Отморозкин и прятавшийся до поры до времени за деревьями орк играючи повалили селянина, надавали несчастному мужичку тумаков и связали. Тщательно обыскали телегу, но, как и ожидалось, кроме пары грошей, ничего ценного у крестьянина не нашлось.

Зато допрос с пристрастием принёс Витюне весьма полезные сведения.

Мост, который они подожгли, находился на довольно оживлённой дороге, в полдне пути отсюда располагалась большая деревня. Если слухи о порче моста не дойдут до местных жителей слишком быстро, то банде почти наверняка удастся поймать торговца-другого врасплох — те регулярно ездили по этой дороге. А вот ожидать богатого каравана не стоило: замок барона находился совсем рядом с упомянутой выше деревней, поэтому земли считались для путников относительно безопасными. Потребности сбиваться в группы для взаимной помощи и защиты у торговцев здесь не было.

«Что ж, хотя бы мечту с поджогом моста удалось воплотить. Может, когда подкачаемся, встретим в более суровых местах и какой-нибудь караван».

На замечание по поводу замка барона трое разбойников не обратили никакого внимания.

А зря. Это было куда важнее отсутствия в здешних краях караванов.

* * *

Засевший в кроне дерева Дурошлёп подал условный сигнал. Прячущиеся в кустах Витюня и Отморозкин приготовились к нападению.

Благодаря организованному Дурошлёпом наблюдению за дорогой они уже знали, что цель будет лакомой, но вовсе не беззащитной. К ним приближалась повозка торговца, однако, помимо упитанного мужичка, троим разбойникам предстояло иметь дело с профессиональным охранником. На том не было шлема, лат или хотя бы кольчуги, но имелась добротная стёганка, на коленях лежал лук, а позади сидения к борту повозки была приторочена алебарда. Если не удастся сразу прибить вояку выстрелом из арбалета, такой тип может доставить банде оборванцев серьёзные неприятности.

— Чур, стёганка моя, — прошептал варвар на ухо Отморозкину. Тот ощерился.

— Тогда я беру алебарду! — принялись делить шкуру неубитого медведя двое подельников.

— А у Дурошлёпа будет тогда лук с арбалетом? Зачем ему два орудия дальнего боя? Лучше лук бери, Отморозкин!

Но Отморозкин и слышать ничего не хотел:

— Нет, мне нужна алебарда! Ты только посмотри, какая она огроменная! Такой лупанёшь разок, обязательно голову или конечность отрубишь.

Витюня кивнул. Да, хорошее оружие. Можно держать противника на расстоянии и наносить мощные удары, вкладывая силу двух рук. Будь у него подобное оружие в схватке с «печенегом», очков здоровья сохранилось бы куда больше.

Дурошлёп на дереве усиленно жестикулировал, чтобы два великих стратега заткнулись, но было поздно. Повозка торговца затормозила, охранник привстал, беря на изготовку свой лук.

— Эй, там! Да, вы двое в кустах, я вас вижу! Выходите…

Арбалетный болт вонзился в передний борт повозки в паре сантиметров над плечом воина. Тот сразу переключил внимание с кустов на кроны деревьев.

— Вперёд! — крикнул орк, понимая, что пришла пора действовать. Не самая выгодная позиция для начала схватки, но что есть, то есть, идти на попятную было поздно.

— А-а-а! — завопил Дурошлёп, падая с дерева.

«Проклятье», — выругался Виталик, которому стало не до писанины умных мыслей в игре.

Чтобы сбить прицел направленного на него лука, Витюня швырнул топорик в левой руке в ближайшую лошадь. От учебного оружия в бою всё равно мало толку, а вот испугать лошадок затупленный, но тяжёлый топор мог весьма эффективно.

Оружие стукнуло по морде животного, лошадка заржала и дёрнулась. Стрела просвистела намного правее бегущего варвара.

— Воруй, убивай, е… — Отморозкин едва отскочил от попытавшейся лягнуть его второй лошади. — …гусей!

— Я тебе покажу щас гусей, — прошипел воин, отбрасывая лук и хватаясь за алебарду. — Получай, живодёр!

Удар двуручным оружием едва не расколол Отморозкину голову, тот снова увернулся в самый последний момент. Витюня подбежал к повозке с другой стороны и сразу получил по зубам от торговца — пухлый мужичок на удивление шустро размахивал невесть откуда взявшейся в руках палицей.

— Моя есть Витюня! — заорал впавший в ярость варвара орк. Со времени схватки с гномом он еле-еле сумел восстановить очки здоровья до десяти процентов от максимума, следовало быть осторожнее.

Есть моя или нет, а дело было дрянь. Отморозкин с ножом не имел ни малейшего шанса одолеть воина с алебардой, занимавшего к тому же куда более выгодную позицию сверху. Варвару тоже приходилось подпрыгивать, чтобы достать торговцу до жизненно важных органов. С учётом вышедшего из строя Дурошлёпа, шансы на победу казались невелики.

— Моя есть… — понимая, что нужно срочно что-то менять, орк отпрыгнул назад от повозки и со всей силы ударил по заду коня обухом топора, — моя есть Витюня!

Лошадь дёрнулась, держащий в одной руке вожжи торговец сумел удержаться на облучке, а вот нагнувшийся в выпаде алебардист громыхнулся с повозки.

— Моя есть Отморозкин! — радостно набросился на упавшего воина разбойник с ножом.

Вот только охранник оказался опытным бойцом: сумев сгруппироваться при падении, он не только не потерял ориентации в пространстве, но и умудрился рубануть алебардой из положения лёжа. Отморозкин дико завопил, лишившись ступни.

«Вот же срань!» — ругнулся Виталик, обегая своим персонажем отъехавшую повозку и бросаясь на встающего с земли воина. — «Я снова остался один!»

Охранник ткнул его наконечником алебарды, словно копьём. Очки здоровья снова вернулись к уровню двух процентов от максимума.

«Капец…» — испугался Виталик за орка, когда его противник внезапно рухнул ничком. Из спины алебардиста торчал толстый болт, выпущенный не иначе как из хорошо знакомого арбалета.

— Стоять, жиробас! — крикнул купцу Дурошлёп, выживший, но явно получивший серьёзные раны. Судя по тому, как неуклюже он прислонился к стволу дерева, арбалетчик повредил при падении ногу — стрелять и перезаряжать арбалет из такой неудобной позиции добровольно никто бы не стал.

— Моя есть… — варвар устремился в погоню за повозкой, которую торговец, поняв, что остался без охраны, направил к мосту.

«К сожжённому мосту», — вспомнил Виталик и улыбнулся.

— Тпру! — натянул вожжи пузатый мужчина, когда увидел, что оказался в ловушке.

К счастью, мериться силами с едва живым орком торговец не стал. Спрыгнув с повозки, он бросился к реке и нырнул в воду. Видать, решил, что собственная шкура дороже товара.

Преследовать падлу Витюня не стал. Он тоже пришёл к выводу, что жизнь героя дороже гипотетического шанса урвать кошель толстобрюха. Проводив взглядом уплывающего купца, орк вернулся к товарищам.