Шрифт:
Закладка:
Я подлетаю от ласк Бадоева до вершины мира и стону жалобно прямо в раскрывшиеся для меня губы Демида. Громов снимает меня аккуратно, делает несколько успокаивающих движений по моим волосам и щекам, а потом занимает место Руслана.
- А я на стенку лез, фантазируя о тебе. – начинает он плавно заполнять меня своей чудовищной длиной, - у меня повышение квалификации, какие-то графики, лекции, а перед глазами ты, с твоим охрененным телом! Веришь?
Нет, не верю. Ну не может же так быть, чтобы два серьезных мужика, ректор университета и банди… бизнесмен, не ели и не спали, в сторону чужих баб не смотрели, а все это время только обо мне и мечтали!
- А ты, безобразница, вон в клубах отжигала!
Подумаешь, один-то раз – хочу промычать это, но мои губы заняты… цветком Бадоева и я не могу отказать себе в удовольствии провести некоторые ботанические исследования сего любопытного ствола.
***
Мои медведи, отведав и хорошенько закусив медом, развалившись лежат на шезлонгах около бассейна. Мамочка моя! Уже перевалило ближе к вечеру. За узкими окнами под потолком стемнело! Вот это марафон мы устроили! Мое бедное тело ноет и побаливает в определенных местах, а еще потягивает и простреливает удовольствием. Потому что я не помню ни одной мать ее гребанной минуты, чтобы кто-то из них хоть как-то не вступал во взаимодействие с моим телом!
Хоть сейчас подуспокоились немножко – и то хорошо. Домой надо как-то выбираться из этой супер роскошной люксовой берлоги! Катюшка наверно обзвонилась вся! И где мой телефон?! В клубе скорее всего остался, так же как и моя сумочка и последние деньги в ней…
- А что это мы поникли? – усмехается Бадоев, - Наверно уже представляешь себе размер наказания?!
- Какого еще наказания? – буркаю я насупившись. – Вы и так затр*хали мое тело, не знаю, как жива до сих пор.
- Сластен, - Громов привстает, подается за мной, покачивая своим достоинством при ходьбе. – Бадоев, погоди ее пугать. Не видишь, что-то случилось у девочки. Говори, Сластен, не слушай его!
Сказать или нет про его секретаршу? Вообще, так-то она меня очень подвела. Мне сейчас работу терять ну никак нельзя было – за аренду платить, и кушать что-то тоже надо.
- Меня уволили. – тихо говорю. – Вот только не надо сейчас обещать мне молочные реки и прочую дребедень! Никаких подачек я не приемлю.
Бадоев скептически поднимает брови, чем доводит меня до бешенства. Не верит он видите ли в порядочность некоторых девушек.
- А где ты работала? – интересуется более человечный ректор.
- В торговом центре. В кофейне. Баристой была, пока… - вот хочу сказать про секретутку, честное слово, но Громов меня перебивает:
- Как интересно. – хмыкает он. – А у нас как раз в местной университетской кафешке бариста прошлый проворовался. Пойдешь ко мне в универ, а?
Я так и застываю, абсолютно голая под жадные их взгляды.
- Громов, зачем нашей девочке работать? Малышка, тут будешь жить, у меня в доме. Ну, или я ей квартиру сниму, чтобы нам троим удобнее было.
Бадоев широко расставляет ноги, потягиваясь словно могучий дикий тигр. Каждая его мышца соблазнительно обозначивается под бронзовой кожей. Я аж залипаю на это зрелище.
- Будешь нас ублажать. А мы тебя обеспечивать. Вот такая работа, согласна?! – белозубо улыбается этот очаровательный ублюдок.
- Нет! – сваливает меня с небес на землю. – Я вам что, резиновая кукла, у которой нет чувств? Пошел ты в задницу, Бадоев, с такими предложениями.
Я разворачиваюсь и быстро выхожу из помещения, где влажно, и все еще витают ароматы нашей жаркой близости.
- Ну а мое-то предложение примешь, Сластен? – окликивает меня Демид. – Я тебе зарплату не за красивые глазки платить буду. А за вкусный кофе!
Я останавливаюсь у выхода. Черт… а это ведь шанс! Во-первых, я буду близка к своей цели, к универу, как никогда! Познакомлюсь со всеми преподавателями, выведаю у них, что будет на следующих вступительных, чтобы сдать наверняка, буду брать учебники из библиотеки и готовиться к поступлению, да еще мне за это зарплату платить будут!
Видимо все это отчетливо читается на моем лице, потому что Громов самодовольно, уже празднуя триумф интересуется:
- Ну как, согласна? А то у меня другая девочка на примете, хорошо, что я ей окончательного ответа не сказал.
- Только на работе не приставать! – ставлю я ему свои условия.
- На работе-то нет, - ухмыляется коварный ректор.
- А вот после работы! – подхватывает Бадоев играя красивыми черными бровями.
- После работы ничего не гарантируем!
Наш «викенд» продлился аккурат до позднего вечера воскресенья. Меня, уставшую, еле стоящую на ногах, но затра*анную по самое «не балуй» доставили прямиком до подъезда. И то, потому что я настаивала, что мне завтра, между прочим, на новое рабочее место – к Громову под крыло. В кафетерий его универа.
А то бы до понедельника проторчали в доме Бадоева. Это к гадалке не ходи, так бы оно и было.
Катюша с бабкой поорали, конечно, но что они могли поделать? Я все-таки плачу им за постой, и вполне взрослая девочка – сама себе хозяйка. От них мало завишу. Катька мне даже сумку с телефоном вернула – в женском туалете нашла, по ее словам. А вот денег я там не обнаружила – что не удивительно. Но это ничего – на новом рабочем месте заработаю еще!
После дикого скандала побежала выпить пропущенные противозачаточные. Три! За три пропущенных дня. Ох… надеюсь, пронесет все же. Но лучше об этом не думать.
Далее, три недели летят так стремительно, словно включили ускоренный просмотр видео. В кафетерии универа не заскучаешь от слова совсем! Тут я уяснила для себя одну простую истину – кофе, это наше все! Не Пушкин, как мы с вами привыкли думать, а именно то, откуда он родом. Арабика заменяет студентам и преподавателям еду, воду, сон, отдых, развлечение и многое другое. Кофе, простите за грубость, жрут галлонами, чай же просят заварить намного реже. Вот сейчас мне конкретно помогает летняя практика в кофейне торгового центра – уж варить ароматный напиток я научилась на пять с плюсом!
А еще, я по-тихоньку начинаю воплощать свой тайный план в жизнь. Задружилась со многими преподавателями. Маховикову, преподу по экономике, варю вкуснейший эспрессо, двойной, разумеется – он всегда занят, и мне не трудно донести ароматную чашечку к нему на кафедру – от меня не убудет, а вот его улыбка и покровительственная похвала – дорогого стоит. Авось и на экзамене мне поможет. Кисловой, доценту кафедры матана, я каждый день варю диетический латте, и не забываю приправить его комплиментами о похорошевшей фигуре доцентши. Та, сначала смотрела на меня исподлобья, но мне удалось растопить ее сердце щепоткой корицы и кардамона, которыми я приправляю чашечку для нее. Со студентами же я одинаково профессионально ровна и вежлива. Просто делаю свою работу на отлично и иногда, от самых крутых, даже получаю чаевые.
