Шрифт:
Закладка:
Она резко вскочила.
В руках у Доминика был большой столовый нож.
- Только подойдите, миледи, - произнёс он, - и это будет ваш последний шаг.
Увидев нож, Кассандра попятилась. Она испугалась не того, что он швырнёт его в неё или попытается использовать как оружие, а того, что он поранит себя или, хуже того, сделает это намеренно.
Глаза её мужа сверкали гневом, и Кэсси понимала, что в таком состоянии он способен на любое безумие.
- Положите нож, - быстро проговорила она, - я сегодня же выгоню из дома мистера Смита. Как он посмел дать вам оружие? Как в голову могло только прийти...
- В этом доме выгнать кого-то могу только я, - голос Доминика звучал хрипло, - и это будете вы, а не мистер Смит. Вы мне надоели, Кассандра.
Она усмехнулась, размышляя, как в очередной раз обезопасить его от себя же самого.
- Посмотрим. Прямо сегодня мистер Смит отправится вниз по лестнице поневоле, если не уйдет сам. Если у человека нет головы на плечах, то уже и не будет.
- Головы на плечах не будет у вас, миледи, - усмехнулся Доминик.
- Меняю нож на мистера Смита.
- Вы не посмеете! - гневно бросил Ник
- Ещё как посмею, милорд.
На мгновение в комнате повисло тревожное молчание. Кассандра напряженно размышляла, что ей делать дальше, а Доминик прикидывал, как далеко она готова зайти.
И вдруг Кэсси неожиданно села на кровать, закрыла лицо руками и громко разрыдалась.
Она плакала, как маленькая девочка, размазывая слёзы по лицу. Её губы припухли, волосы растрепались, и Доминик, который всегда терялся при виде женских слёз, провел рукой по её колену.
-Я не стою ваших слёз, Кассандра, - сказал он, но нож не выпустил.
Кэсси подняла на него заплаканные глаза.
- А что мне делать? - всхлипнула она. - Что мне ещё делать? Вы же... Вы... что мне делать?
Доминик некоторое время молчал.
- Лучше всего вам выйти из моей комнаты, - наконец сказал он.
Кассандра зарыдала с новой силой.
- Но... Но я всё ещё люблю вас...
Ник вздрогнул, услышав эти слова. Давно ему никто не признавался в любви, и тем более, он не ожидал услышать их от своей ведьмы-жены. Когда-то она влюбилась в него, в прошлой жизни, когда он... Когда он был светским щеголем и в него влюблялись все эти дурнушки с щенячьими глазами, но теперь... Теперь, когда он стал никому ненужной обузой, как можно его любить?
Сердце его застучало, как сумасшедшее, а щеки покраснели.
- Перестаньте, - хрипло произнёс он, - вы мне врёте, не знаю зачем. Никто не будет любить калеку!
Кассандра обернулась к нему и перестала плакать. Она радовалась, что когда-то в детстве отлично освоила этот прием, так хорошо работавший против её отца.
Доминик оказался не намного умнее. Но последняя его реплика выбила её из роли.
- Почему? - спросила она, широко распахивая глаза. - Вы же не изменились. Вы всё тот же человек, даже если не можете ходить.
Она склонилась над ним, и локон, выпавший из её прически, защекотал его щеку.
Сейчас Кэсси видела единственный способ доказать мужу, как он неправ, и она собиралась им воспользоваться!
Кассандра никогда не думала, что осмелится на подобное, но отбросив в сторону скромность, склонилась к мужу и, обвив руками его шею, поцеловала плотно сомкнутые губы.
Кэсси чувствовала, как он напряжён, но не оставила попыток вызвать его отклик.
Доминик замер, а затем резко притянул к себе хрупкое тело жены. Прикосновения её губ были робкими, почти невесомыми, но этого было достаточно для того, чтобы он потерял голову и утратил былую бдительность.
Взяв в плен приоткрытые уста, Ник не сдержал приглушенного стона. Давно он не чувствовал себя таким живым! Отклик, исходящий от Кассандры, казался ему настоящим, что он не сразу заметил, как её маленькая ручка выбила нож из его ладони.
Громкий звон упавшего на пол оружия привёл Доминика в чувство. Резко оттолкнув жену от себя, он начал наблюдать за ней исподтишка. Огненные пряди, рассыпавшиеся по спине, припухшие губы и невинный взгляд нефритовых очей... Весь её вид говорил о том, что она искренне смущена, но Ник понял, что это всего лишь красивая иллюзия. Все женщины - актрисы и обманщицы, искусстно пользующиеся коварными уловками в своих целях.
- Лгунья, - резко выпалил он, заметив, как побледнела супруга. - Вы ведь только этого от меня и добивались? Усыпить мою бдительность и добиться своего?!
- Доминик... - попыталась возразить она, но Ник её не услышал.
- Убирайтесь прочь из моей комнаты и не показывайтесь на глаза, если вам дорога ваша жизнь, Кассандра! - яростно заявил Доминик, сверкая голубыми глазами, - и немедленно пришлите ко мне мистера Смита, он остаётся со мной.
Неловко оправив своё платье и наспех заколов волосы, супруга торопливо покинула его спальню, не забыв прихватить с собой валявшийся на полу нож.
Дожидаясь своего камердинера, Ник не переставал думать о том, что случилось. Неожиданное открытие не давало ему покоя, но... Для начала он должен быть уверен, что всё происходящее не плод его воображения. Жена, сама того не подозревая, вернула ему какую-то часть его души, которая начинала жить своей жизнью!
Когда несколько минут спустя слуга вошёл в комнату, Доминик уже не был так критично настроен против того, что предлагала ему Кассандра.
- Вы желали видеть меня, милорд? - поинтересовался мистер Смит, нервно поглядывая на него.
- Помоги мне сесть в эту штуку, - попросил Ник, не питая иллюзии в отношении этой задумки жены, - а позже отправься в ближайшую таверну, найди самую сговорчивую девицу и привези сюда!
***
Несколько дней Ник учился управлять креслом в своей комнате и только сегодня он приказал убрать пороге. С помощью камердинера он наконец отважился выбраться наружу.
Доминик так давно не был на улице, и даже на балконе, что забыл, как выглядит небо. Не то, которое он видел в окне, лежа на кровати, а настоящее небо, то, которое над головой во время прогулки. Почему он раньше не замечал, как прекрасно выходить из дома? Как зелены листья деревьев, как летают стрекозы, сверкая серебряными крыльями, как обдувает кожу ласковый майский ветерок... Раньше всё это казалось само собой разумеющимся, а теперь, когда Смит выкатил кресло на дорожку из дверей дома, и на него обрушились все эти цвета, формы и звуки, Ник замер, вцепившись в подлокотники кресла и почти не дышал.
К коляске подбежал серый щенок, обнюхал ноги Доминика. Ник следил за собачкой, пока тот смешно ковылял на коротких ножках по тропинке, а потом переключился на красоту природы.
