Бетани по-прежнему устремлен в пол. Синяк на ее лице больше, чем выглядел вначале. Рана на ее щеке слегка фиолетовая и овальная, хотя не похоже, что заживление займет слишком много времени.

Я сжимаю руки по швам, пока она убирает волосы с лица, и вижу, как она морщится, дотрагиваясь до своего затылка.

У меня вертится на кончике языка потребовать от нее ответов, но я только что пообещал, что не буду, и если я хочу завоевать ее доверие, мне нужно держать вопросы при себе. Кто-то дотронулся до нее, и мое чутье подсказывает мне, что это произошло, когда она вошла в тот дом.

Черт. Что, если бы я задержался подольше? Смог бы я это остановить?

— Где спальня? — спрашивает она.

Ее кроткий голос прорывается сквозь мысли, проносящиеся в моей голове, пока мы неловко стоим в дверном проеме, и я прочищаю горло, сосредотачиваясь на планировке дома.

— Наверху лестницы, вторая дверь справа, моя комната прямо напротив. — Я не уверен, добавляю ли я расположение своей спальни, чтобы она чувствовала себя комфортно или безопасно, но слова все равно звучат из моих уст.

— Спасибо тебе, — отвечает она, и ее глаза наконец встречаются с моими.

Я киваю в ответ, используя все свое самообладание, чтобы не допросить ее, чтобы узнать, кто прикоснулся к ней пальцем. Я мог бы разорвать их на части, конечность за конечностью, но я не думаю, что это то, что она хочет услышать прямо сейчас, и я должен быть здесь только для того, чтобы выполнить свое задание и уйти, а не защищать честь людей.

Черт.

Сегодня вечером я предложу ей подстраховку, в которой она нуждается, а завтра вернусь к раскопкам.

Семь

БЕТАНИ

Приоткрывая глаза, я чувствую себя немного дезориентированной, осматривая пространство вокруг себя. Мне требуется всего пять секунд, чтобы вспомнить, что я нахожусь не в своей спальне, а в доме парня. Не просто дом какого-то парня, а Райана Картера — нового парня, который, кажется, хочет игнорировать все, что я ему говорю и прошу, и отказывается уважать физические и ментальные границы. На самом деле, когда я прошу его оставить меня в покое, он делает совершенно противоположное.

Оглядевшись, я обнаруживаю, что в комнате очень пусто, если не считать двуспальной кровати, на которой я лежу, со смехотворно мягкими простынями. Также есть прикроватная тумбочка с лампой и комод у дальней стены у окна. К счастью, пара коричневых штор закрывает окно в этой комнате, выкрашенной в цвет магнолии, но я нарочно оставила их открытыми, чтобы солнце разбудило меня.

Прошлой ночью я была в состоянии шока, когда меня обнаружили прячущейся на моем обычном месте под нежилым пляжным домиком, который, по-видимому, уже не такой уж и нежилой. Мое сердце учащенно забилось в груди, когда он упомянул о синяке, образовавшемся на моем лице, и страх покрыл мою кожу, когда я пыталась придумать ложь, но я никогда не испытывала такого облегчения, как в тот момент, когда он пообещал не задавать мне больше вопросов.

Из всех этих долбаных людей, живших в этом городе, это должен был быть он.

Теперь мне предстоит пережить неловкое утро, находясь в чужом доме. Я никогда раньше этого не делала, даже с ночевкой. Я не знаю, куда, по мнению моих родителей, я иду, когда они выгоняют меня, но это всегда сбивает меня с толку. Их правила запрещают ночевать в доме друзей, но также они регулярно выгоняют меня.

Осторожно убирая волосы с лица, я со стоном сажусь на край кровати. Когда я пришла сюда прошлой ночью, все, что я сделала, это скинула туфли и легла. На сегодня у меня в сумке есть свежая одежда, так что спать в том, что было на мне, не составило особого труда. Я бы все равно сделала это на улице, я всегда сплю там так.

Я смотрю на часы, проверяя время. У меня чуть больше часа до того, как мне нужно будет идти к школьному автобусу. Мои биологические часы разбудили меня, как это обычно бывает. Я не хочу злоупотреблять гостеприимством. Райану, вероятно, было жаль маленькую бездомную девочку под ступеньками, и я не хочу делать ситуацию еще более неловкой, чем она уже есть.

Я знаю, что он не будет полностью игнорировать ситуацию и будет задавать мне вопросы, хотя вчера вечером сказал, что не будет, и я не знаю, готова ли я дать ему какие-либо ответы. Никто никогда не уделял мне достаточно внимания, чтобы понять, что что-то не так, и с тех пор, как кто-то это выяснил, я не уверена, как к этому относиться или как я должна к этому относиться.

Теперь мне просто нужно привести себя в порядок на этот день. Схватив свой рюкзак, который я положила рядом с кроватью, я перекидываю его через плечо и отправляюсь на поиски ванной. Я открываю дверь так тихо, как только могу, надеясь избежать встречи с Райаном, и мои глаза расширяются, когда я вижу листок бумаги, приклеенный к его двери в другом конце коридора.

Занялся серфингом.

Используй все, что тебе нужно.

Я вернусь вовремя, чтобы отвезти нас в школу.

Я краснею от смущения, когда читаю его записку. Никто, я имею в виду, никто никогда не протягивал мне руку помощи и не пытался позаботиться обо мне, и это меня не устраивает. Мой разум немедленно хочет понять, в чем подвох, но в глубине души мне действительно не помешал бы горячий душ, поэтому я надеюсь, что он имел в виду именно это, когда сказал — Используй все, что тебе нужно. Мне просто нужно будет оставить ему мою собственную записку с отказом от поездки в школу, как только я закончу.

Дверь слева от меня ведет в ванную, поэтому я проскальзываю внутрь и запираю ее за собой. Я думаю, это то, что мне больше всего нравится в этом доме — исправные замки и двери там, где они должны быть. Это огромный контраст с домом.

Хантер.

Надеюсь, с ним все в порядке. Мое сердце немного замирает, когда я смотрю на окружающую обстановку, чувство вины бежит по моим венам. Я надеюсь, что он все уберет до того, как его выпустят, потому что нам действительно не нужны новые неприятности прямо сейчас.

Они оставляют его там, в подвале, только с одеялами и без еды. Это было то же самое жестокое