Шрифт:
Закладка:
Стоило понять, что стоит на кону, – и для Матиаса, человека без семьи, вывод был прост. С тех самых пор, как он узнал о существовании биткойна, он считал децентрализованные транзакции, свободные от правительственного надзора, единственным решением финансового кризиса 2008 года, в котором сгорели миллионы его деда. И когда появился Ethereum, Матиас увидел в нем платформу для осуществления своей мечты. И был готов рискнуть всем, чтобы ее спасти. Матиас помнит, что Стефан исходил из других расчетов, но с тем же результатом: у него были жена и дети, а он почти полгода проработал даром: если Ethereum не заработает, ему конец. Стефан говорит, что и это правда, но все же он хотел спасти Ethereum, потому что верил в справедливый децентрализованный мир и считал платформу единственным криптопроектом, который может стать планетарным компьютером, независимым от цензуры.
Каждый соучредитель имел один голос, кроме Виталика, имевшего сразу два. Они предположили, что Джо, Энтони и Амир не проголосуют против Чарльза (как и сам Чарльз). Стефану и Матиасу оставалось убеждать Гэвина, Джеффа и Михая исключить Чарльза – и, если получится, последнее слово останется за Виталиком.
Действовать нужно было осмотрительно, ведь они знали: одна оплошность – и Чарльз потребует их головы. Прежде всего они связались с Михаем. В ночной конференции по скайпу 26 мая – при участии Михая, Роксаны, Тейлора Герринга и Ричарда Стотта – Стефан и Матиас перечислили недостатки Чарльза. Михай вскоре согласился, что его поведение представляет серьезную проблему.
Звонок имел большое значение еще для одного человека в «Космическом корабле», хотя и по другим причинам. Тейлор вспоминает, что Стефан и Матиас были несколько нетрезвыми, и Стефан как глава PR, участник внутренних чатов и бизнесменов, и разработчиков, сболтнул о том, что видит, как затевается крупная политическая игра. По словам Тейлора, Стефан был уверен, что, как только поступят деньги от краудсейла, Швейцария и бизнесмены потеряют значение и бюджет перейдет в руки разработчиков. А поскольку их предводителем считался Гэвин, это означало, что победит он. (И Стефан, и Матиас утверждают, что сильно не напивались, а Стефан подчеркивает, что звонок касался Чарльза, а не Гэвина.)
На тот момент все уже несколько месяцев работали без зарплаты. После первоначальных крупных взносов от Энтони и Джо некоторые, как Тейлор, начали давать биткойны взаймы, чтобы поддержать проект. И, по словам Тейлора, Стефан заявил всем, что присоединяется к Гэвину, потому что ему нужно чем-то кормить жену и детей. (Стефан не помнит, чтобы так говорил, но добавляет, что это представление могло сформироваться из-за их с Гэвином взаимных дружбы и уважения.)
Это насторожило Тейлора. «Ой, блин, люди уже расходятся по лагерям».
После первого успешного созвона пришла очередь Гэва и Джеффа. Матиас и Стефан очертили им моменты, которые уже обсудили с Михаем и остальными, но теперь добавили вишенку на торте. Они напомнили Гэвину и Джеффу, что только у них двоих есть «ядерная кнопка»: если Чарльз будет не уволен, они могут пригрозить уйти из проекта. Поскольку только Гэвин и Джефф могут создать Ethereum, Виталик будет вынужден согласиться.
Джефф и так об этом знал – причем довольно давно. Услышав, что все друг друга понимают, Матиас и Стефан отметили переговоры, выпив еще вина.
Через несколько дней Гэвин, Виталик, аналитик Ethereum Влад Замфир и их друг Янислав Малахов приехали в Вену, чтобы выступить на конференции на тему биткойна в Венском техническом университете, причем Виталик приехал в том же полосатом свитере, который надевал на январское открытие «Децентрала». Вечерами Гэвин с Яниславом выпивали допоздна и где-то гуляли, а молодые Виталик и Влад оставались работать в съемной квартире. Но днем Гэвин и Виталик обсуждали важные вопросы. Оба всегда хотели сделать Ethereum криптовалютной версией Mozilla – некоммерческим проектом с открытым исходным кодом – и наконец смогли проговорить свои опасения насчет коммерческой модели. По словам Виталика, во время их дискуссии в апартаментах, украшенных статуэткой жирафа, Гэвин, хоть он сам этого уже не помнит, заявил, что, если проект направят в коммерческое русло, он не останется на борту. Гэвин помнит только то, как сказал, что готов работать наравне с Виталиком или под его руководством, но ни в коем случае не с Чарльзом.
Виталик уже знал о мнении Гэвина, что лидеры из лагеря «бизнесменов» – только обуза, посторонние, которым повезло урвать позиции, которых не заслуживают, и отчасти был с этим согласен. В отличие от Гэва он не считал, что техническая сторона важнее всего остального, но признавал, что выхлоп от действий остальной команды слишком мал. Амир работал над Colored Coins и словно вообще не верил в успех Ethereum; из Михая, которого Виталик любил как друга, получился плохой маркетолог; Стефан не поладил с некоторыми участниками. Джо еще ничего, но и его основная ценность – бизнес-ангел со связями; Энтони им нужен, но он переоценивает свою важность. И, наконец, Чарльз – «математик» без рыночного опыта, захвативший руководящую роль.
Но если до определенной степени Виталик и соглашался с Гэвином, он считал, что, если внезапно начать понижать в должности сотрудников, те уйдут из проекта и Ethereum развалится. Например, сейчас некоторые из этих людей разрабатывали юридическую стратегию, чтобы соучредители не нарушили законы о рынке ценных бумаг, – а Виталику и Гэвину эта область совершенно не знакома. Виталик полагал, что, на взгляд Гэвина, эти «нетехнические» позиции вполне заменимы, – а на самом деле это не так. Главное – провести краудсейл и запустить проект, а потом уже можно разбираться с кадровыми вопросами.
Однажды, по словам Виталика, Гэвин вовсе предложил разработчикам – ему, Виталику и Джеффу – продолжать без остальных. Виталик, учитывая отсрочки запуска краудсейла, не горел желанием поступать подобным образом, но все же четко понимал, что без радикальных перемен не обойтись.
На тех же решающих выходных Стефан и Матиас позвонили Гэвину и Виталику из Туикенема по скайпу. Они сказали что-то типа:
