— Очень приятно, — улыбнулся Азирафель, хотя и невольно вздрогнул, впервые услышав ее бас.

— Грета любезно согласилась помочь в поисках, — пояснил Кроули. — А его темнейшество присоединился к нам по причине ис-с-сключительного дружелюбия.

— С территории Ада есть вход в Чистилище? — перешел к делу ангел.

— Никогда не интересовался, — бросил Хастур. — Туда только конченые неудачники ходят.

Кроули промолчал. Для любого уважающего себя демона признаться в посещении Чистилища было равносильно расписке в профнепригодности.

Втереться в доверие к изначально непорочной душе, соблазнить, погубить и низвергнуть в пекло — такова вершина дьявольского мастерства. Но подобрать в Чистилище охапку мелких грешников, не попавших в Ад лишь по причине собственной ничтожности, и предъявить их как результат проделанной работы — до такого опускались очень немногие демоны. А уж герцогам даже знать расположение входа в Чистилище было неприлично.

— Но не подниматься же нам в Рай, — забеспокоился ангел, — вход у самых Врат, и там постоянная охрана...

В отличие от демонов, ангелы в Чистилище заглядывали охотно и это отнюдь не считалось позором. Что может быть приятнее и почетнее, чем собрать щедрый урожай почти готовых праведников, чьи грехи так невесомы, что опадают без следа от одного взмаха белых крыльев! Однако здесь райских тружеников подстерегала опасность привыкнуть к легкости работы, а там и до греха лености недалеко. Поэтому у входа в Чистилище стояла неподкупная стража, а посещениями Чистилища награждали самых трудолюбивых ангелов — в качестве заслуженного отдыха. Увы, Азирафель подобной награды никогда не удостаивался.

— Кроули, даже не думай, — заявил Хастур. — Я к этим, — он дернул подбородком в сторону ангела, — подниматься не собираюсь. Ищи другой путь, иначе я сваливаю.

— Столько времени шляешься по Аду, и не знаешь, как пройти в Чистилище?

— Не знаю и знать не желаю!

— Мы теряем время, — вмешался Азирафель. — Может, у кого-нибудь спросить?

— Не надо. Я знаю, как туда попасть, — еле слышно признался Кроули.

Хастур скорчил презрительную гримасу:

— И это называется демон! Как ты только в герцоги пролез?!

— Смотри не лопни от гордости...

— Шастаешь туда, как к себе домой? — не отставал Хастур.

— Да иди ты в баптистерий! — разозлился Кроули. — Ну, забежал однажды, перехватил пяток грешников, когда для отчета не хватало... Подумаешь, преступление!

— Пойдемте же, наконец! — не выдержал ангел.

— Верно, хватит болтать, — демон был рад сменить тему разговора. — Но ты в своем виде и десяти шагов по Аду не пройдешь, у нас ангелы просто так не разгуливают… — он на секунду задумался: — Идея! Становись между нами, держи руки за спиной и сделай, пожалуйста, испуганное лицо: если что, ты ангел, который пытался тайно проникнуть в секретный отдел канцелярии, мы тебя поймали и конвоируем к Вельзевул.

— Мне кажется, ты слишком много смотришь телевизор, — покачал головой Азирафель, но спорить не стал и довольно похоже прикинулся пойманным шпионом.

Кроули поправил очки, одернул пиджак, смахнул с рукава несуществующую пылинку и принял обычный вид, беспечный и донельзя самоуверенный. Замыкавший процессию Хастур по собственному почину мерзко ухмылялся, и это выглядело вполне естественно.

Они покинули просторный светлый вестибюль и шли теперь по полутемным коридорам Ада. Встречные демоны провожали их насмешливыми взглядами, кто-то отпустил какую-то шутку в адрес ангела, но остановить герцогов никто не решился.

Азирафель задумался, сумела бы Светлая сторона остаться таковой, если бы переместилась в эти душные и грязные катакомбы, и сделалось бы Зло добрее, окажись оно в сияющих залах Рая, но додумать мысль не успел: Кроули огляделся и юркнул в пыльный тупик, дав знак следовать за ним. Они прошли еще немного и остановились перед закрытой железной дверью, над которой тускло горела лампочка в металлической сетке. Дверь когда-то была серой, но краска во многих местах облезла и ее сменила ржавчина. Вместо замка в ушках висела перекрученная проволока. От ручки осталось два гвоздя.

— Да уж, не райские врата, — пробормотал ангел.

Кроули размотал проволоку и потянул за гвоздь. Дверь со скрежетом открылась, впустив туман и немного белесого света. Демон шагнул первым, за ним остальные. Едва Хастур переступил порог, дверной проем исчез, сменившись кирпичной стеной.

— Эй, что это значит?

— Должно быть, старая шутка: выход не там, где вход, — предположила Грета. — Кроули, это так?

— Ага, — Кроули не скрывал злорадства. — Теперь пока не отыщем мелюзгу, из Чистилища не выйдем. Грета, будь добра, доведи этот факт до герцогских мозгов.

— За это ты мне еще двадцать лет опыта отдашь! — потребовал Хастур.

— Может, тебе заодно и «Бентли» подарить?!

— Чем пререкаться, лучше посмотрите, что я нашел.

Пока демоны переругивались, ангел обследовал стену и обнаружил крюк с обрывком картона, на котором были нарисованы рогатый и двухголовый человечки.

— Весть от инферналышей, — с нежностью проговорил он. — Какие же они сообразительные!

— Наши ученики, ничего удивительного, — Кроули пригляделся к рисунку: — Это же моя любимая ручка! Вот мелочь ушлая...

— Главное, чтобы они были живы-здоровы, и чтобы мы их поскорее нашли, — Азирафель забрал у него картонку и спрятал за пазуху. — Это место не выглядит гостеприимным даже для рожденных в Аду. Я представлял себе Чистилище другим…

— Дыра дырой, — высказался Хастур. — Грета, куда теперь?

Грета вытянула голову, задумчиво поморгала, и определила:

— Они пошли прямо, но почти сразу начали плутать.

— Тут нет дорог, — подтвердил Кроули. — И «прямо» может быстро превратиться в «право» или «лево».

— Значит, и мы пойдем прямо, — решил ангел. — Что бы это ни означало.

***

Туман незаметно рассеялся, но светлее не сделалось. На пути начали попадаться гладкие каменные столбы: одни стояли ровно и уходили куда-то так высоко, что и не разглядеть, другие покосились и были обломаны, а иные и вовсе валялись на земле. Иногда между столбами висели тонкие черные шнуры.

Холодный неподвижный воздух ничем не пах, не доносил никаких звуков. Огненные фонтаны, алые и золотые, кипящие оранжевые озера и разноцветные облака испарений остались где-то далеко, в горячей преисподней… От этих воспоминаний путешественникам сразу захотелось домой. Они шли по серой каменистой пустыне, под низким хмурым небом, и сами себе казались двумя