Да, в списках пассажиров их нет. ДНК индексируется, но это до задницы, потому что они генетические близнецы. Боевые морлоки класса «Кухулин». Оружие не прослеживается до точки последней продажи, но сделано на Картаго, с клеймом дома Сога. Говняно выглядит, а?

Дик был вынужден признать, что слово «говняно» — это еще очень мягкая формулировка. Во рту посолонело.

‒ А самое мерзкое то, ‒ продолжал Сиван, ‒ что я знаю только один способ притаранить в Серенити человеческое существо без регистрации, индексации и прочего такого. Догадываешься?

‒ Дипломатический транспорт, ‒ Дик проглотил соленую слюну. ‒ Шлюзы посольства на «Дельте».

‒ Можешь это пояснить?

‒ В посольстве «крот». Предатель.

‒ Парень, тебе будет трудно убедить общество, что в посольстве только один предатель. Едва эта фифа из СБ получит данные экспертизы — а она их вот-вот получит — судебное постановление о выдаче тебя под стражу и в руки СБ, считай, в ее кармане. Какие идеи?

Дик заколебался перед тем, как ответить, но решил, что предупредить Сивана будет честно, и лучше уже выглядеть мальчиком, который кричал «Волки!», чем быть подлецом, который не предостерег союзника перед губительной волной.

‒ Только одна. Я до сих пор думал, что закопать под ковер пять трупов в таком месте, как Серенити, будет очень сложно. Просто невозможно. Но я ошибался. Пять трупов легко закопать под ковер из пятисот тысяч трупов.

Сиван до боли стиснул зубы. Население Серенити состояло из пятисот с лишним тысяч.

Талита Куми делала задание по логистике, когда пришел вызов по внутреннему сантор-линку Академии. Талита включила связь. Изображение не появилось, но был голос, неуверенный юношеский баритон:

‒ Семьдесят девять. Рогатый колдун поднимает костяной нож.

Талита хотела спросить «Кто ты?», но ей перехватило дыхание.

‒ Сорок четыре, ‒ продолжал голос. ‒ Из морской пены и звезд рождается зверь. Тридцать. Небесная танцовщица на фоне мраморного леса. Девяносто пять. Алхимику не измерить силы северного ветра.

При первых словах Талите захотелось орать и бежать подальше от этого сантора, из этой комнаты, прочь с острова. При следующих этот первоначальный позыв угасал, вытесненный искусственным покоем. При последних покорность и готовность достигли точки абсолюта. Она была готова и ждала приказа.

‒ Встречай меня возле оружейной, ‒ спешно сказал парень. После чего почти простонал: ‒ Боже, что я делаю! — и выключил связь.

Сержанта Радуту и других нападавших держали не в участке, а в следственном изоляторе. На то, чтобы привести ее в участок, придерживаясь всех формальностей, ушло сорок минут — значит, еще сорок оставалось на допрос.

Глядя на Ройе, никто б сейчас не сказал, что этого человека прозвали Детонатором. Ему больше было бы к лицу сравнение с сантором, или с каким-то высокоточным прибором, не имеющем нервов и не знающем ошибок.

‒ Стелла Радута — ваша сестра?

‒ Да, — ответила женщина.

‒ Вы встречались по меньшей мере дважды с того дня, как она перешла на «Вестник Рассвета». Что она рассказывала вам о проекте «Тифон»?

‒ Ничего. Она знала, что такое военная тайна.

‒ Вы врете, ‒ спокойно сказал Ройе. ‒ И считаете, что ваше вранье как-то послужит Империи и Богу. Оно послужит лишь массовому убийству ваших соотечественников и одноверцев.

‒ Чтоб я поверила вавилонянину, ‒ сержант ухмыльнулась. ‒ Отлижи мне пизду.

Она думает, что выглядит вызывающе и геройски, ‒ Дик закатил глаза.

‒ Что такое, парень? ‒ оскалилась Радута. ‒ Я тебе не нравлюсь? Может, ты мне вылижешь пизду?

‒ Не вижу, как это повлияет на проблемы с доверием, ‒ невозмутимо ответил Ройе. ‒ Ведь я останусь мерзким вавилонянином, а Ран — не менее мерзким предателем. Доверия достойны только добрые христиане, а особенно те, которые подставляют вас, своих братьев и сестер, под топор.

‒ Ты меня на это не купишь. Я знала, на что шла.

‒ Да неужели? А ваша сестра? А командор Фоукс? Когда старый приятель по Академии попросил ее забрать данные у Йонои, она знала, что это закончится визитом убийц? А что в конце концов это закончится ударом по Серенити?

‒ Да кто вам сказал такую дурость! Никакому городу и никакой планете ничего угрожать не может!

‒ Потому что «Тифон» можно навести только на другого пилота? ‒ спросил Дик.

Радута дернулась на стуле так, что он сразу понял: попал.

‒ Это так погибла «Ангарад»? ‒ подхватил Ройе. ‒ Пилот наводит что-то на другого пилота в межпространстве и уничтожает корабль?

‒ Нихера я вам не скажу, ‒ скривилась Радута. ‒ И не спрашивайте.

‒ Нам не очень и нужны ваши слова, госпожа. Телесные реакции, взгляды, глаза — не сомневайтесь, вы очень красноречивы. Наш аналитик получает от вас достаточно информации, чтобы вести поиск по ключевым словам среди массива данных, который попал нам в руки. Вот видите, мы говорим об этом открыто: у Рива есть данные о проекте «Тифон», и Рива получили их не для того, чтобы украсть, а чтобы предотвратить то, что случилось, например, с «Ангарад». Вы дура, сестра Петра. Вы не думаете даже на два шага вперед. СБ Космофлота и Синдэн получают возможность уничтожать любого из врагов Бога и Империи, даже не приближаясь к ним. Оставаясь безнаказанными и непричастными. Шикарный план, только такие вещи, как «Тифон», никогда не задерживаются в руках фанатиков. Прагматики быстренько их прибирают. Вместе с изобретателями. Забирайте ее, офицер Сиван, она больше не нужна.

Сиван зашел в кабинет в сопровождении двух констеблей, отстегнул наручники Петры от стола, кивнул констеблям на дверь, повернулся к Дику и Ройе.

‒ И что теперь?

‒ Теперь суд, ‒ сказал Дик. ‒ А в суде господин Ройе король!

‒ Боюсь, это не имеет уже никакого значения.

Это не имело никакого значения. Потому что на полпути к суду Сабатон сказал:

‒ Капитан, с вами хотят связаться Торин Дубощит и Анибале Огата. Вы можете кому-нибудь ответить?