Вода на улице стремительно неслась вниз по склону.

Бордюры исчезли, их затопило.

Газоны исчезли. Исчезли парковки и тротуары.

Отверстия решеток канализации образовывали миниатюрные водовороты, в которых плавал мусор, кружились бумажные пакеты, ветки и деревяшки.

В одном из них она увидела нечто такое, что заставило ее похолодеть.

Сломанная картонная коробка медленно вращалась над решеткой. Коробка была полосатой, черно-коричневой, и полосы двигались.

Змеи. Ищут возвышенность и передышку от плавания.

Она слышала, что такое случается во время штормов во Флориде, но никогда не видела этого своими глазами. Все кусается, — сказал мужчина.

Чертов штат.

Она свернула за угол на свою улицу.

И она могла бы догадаться, если бы подумала об этом, могла бы ожидать этого. Она знала, что улица, с которой она свернула, слегка возвышается над ее собственной. Она замечала это десятки раз.

Но не сейчас. Не в этот раз. Она была слишком сосредоточена на том, чтобы просто добраться туда, пережить шторм. Так что ее машина погрузилась в воду на три с половиной фута[5] на повороте.

Тогда она чуть не запаниковала. Это застало ее врасплох и так напугало, что она едва не остановилась. Что, без сомнения, стало бы катастрофой. Она знала, что никогда бы не смогла тронуться с места. Не в такой воде. Она продолжала ехать, вцепившись руками в руль, жалея, что решила пообедать с Сьюзи.

Вода была на полпути к решетке радиатора, на полпути к двери. Машина казалась легче, как будто на колеса действовала подъемная сила.

Почти ползком, ожидая, что машина в любой момент заглохнет и зашипит, она подгоняла ее. Разговаривала с машиной. Умоляла машину. Давай, милая. Ее дом с открытыми окнами на втором этаже находился всего в четырех кварталах отсюда.

Ты сможешь это сделать, милая. Конечно, сможешь.

Один квартал.

Она ехала медленно, машина раскачивалась из стороны в сторону по течению, как лодка, а ее нога мягко нажимала на педаль газа.

Два квартала.

Впереди виднелся ее дом, белый лепной фасад, тускло-серый от дождя, широко открытое окно в спальне Дэнни, похожее на темный обвиняющий глаз, смотревший на нее, лужайка перед домом, залитая водой.

А когда она миновала третий квартал, проезжая по эстакаде к каналу, то увидела, как там все бурлит.

Сначала было непонятно, что это такое. Что-то большое и черное двигалось в воде впереди, как какая-то сущность в водовороте над канализационной решеткой, только больше ее.

Она подъехала ближе и снова чуть не остановилась, потому что теперь ясно увидела, то, что было впереди, но она не остановилась, Господи, она не могла остановиться, она ехала, едва касаясь ногой педали газа, позволяя холостому ходу, как слабо бьющемуся сердцу где-то внутри, делать работу по продвижению машины вперед, пока она отчаянно пыталась сообразить, как избежать корчащейся массы тел и что, черт возьми, делать.

Их, должно быть, были десятки. Всех размеров.

Разной длины.

Вода была густой от них.

Они двигались друг за другом по какой-то врожденной закономерности, образуя массу круглой формы шести или семи футов в диаметре, самую плотную в центре и самую легкую по краям, но все они находились в постоянном движении, некоторые из них вылетали из круга, как искры из бенгальского огня или огненного колеса, а затем снова возвращались в круг, который образовывал их сверкающее ядро.

Ехать по ним было просто немыслимо. Ей придется объезжать их, но невозможно было понять, где заканчивается улица и начинается газон, а бордюры, как и на всех других улицах, были невысокими — она их почти не чувствовала, переезжая через них.

Она должна попытаться объехать змей.

И на самом деле ничего не почувствовала, когда выехала направо, на соседский газон, в соседскую грязь, и постаралась не смотреть на них в окно, когда машина дернулась один раз, вздрогнула и остановилась, а колеса бесполезно вращались дальше.

Ее первой реакцией было дать полный газ, но это не помогло, машина еще глубже зарылась в грязь со стороны пассажира.

Но на этом все не кончилось.

Это взбудоражило их, казалось, ужасно разозлило. Она услышала, как они ударялись о переднюю и заднюю двери с ее стороны.

Удар. Удар. Бум-бум-бум-бум-бум.

Она осмелилась выглянуть в окно и увидела, что круг превратился в продолговатую фигуру, растянувшуюся по всей длине машины — как будто что-то протоплазменное пыталось поглотить ее.

Она поставила машину на стояночный тормоз и дала ей поработать на холостом ходу, борясь с растущей паникой и пытаясь рассмотреть возможные варианты.

Она могла бы посидеть тут. Она могла бы подождать помощи. Она могла бы подождать, пока змеи исчезнут.

Но помощи ждать неоткуда. На главной дороге, не говоря уже об этой, практически никого не было, никто, кроме нее, не был настолько глуп, чтобы оказаться на боковых улочках в такую бурю.

И они не исчезнут.

Это было очевидно. Теперь, когда в машине было тихо, круг образовался снова. Почти такой, как и раньше.

Кроме двух. Ползут по капоту.

Черная змея. И что-то желто-коричневое. Ползут к лобовому стеклу. Ищут возвышенность.

Она чувствовала их рядом с собой в машине. Она слышала их на заднем сиденье. Ползут по ее сиденью. Ползут к ее шее, по шее и вниз, по груди и бедрам.

Она должна выбраться отсюда. Или сойти с ума. Был один вариант, который она просто не могла вынести — просто сидеть и слушать, как они скользят по крыше и по капоту. Она представляла их, видела, как они, плотные, как мухи, закрывают ей обзор через лобовое стекло, ползут, смотрят на нее. Хотят войти.

Она должна выбраться.

Она сможет бежать. Бежать по воде. Тут не так уж глубоко. Выйти со стороны пассажира. Может, их там нет.

Она пересела на другое место.

С этой стороны их было немного. Просто искры на огненном колесе. Мечутся туда-сюда перед машиной.

Черная змея была на лобовом стекле. Еще одна желто-коричневая появилась прямо над фарой и двинулась вверх по капоту.

Как скоро машина будет утопать в них?

Ее сердце бешено колотилось. Во рту ощущался привкус сухих листьев.

Ты можешь это сделать, — подумала она. — У тебя нет выбора. Единственный другой выбор — сдаться, и это сведет тебя с ума. Когда у тебя нет выбора, ты сделаешь то, что должна сделать. Не жди. Ожидание только усугубит ситуацию. Уходи. Иди сейчас.

Глубоко вздохнув, она дернула ручку двери и сильно толкнула ее плечом. Теплая вода хлынула ей на ноги.