Я пьяная.

Я это творю только потому, что пьяная. Да-да. Только так.

Это правильное объяснение происходящему бреду. Самое нужное.

Потому что, если объяснять наступление на одни и те же грабли второй раз… Хотя, технически, это четвертый, но не будем об этом, да? А то совсем уж не по себе.

Так вот, если объяснять наступление на одни и те же грабли второй раз чем-то другим… То придется признать, что я – все же непроходимая дура.

А я, конечно, могу сама с собой кокетничать и говорить, что да, дура. Но в реальности себя таковой считать не собираюсь.

Потому что, как говорит мой психолог, это - первый шаг на пути к разрушению личности.

Так что, я – пьяная.

А он – сильный.

И целоваться умеет.

Очень сладко.

Его поцелуй сразу во мне будит утренние воспоминания, и тело, несмотря на то, что уже все получило на месяцы вперед ( по крайней мере, исходя из прошлого опыта, мне как раз этого хватало) еще сегодня, уже опять радостно отзывается на самую маленькую ласку.

Оно, предатель, начало отзываться еще тогда, когда он , опять по-собственнически и совершенно в своем мудацком стиле, прихватил меня и прижал спиной к своей груди. Черт. Мне кажется, что я уже в тот момент потекла.

Само собой, ни себе, ни уж тем более, этому властному мудаку я в таком признаваться не намерена.

Но все равно, зачем-то двинулась за ним в ванную. С огромным удовольствием рассматривала дело рук, вернее, затылка своего.

Что-то ему говорила. Определенно, гневное. И, скорее всего, очень хотела, чтоб ушел.

А он услышал меня правильно.

И сделал так, как я хотела.

Не ушел.

И вот теперь, пытаясь опять грубо поиметь меня языком в горло, только усугубляет мое невменяемое состояние, доводя желания пьяного тела до абсурда.

Я, по-моему, сопротивляюсь. Ну, делаю вид. Потому что все же этого гада ненавижу.

Всей душой ненавижу.

И всем телом хочу.

Вот что за дичайший парадокс?

Когда я поняла, что любовь моя к мужу превратилась в ненависть, мое тело меня полностью поддержало в этом решении. И больше не волновалось ни на ласки ( если они случались, каким-то странным образом), ни на прикосновения, которые прежде казались мне огненными, цепляющими. Я не получала удовольствия в постели, не хотела даже показывать, что мне приятно. За это тоже, естественно, получала, усугубляя таким образом яму, в которую летела. Но ничего не могла с собой поделать.

Я возненавидела своего мужа и не могла хотеть с ним секса. Физически. Даже ради сохранения собственной жизни.

И поэтому я всегда была четко уверена, что секс, конечно, без любви возможен, а вот хотение, желание другого человека, до трясучки, до онемения всех нервных окончаний разом, как и получение оргазма, без любви невозможны. Физически невозможны.

Этот властный мудак заставил меня поменять свое мнение.

Потому что я его терпеть не могу чисто по-человечески.

И хочу чисто по-женски.

А алкоголь убивает все человеческое.

Так стоит ли удивляться, что я поддаюсь?

Стоит ли удивляться, что я сама обнимаю, сама позволяю иметь себя орально, пока что языком, но, черт, как же я хочу сейчас его вкус! Как же я этого хочу, невыносимо!

Настолько, что выворачиваюсь из его рук, опускаюсь на колени и начинаю торопливо расстегивать брюки.

И наплевать мне, что вот только что, буквально минуту назад, я со всей дури саданула его головой в подбородок, а до этого крайне удачно попала сумкой со спортивным инвентарем.

Плевать.

У меня все горит внутри, все полыхает, и я сдерживаюсь из последних сил, чтоб не начать томно стонать, как шлюха.

Но, когда я расстегиваю брюки, обхватываю его член, стонет уже он. Упирается рукой в косяк, зарывается другой ладонью в мои волосы на затылке и толкается в раскрытый в готовности рот.

Я вся дрожу, умираю просто в этот момент, в глазах сплошные микрофейерверки удовольствия.

Это что такое значит? Это возможно кончить, когда делаешь минет мужчине? Даже не касаясь себя? Это как так?

Я настолько изумляюсь своей реакции, что даже ничего не делаю. Да и не надо.

Он, как всегда, руководит процессом. Держит меня, чтоб не выворачивалась, и жестко имеет в рот. А мне остается только горло расслабить. И постараться не давиться.

И еще постараться не кончить от одного только его запаха, настолько влекущего, что слюни сами собой выделяются в диких количествах.

Это грязно, так грязно, как и все, что между нами происходит с самого начала. Это аморально и безумно.

Но ничего лучше я никогда не испытывала.

Он тяжело дышит, матерится, берет меня, жестко и грубо.