Шрифт:
Закладка:
Я пробралась сквозь свои воспоминания к тому дню, когда столкнулась с ним в клубе. Теперь казалось, что всё это было совсем давно и даже не со мной. Я была беззаботной и думала о том, что может быть плохого в том, чтобы немного развлечься со своим ровесником? А теперь в душе поселилась непроходимая боль, которая бралась просто из ниоткуда. Хотелось вернуться в тот день, в то беззаботное сознание.
Я отстранилась от его руки и встала. Вечно ты впускаешь в свою жизнь тех, кого не стоит, да, Ками? И доверяешь тем, кому доверять не стоит. А может быть, меня так тянуло к нему именно потому, что мне не суждено было быть с ним и так я пыталась защитить своё сердце от новых разочарований? Проще ведь мечтать о ком-то, от кого ты никогда не будешь ожидать ответной любви, искренних чувств и тем самым закрыться от возможности потерять себя опять. Любовь это всегда боль, а твой враг не должен иметь преимуществ над тобой.
Я отбросила нахлынувшее наваждение.
— Кажется, — сказал граф вставая, — что я достаточно помучил тебя сегодня. Надеюсь, ты не сильно расстроена тем, что рассказала мне немного о своём прошлом. Если нужно будет что-то, просто позови меня через Алису. Я загляну к тебе вечером.
Видимо то, что я так резко отстранилась от него было воспринято не совсем правильно. Он вытащил из правого кармана карточку, собираясь уходить. Я почувствовала, что будет неправильно, если я сейчас его отпущу, потому я выпалила совершенно не подумав:
— А твоё детство? Каким ты человеком был в детстве?
Мой вопрос заставил его ненадолго замереть и задуматься. После нескольких мгновений он довольно улыбнулся и отметил:
— Кажется я был тщеславным и амбициозным.
Я улыбнулась:
— Да, определённо был. Но этого слишком мало. Я думала, мы обмениваемся информацией, разве нет?
Род стоял на месте обдумывая мои слова, потом, видимо мысленно со мной согласившись, он улыбнулся, сбросил камзол на стул и процитировал слова Дмитрия:
— Ты слишком любопытная, Камелия. Но так и быть. Что именно тебя интересует? Моя история может тебе очень не понравиться, будь к этому готова.
Я вернулась обратно к столу и небрежно села обратно напротив него:
— Что-то о твоём детстве, юношестве и в целом прошлом, до Асинис. Откуда у тебя титул графа?
— Ну, родился я в 1888 году. Титул передался мне по наследству, но в те годы он уже не имел никакого значения или веса. Мой отец был довольно слабым магом, работал при тогдашнем президенте и не сильно посвящал меня в свои дела, лишь только повторял, что у него найдётся для меня какое-то местечко, если я буду прилежно учиться. Про его способности знала лишь мать, я и в дальнейшем моя младшая сестра.
Я изумлённо приподняла брови, но он сделал вид, будто бы не замечает этого:
— Но мне так и не довелось узнать, что же это было за местечко, ведь во время одного из экспериментов, при изучении магии, отец погиб, проклял сам себя и не успел снять проклятье. Мне было двенадцать. Я получил доступ ко всем отцовским книгам и записям, но я был куда более усердным и осторожным, потому, как видишь, участь отца я не повторил. Магия не была моим коньком, мне приходилось прикладывать немало усилий к моим занятиям, чтобы добиться успеха. Таких как я называли или возможно называют чернокнижниками. В шестнадцать мне предложили работу помощником, одного из министров, но я отказался, ради дальнейшего развития. Работа отняла бы у меня слишком много времени, а я боялся, что если не достигну нужных вершин вовремя, то поезд пройдёт мимо. Я был ещё очень молод и видел за магией гораздо больший потенциал.
В двадцать мне предложили стать охотником на ведьм. Работа конечно не из приятных, но это был мой шанс подняться выше и получить больше нужных мне знаний. Меня пригласили в местную церковь, где проводил свою деятельность тайный орден, подражавший инквизиции. Вся их идеология сводилась к тому, что женщины не должны были использовать магию, сложнее врачевания, иначе их наказывали. Конечно же их принципы меня не интересовали, как и многих других членов ордена. Как правило этих женщин заказывали за очень хорошие деньги те, кому они мешали вести дела на местах и деньги были истинной причиной существования этого ордена.
Сложностью таких заказов было или убить или найти ведьму. Если ведьму знали в лицо и не могли убить, то она была как правило очень сильна и имела мощную защиту, сквозь которую нужно было пробиться. Такие заказы брали себе очень сильные и опытные охотники. У меня же гораздо лучше выходило искать беглянок или же тех, кого не получалось вычислить среди других жителей. Скажем, в одном городке то и дело кто-то пакостит местной власти, происходят несчастья, которые мешают им в проведении реформ, в управлении городом, в сборе налогов, да много в чём. Иногда даже приходили угрозы убираться из города. К таким мерам часто прибегали именно женщины, не желавшие атаковать противника напрямую. Тогда к делу подключался я. Ты уверена, что хочешь слушать дальше?
Я коротко кивнула. Он продолжил:
— Я быстро научился их выслеживать. Мне не нужно было каких-то особых методологий по вычислению ведьм, малоопытные оставляли улики на своих магических “проказах”, а более опытные всегда сильно выделялись среди остальных жителей городов и посёлков. Особенно девушки из нищих слоёв общества. Как правило, это были слабые ведьмочки и колдуньи, которым я подкидывал такие же сообщения с угрозами, какими пользовались они, где писал, что знаю кто они и требовал убираться из города. Если они уезжали, я их не преследовал, проблема исчезала сама собой, а я получал за это деньги. Упрямых же приходилось устранять. Я всегда делал это лично, как правило ночью. И всегда смотрел в их глаза в момент смерти. Я хотел видеть, кто из них сожалел, что не послушался угроз, а кто стоял на своём до победного, кого смерть пугала, а кто встречал её смело. Я никогда не был с ними жесток, как это приписывали мне слухи, не было нужды их мучить, но рисковать своей жизнью они всегда решали сами и всегда ошибались. От меня никто не уходил. После этого я уносил все книги, что мог найти у них и составлял свой собственный гримуар из лучших
