– Вот увидишь, скоро я исправлю это положение. Мечтаю о том, чтобы провести пару недель где-нибудь на другом, более теплом острове с хорошей книжкой.

Ему хотелось добавить «и с тобой», но он не стал торопить события. Матовый свет замедлял ход вечера, негромкая музыка сопровождала его, разливаясь по ресторану тягучими нотами.

* * *

Лиза и Тео ехали домой по оживленным улицам теперь уже ночного Лондона. Вечер неумолимо приближался к своему завершению. До них доносились разные запахи этого космополитичного, сотканного из контрастов сотен национальностей города.

– Мы совсем недалеко от набережной Темзы. Хочешь прогуляться? – предложил Тео.

В его голосе снова прозвучали бархатные нотки. Лиза вспомнила про свои туфли и глубоко вздохнула.

– С удовольствием, но я давно не носила каблуков.

Ее голос прозвучал грустно, как одинокая скрипка, тоскливо воспроизводящая заезженную классическую мелодию неумелым смычком уличного музыканта. Вечер подходил к концу, и она не могла продлить его хотя бы ненадолго из-за неподходящей обуви, которая должна была сделать ее привлекательной, но при этом совершенно лишила шансов на полноценную жизнь. Вместо кареты, превратившейся в тыкву, у Лизы были туфли, в которых она уже не могла даже сидеть.

Тео улыбнулся. У Лизы появилось ощущение, что он понимал ее без слов и давно догадался про туфли.

– Ничего страшного. Мы можем сделать это завтра, если у тебя пока нет планов на вечер, – сказал он.

Слово «завтра» пронеслось в голове у Лизы звонко и отчетливо, заставляя осознать тот факт, что она не ослышалась. Он предлагал ей снова встретиться, словно Мегги не существовало. Он снова не обмолвился ни словом о ней, а Лиза в силу своей воспитанности не спросила. В своих разговорах они старательно обходили темы, касающиеся их личной жизни, как будто им было что скрывать, или наоборот, потому что там была пустота и им не казалось важным все то, что случилось с ними в любовной карьере до их встречи.

– Я не знаю, – честно ответила Лиза. – Сначала мне нужно спросить, нет ли планов у Лии, так как сегодня случайно получилось, что она занята целый день. Но я бы с удовольствием прогулялась по набережной в твоей компании. Только в более удобных туфлях, желательно на плоской подошве, – улыбнулась она.

– Идёт, – сказал Тео. – На его лице отражались отблески пролетающих мимо фонарей и фар проезжавших мимо автомобилей.

– Для начала мы можем погулять утром с собаками, если ты хочешь, – предложил он.

– Отличная идея, – согласилась Лиза. – Брюс будет рад увидеть Айви.

– Только Брюс будет рад нашей компании?

Отвлекшись на мгновенье от дороги, Тео повернулся к Лизе. Она улыбнулась, но решила уклониться от ответа, закрыв лицо руками. Она больше не могла скрывать своего волнения. Тео засмеялся, слегка опрокинув голову назад.

Они снова переглянулись, и в этом мимолетном взгляде можно было уловить тот полутон, когда люди очень хорошо знают друг друга, как пожилая пара, прожившая вместе десятки лет. Они больше не говорили, погрузившись каждый в свои мысли под звучавшую по радио музыку, которую периодически сопровождали бодрые голоса ди-джеев.

Подъехав к дому, Тео помог Лизе выйти из машины. Его прикосновения были мягкими, хотя его руки казались очень сильными. Больше всего на свете в ту минуту ей хотелось сделать две вещи: снять туфли и поцеловать его, прижавшись к нему своим телом, по которому снова и снова разливалось тепло. Он в очередной раз прочитал ее мысли и наклонился, чтобы поцеловать в щеку. Лиза, не ожидая этого, резко повернула голову, так что его губы очутились рядом с ее губами, и он, растерянный, обронил коронное английское: «I’m sorry. I am really, really sorry» (англ.: Прости меня, я очень, очень извиняюсь), – но при этом взял ее руку и прикоснулся к ней губами.

Лиза, забыв про каблуки, побежала домой, как преступник с места такого сладкого и одурманивающего преступления. «Что я наделала? – крутилось в ее голове. – Этот вечер был совсем не дружеский, и это было гадко с моей стороны – пойти на такое, зная слабости мужчин».

Лия написала, что они легли спать, поскольку на следующий день у нее снова были запланированы съемки и ей нужно было выглядеть свежей и отдохнувшей. «Поговорим завтра», – написала она, и Лиза была рада этому. «Поделом мне, что придется долго мучиться, потому что даже некому покаяться в содеянном», – грустно подумала она.

Она быстро разделась, умылась и спряталась под одеялом. Ей не хотелось закрывать глаза, потому что как только она это делала, перед ними то и дело проносились красочные слайды проведенного с Тео вечера. Даже ее кожа насквозь им пропахла. Как же теперь дождаться завтрашнего утра, чтобы увидеть его снова? Это так мучительно долго! Это казалось ей вечностью.

Тео не дал Лизе заплатить за ужин, и более того, он заказал самое дорогое шампанское, которое было в меню, чтобы отметить знакомство. Может, Лизе и было бы страшно представить цифру в счете, но она не стала даже пытаться это сделать, полностью доверившись своему кавалеру. Спокойствие, которое он излучал в течение встречи, передалось и ей. Она испытывала чувство благодарности к этому англичанину, пахнущему ветивером и восточными пряностями. Она поняла, что влюбилась в него, как влюбляются в недостижимые мечты о своих кумирах, самовлюбленно красующихся на плакатах, которые вешают на самое видное место в комнате их преданные поклонники. И что забыть о существовании этого мужчины по возвращении в Россию ей будет невозможно. Это как попробовать настоящее пралине, после чего никогда не спутаешь этот вкус ни с каким другим, его имитирующим, даже если на нем будет сто раз написано обратное.

И еще она совсем забыла о том, что отсутствие обручального кольца, которое она не привезла с собой из России, не делало ее незамужней.

Глава 9

Луч солнца ласково щекотал лицо Лизы. Она открыла глаза и почувствовала, как радость перед новым днем начала циркулировать по ее горячему телу. В ее голове появились отголоски событий прошлого вечера, видимо, они и послужили толчком к ощущению счастья, которого Лиза не испытывала уже давно.

Новые приятные, хоть и сопровождаемые местами нервной дрожью, чувства наполнили ее состоянием приятной утренней эйфории. Она подошла к окну и, закрыв глаза, проговорила про себя, раскрыв ладони к небу, как она благодарна этому новому дню и солнцу.

Лиза спустилась к завтраку, где застала за столом семью Льюисов в полном составе. Лия выглядела великолепно. На ее длинных ногах были ярко-синие легинсы,