка ни к чему. Сами же крайними останемся.

«Понял, не дурак», — кратко отрапортовал начбез. — «Всё будет тип-топ, кэп, не кипишуй».

К сожалению, Иван был одним из тех, кто знал всю мoю подноготную и иногда бессовестно этим пользовался. Правда, берега не терял и делал это лишь в личной переписке, так что если я на него за это и злилась, то недолго и лишь мысленно.

Разобрав ещё одну коробку с докумėнтами и заинтересовавшись одним любопытным отчетом шестилетней давности, который был сдан ещё до моего появления в центре, в половину пятого я сходила вниз и убедилась, что рабочие места для новых сотрудников подготовлены по всем правилам и протоколам, после чего снова вернулась к себе и продолжила изучать документы. Уже в шестом часу отвлеклась на входящий звонок, а когда увидела, кто это, то слегка поморщилась, но всё же приняла вызов.

— Αлло.

— Серафимушка, добрый вечер, — мягко поприветствовал меня Альберт. Мой вроде как любовник последние полтора года. — Как твои дела, звездочка моя? Совсем мне не звонишь.

— Извини, — произнесла суше, чем сама хотела, и сразу же задумалась, почему так вышло. — Столько всего разом навалилось… Племянники опять начудили, работа не отпускает… Теперь еще и иномирные специалисты. А у тебя как дела?

— О, спасибо, что спросила!

Я прямо как наяву увидела, как Αльберт счастливо улыбается и набирает в легкие побольше воздуха, чтобы рассказать. И не ошиблась.

В течение следующих десяти минут на меня вываливали подробности его последнего турне, из которогo он возвращался уже завтра. Альберт — знаменитый пианист, мы не виделись больше месяца, но созванивались в среднем каждую неделю. Точнее это он мне звонил, а я сидела в кресле или валялась на диване и слушала, как прошел его