Но, пожалуй, самым узнаваемым брендом Дагестана стали изделия мастеров из селения Кубачи. Изумительные по красоте работы кубачинцев хранятся в Лувре, Эрмитаже, Метрополитен-музее в Нью-Йорке, лондонском Музее Виктории и Альберта. Кубачинские сабли и ятаганы украшали личную коллекцию императора Александра I, а мушкеты с уникальной кубачинской резьбой – собрание Николая II.

Еще в IX веке персы прозвали жителей аула зирехгеране – «кольчужники», а с XV века и сам аул, и его жителей стали называть по-тюркски кубачи – «изготовители доспехов». Но местные мастера делали не просто качественные кольчуги, сабли и кинжалы. Обладая секретами ювелирного мастерства, они превращали их в произведения искусства. Уникальную кубачинскую технику гравировки и насечки золотом и серебром по вороненой стали не встретишь больше нигде.

В советское время в ауле был открыт Кубачинский художественный комбинат. После запрета на изготовление холодного и огнестрельного оружия в 1937 году здесь изготавливали ювелирные украшения, посуду, столовые приборы, шкатулки, портсигары, перерабатывая в год до 1,5 тонны серебра. Сегодня деятельность комбината сведена к минимуму, и мастера работают в основном по домам, каждый из которых представляет собой маленький семейный музей, по реликвиям которого можно изучать историю рода. При комбинате тоже существует небольшой музей. В трех его залах хранятся уникальные экспонаты, в числе которых сабля персидского шахиншаха Надира с лезвием из дамасской стали и эфесом, созданным кубачинскими мастерами в XVIII веке.

Вид на Кубачи

Пока мужчины занимаются обработкой металла, женщины-кубачинки вяжут толстые шерстяные носки-джурабы и вышивают платки-казы. Белые казы длиной 2,5 метра, расшитые золотом или шелком, в Дагестане носят только в ауле Кубачи. Выезжая из аула, женщины снимают свой традиционный платок, редко кто ездит в нем даже в соседнее селение. По рисунку на платке можно определить статус его хозяйки. Замужние носят каз с крупным рисунком и длинной бахромой. У девушек бахрома покороче, а рисунок помельче. Носить каз начинают в 15–16 лет, и у каждой невесты в приданом должно быть по крайней мере два таких платка – калкуссалаказ, расшитый перьями, и кацаннаказ с цветочным рисунком. А вот бахрому принято передавать по наследству, каждый раз перешивая на новый каз.

Дагестанские ковры

Самым ценным предметом в доме горца всегда были ковры. В прошлом на хороший ковер можно было выменять коня или корову. Но при этом ковры были во многих домах, поскольку каменные стены и земляные полы требовали утепления в условиях сурового горного климата. В приданом невесты обязательно должен был быть ковер, а у табасаранки – хотя бы один ковер, сотканный ею самой.

Орнамент на ковре

Шерсть для ковров мыли, сушили, скручивали в пряжу, а затем кипятили вместе с красителем. Краски делали из природных материалов – коры ореха, корней марены, зверобоя, душицы, ягод барбариса, крапивы, полыни, шафрана, инжира, луковой шелухи. Благодаря такому разнообразию дагестанским коврам присуща необычайно богатая палитра цветов и оттенков.

Мастерство ковроткачества передавалось в семье от матери к дочери, и у каждого народа Дагестана были свои художественные приемы, типичные орнаменты и техника изготовления ковров. Рисунки и сюжеты ковровых орнаментов часто имели символическое значение. Изображения спиралей и лабиринтов защищали дом от злых духов. Знаки в форме треугольников оберегали человека от болезней. Символы в виде крючков обещали благополучие и изобилие. Самым распространенным узором на лезгинских коврах были кресты, звезды и кувшины. Их сочетание позволяло создавать настоящие шедевры. Но в лезгинских коврах почти отсутствовал зеленый цвет, что, видимо, было связано с недоступностью зеленых красителей.

Ковер с рисунком тапанча считался мужским. В нем присутствовали символы войны и смерти – пистолеты, скрещенные сабли, газыри с одежды кавказских воинов. Не каждая ковровщица соглашалась ткать такой ковер, боясь навлечь беду на себя и свою семью.

В аварских и кумыкских районах Дагестана ткали гладкие ковры давагины. Неширокие, но длинные – до 6–7 метров, они закрывали две или даже три стороны дома. В некоторых кумыкских селениях делали войлочные ковры и шерстяные паласы. Самыми популярными войлочными коврами были арбабаши. Их делали из нескольких слоев войлока разного цвета, которые накладывали один на другой и по трафарету вырезали орнамент, а затем встык сшивали один с другим. Особенно популярными такие войлочные ковры были у ногайцев, ведших кочевую жизнь.

Односторонними безворсовыми сумахами больших размеров обычно застилали пол. Очень плотный сумах не собирал пыль, был мягок, хорошо держал тепло, и его по-прежнему можно встретить во многих дагестанских домах.

Особенно хороши были и остаются табасаранские ворсовые ковры, которые можно встретить во многих музеях мира и частных коллекциях. Лучшие из них по качеству не уступают персидским. С коврами у табасаранов было связано немало поверий. Когда со станка снимали готовый ковер, его нельзя было оставлять пустым, и, чтобы избежать беды, на станок накидывали одежду или ткань. Для продолжения рода по новому ковру первым пускали мальчика в надежде, что по нему будут ходить и его внуки. Существует предание, что прежде для проверки качества табасаранского ковра его вымачивали, оставляли под ярким солнцем, пускали по нему табун лошадей, и лишь тот ковер считался качественным, который выдерживал все эти испытания.

Спрос на табасаранские ковры все так же велик. Во многих домах в табасаранских аулах по-прежнему стоят станки. Причем в каждом из селений преобладает два или три излюбленных орнамента. В аулах Кандик и Ляхля ткут ковры с высоким ворсом и относительно высокой плотностью – от 1444 до 1764 узлов на квадратный дециметр. В коврах из аулов Хучни, Халаг, Рушаль, Аркит плотность ниже – от 900 до 1600 узлов.

УВИДЕТЬ УНИКАЛЬНЫЕ ОБРАЗЦЫ ДАГЕСТАНСКИХ КОВРОВ МОЖНО В ДЕРБЕНТЕ В МУЗЕЕ КОВРОВ И ДЕКОРАТИВНО-ПРИКЛАДНОГО ИСКУССТВА, КОТОРЫЙ РАЗМЕСТИЛСЯ В АРМЯНСКОЙ ЦЕРКВИ СВЯТОГО ВСЕСПАСИТЕЛЯ. А КУПИТЬ – В ЦЕНТРЕ ЭТНИЧЕСКОЙ КУЛЬТУРЫ, КОТОРЫЙ И САМ ПОХОЖ НА ЗНАМЕНИТЫЙ ТАБАСАРАНСКИЙ КОВЕР.

Известные люди Дагестана

Имам Шамиль и его семья. Юность Шамиля

В первый день месяца Мухаррам 1212 года по мусульманскому летоисчислению, или 7 июля 1797 года по григорианскому календарю, в аварском селении Гимры гремели выстрелы. Это, взобравшись на крышу, палил из ружья кузнец Денгав-Магомед в честь рождения у него долгожданного сына. Родители назвали мальчика Али. Но их радость была недолгой – Али заболел и начал чахнуть