— Ну, не с затейницами же, — Олег улыбнулся и развёл руками. — Если бы мне ещё шлюхи отказывали, это было бы слишком.

— Да, и я, боюсь, никогда не пойму этого феномена, — оглядев его с ног до головы, щёлкнул пальцами. — Я, кажется, понял. Ты слишком много думаешь, прежде чем начинать действовать. Женщинам просто надоедает ждать, вот в чём дело.

Не дожидаясь, пока он придумает достойный ответ, я вышел из кабинета. В холле меня ждал Вискас и довольная Фыра.

— Граф Мамбов остаётся здесь, — сказал я, застёгивая куртку.

— Есть какие-то отдельные распоряжения? — спросил Вискас, и в его руках появилась записная книжка.

— Эм, — переводил взгляд с книжки на его невозмутимое лицо и обратно. — Сергей, это вообще ты?

— Конечно, ваше сиятельство. Бизнес растёт, и я вместе с ним.

— Логично, — я задумался, а потом всё-таки решил отдать соответствующие распоряжения. — Вот что, сомневаюсь, что Олег совсем уж безголовый, но не проверить мою решимость не допустить его смерть в сортире с пулей в виске, он просто обязан. Иначе это будет не Мамбов. Поэтому вот тебе отдельное распоряжение. Графу Мамбову запрещено играть в нашем заведении.

— Значит, я должен не подпускать его сиятельство к игорным столам? — Вискас задумался и убрал записную книжку, так ничего в неё и не записав. — Хорошо, я понял.

— Со всем почтением, надеюсь, ты понимаешь это, — я усмехнулся, глядя на его серьёзную физиономию.

— Разумеется, ваше сиятельство.

— А сейчас Ярого тащи сюда, я пока машину вызову. Не хочу тащиться домой. Я сегодня уже находился. А вчера пять часов не разгибаясь пахал, как Золушка из сказки.

Вискас ничего не ответил, а легко поклонившись, пошёл за Кузей. Я же вытащил мобилет. Номер Игната был вбит в память.

— Машину на Ягодную пришли, — коротко бросил я, когда он ответил. — И предупреди Марину Лебедеву, что я сейчас ей кое-кого подкину. Пока её отец не вернулся, за это чучело она будет отвечать.

— Какое чучело? — Игнат, видимо, пытался сообразить, как именно донести до Марины столь замечательную новость.

— Вот приедем и вместе посмотрим. Игнат, машину, я жду, — с нажимом произнёс, глядя на Фыру, которая вскочила и побежала к Кузе, которого тащил за шиворот Вискас.

— Машина уже в пути, ваше сиятельство, — отрапортовал Игнат. — Так что мне Марине Аристарховне сказать?

— То, что я велел, слово в слово. — Я замолчал, и через десять секунд добавил. — Тебе повторить?

— Нет-нет, ваше сиятельство, я всё запомнил, — быстро ответил Игнат.

— Очень хорошо, — и я отключил связь.

— А я слышал о таких штуках, — протянул Кузя, глядя на мобилет. — Хотел даже себе приобрести, но меня поймали.

Я же вертел трубку в руках. Что-то мне не давало покоя. Что-то было неправильно, словно эта трубка не так должна называться. Да ещё и мои музы как-то подозрительно молчали. Решив не напрягать голову, сунул трубку в карман. Какая разница, как они называются. Работают и хорошо.

— Ну что тебе от меня надо, животное? — я поднял голову и посмотрел на Кузю. Фыра сидела возле него и внимательно разглядывала. Она ничего при этом не делала, но и не давала ему пройти.

— Фыра, отстань от него, — бросил я рыси.

— Ваше сиятельство, машина прибыла, — Вискас распахнул передо мной дверь.

— Как тебе не терпится от меня избавиться, — я подошёл к наглой кошке, схватил её за холку и развернул в сторону двери. — Пошли. Что это за выкрутасы? — Рысь фыркнула и побежала к раскрытой двери. Я же насмешливо посмотрел на Кузю. — Ну что встал? Пошли.

До дома доехали быстро. А в холле меня уже ждали Игнат и Марина. Они о чём-то тихонько переговаривались, при этом Лебедева посматривала на ПроРысева весьма одобрительно. Что это между ними происходит? Я чего-то не знаю?

— Евгений Фёдорович, — Марина первой сделала ко мне шаг. — Я не совсем поняла Игната. Какое чучело вы имели в виду?

— Вот это, — я вытащил из-за спины слегка упирающегося Кузю. — Отдаю под твою ответственность. Он очень стремится к экспериментам и познаниям. Так что можешь смело ставить свои бесчеловечные опыты прямо на нём, а не на наших егерях и мне.

— В каком смысле ставить на мне опыты? — Кузя посмотрел на меня с неприязнью. А ведь на него красота Марины, от которой егеря впадали в первое время в ступор, похоже, никакого впечатления не произвела.

— В прямом, Кузя, а ты разве не знал, что ради настоящей науки нужно страдать? — я посмотрел на Марину. — Он универсал, можно сказать, самородок. Если время будет, свози его в храм Всех богов, что ли. Может, тритон из сна его признает, да перстень выделит. В общем, делай с ним что хочешь, но за год обучи его с отцом хотя бы основам. Если перстень получит, то, Игнат, передай Петровичу, чтобы он его на наш полигон вытащил, уровень слегка поднять.

— Универсал? — Марина задумчиво осмотрела Кузю. — Не сбежит?

— Он клятву жизни и дара дал. Даже если сбежит, то гарантированно тапки отбросит. — Я задумался. — Мне от него нужны портальные свитки, по крайней мере, пока.

— Хорошо, я подумаю, что с ним делать, — кивнула Лебедева. — Кузьма, я правильно поняла? — парень затравленно огляделся и кивнул. Наверное, до него дошло, что лучше бы он на каторге срок до конца отбыл. Всё лучше, чем начинать страдать во имя науки. — Следуй за мной, я покажу, где ты будешь жить, и проведём начальные тесты. Да, Евгений Фёдорович, я получила письмо от отца.