Шрифт:
Закладка:
— Божечки, тяжко-то как. — Не прошло и минуты, как передо мной стояла причитающая прозрачная фигура. — Глазоньки не видят, ноженьки не ходят, смертью лютою убили бедную. От рождения маялась, родительской ласки не знала, розгами спину…
— Цыц!
Душа заморгала, только сейчас заметив меня.
— Барин, милостивец! — она бухнулась на колени. — Вижу, добрый ты человек! Уведи меня отсюда! Тоска страшная грызёт, как собака. Пожалей сиротинушку, барин!
— Добровольно пойдёшь?
— Пойду, барин! Не могу больше мучиться!
Я взял её за руку и почти без усилий отправил за грань.
* * *
После подготовки тела я объявил перерыв. Во-первых, требовалась пауза, чтобы рассеялся лишний эфир после применения «мёртвой воды», а во-вторых, я никак не мог найти место смерти испанки. Чёрт его знает, где именно на поляне она умерла! Если возвращать её в этой точке, то сил уйдёт на порядок меньше, да и её душа быстрее очухается от перехода.
Пока я держал паузу, мы устроили небольшой пикник на краю полянки. Таня расстелила плед, а Васька выставил из корзины съестные припасы, заботливо собранные Настасьей Филипповной. Киж же, к моему удивлению, достал из своего экипажа гитару, уселся на траву и принялся настраивать инструмент.
— Вы же сами давали задание, — улыбнулся он, заметив мой взгляд, — научиться играть. Прошу оценить!
Он поставил пальцы на струны, и над полянкой зазвучала простенькая весёлая мелодия. Киж играл сосредоточенно, словно выполняя сложную и ответственную работу. С напряжённым лицом и закушенной нижней губой.
Ёшки-матрёшки! Он сделал это! Да, ему было далеко даже до среднего музыканта, и никакой лёгкости игры не наблюдалось и в помине. Но он играл! Заложный покойник сумел научиться чему-то новому, а, значит, не такой уж он мёртвый. Потому что изменяться — это свойство живых, а не мёртвых. Я не стал торопиться делать выводы, но поставил себе зарубку на память.
Едва мелодия смолкла, Таня захлопала в ладоши:
— Здорово! Просто прекрасно!
Киж, не вставая, изобразил поклон.
— Благодарю. Увы, это единственная мелодия, которую пока удалось разучить.
— Отлично, Дмитрий Иванович. Это большой шаг для тебя.
— Я знаю, — Киж кивнул с серьёзным выражением на лице. — Чувствую, что сдвинул внутри себя целую гору.
Пока мы с Таней перекусывали, Киж сыграл нам мелодию ещё дважды. Ему самому нравилось извлекать звуки из струн, и с каждым разом это выходило у него всё легче и легче.
* * *
После пикника у меня будто открылось второе дыхание. Я прошёлся по поляне туда-сюда и через пару минут нашёл место гибели испанки. Оно фонило перегаром эфира и старыми эманациями смерти. А вырвав пучок травы, я обнаружил слой чёрной сажи и крохотные угольки.
— Дмитрий Иванович, тащи её сюда.
Киж подхватил на руки труп и, будто пёрышко, перенёс в нужное место.
— Согласитесь, Константин Платонович, — он кивнул на покойницу, — с такой фигурой Диего будет лучше смотреться.
В первый момент я не понял, что он имеет в виду, а когда дошло, то меня разобрал смех. Мёртвая служанка отличалась округлыми формами и женственной фигурой, в отличие от поджарой испанки.
— Боюсь тебя разочаровывать, — я постарался не захохотать в голос, — но вряд ли.
— Откуда вы знаете? Вы же не делали такого раньше.
— Профессиональная чуйка, Дмитрий Иванович. Всё, отходи, а то тебя может зацепить.
Тянуть канал из мира живых за грань оказалось делом непростым. Эфир дрожал, как горячий воздух над огнём, и приходилось постоянно контролировать, чтобы он не сбивал настройки. Вокруг плясали невидимые тени, стараясь толкнуть под руку. То и дело рядом слышался трубный звук, пробирающий до костей. А в ушах громкий «шёпот» бормотал какую-то бессмыслицу.
Но я справился. На долгое мгновение завис между двух миров, словно канатоходец на тонкой нити. Балансируя Талантом некроманта и меняя реальность. А затем резко, как базарный воришка хватает румяную булку с лотка торговки, сграбастал Диего. Протащил её по каналу и с силой впечатал в мёртвое тело. Вбил её в новую оболочку эфирным молотом. Три удара, и я вогнал её, как гвоздь, по самую шляпку в мир живых.
— Хр-р-р-р…
Я покачнулся и открыл глаза. Провёл рукой по лицу, и пальцы стали влажные от крови, текущей из носа.
— Осторожнее, Константин Платонович, — Киж оказался рядом и поддержал за локоть. — Возьмите платок, а то испачкаетесь.
На автомате вытирая кровь, я наблюдал, как на земле ворочается мёртвое тело. Руки и ноги дёргались, будто лапки раздавленного жука. Кожа теряла зеленоватый оттенок, становясь просто смуглой. Лицо плавилось и текло жидким воском, выпуская наружу знакомые черты лица. А фигура, под вздох Кижа, становилась жилистой и подтянутой.
— Жаль, — вздохнул Киж, — все труды насмарку.
Трансформация завершилась. Испанка приподнялась на локтях и села на траве. Огляделась вокруг мутным взглядом и неожиданно разрыдалась. Громко, навзрыд, не сдерживая себя. Слёзы текли по смуглым щекам, она всхлипывала и тёрла лицо ладонями. Я не осуждал и не торопил её — очень нелегко возвращаться из мёртвых. Даже если ты всего лишь поднятый покойник.
Глава 10
Дорожное
— Мяу!
Мурзилка важно, будто император перед гвардией, прошествовал к Диего. С интересом осмотрел рыдающую женщину и недовольно дёрнул хвостом. Резко поднял лапу и шлёпнул её по щеке. Она вздрогнула и замолчала, непонимающе глядя на кота.
— Мья-а-у, — недовольно вякнул тот, развернулся и, задрав хвост трубой, удалился обратно в дормез.
— Диего де Кастро, — обратился я к испанке, — подтверждаешь ли ты свою клятву?
Она повернулась и встретилась со мной взглядом. Её лицо окаменело, и только уголок рта нервно дёргался.
— Я, — она поднялась на ноги, неотрывно глядя на меня, — Мария Диего Франсиско Бальбоа де Кастро-и-Тенорио, клянусь своей душой служить Константину Урусову. У меня нет иных обязательств, кроме этой службы, и нет другого господина, кроме Урусова.
— Клятва принята. Твоя душа будет залогом её выполнения.
Диего склонила голову, соглашаясь со своей судьбой. И тут же скривилась, увидев на себе простое платье.
— Mierda! — она кинула на меня недовольный взгляд. — Мне нужно переодеться.
— Все вопросы решишь со своим командиром. Дмитрий Иванович, забирай свою протеже.
К нам подошёл Киж, улыбающийся во все тридцать два зуба.
— Мария, как я рад тебя видеть!
— Vete al infernо!
— Вижу, ты тоже скучала по мне. Ничего, теперь мы будем много времени проводить вместе.
— Besa mi culo!
— Ах, Мария…
— Диего! — она зарычала. — Называй меня Диего!
— Посмотрим на твоё поведение, — хмыкнул Киж. — Хорошее
