— Он здесь ради своих друзей! — возмущается Эдем.

— Все приходят в этот мир ради чего-то. Кто-то ради наживы, кто-то ради продления жизни. Но эти мальчики и девочки, спасают наш мир. Поэтому пусть говорит. А болтливых лишу голоса. Говори, малыш.

— Кха-кха…

В горле аж комок встал. Всегда знал, что Ева мировая тётка. А она ведь, по сути, и есть тётка мне. Раз сестра деда.

— Спасибо, наипрекраснейшая богиня логики.

— Богиня логики? Хм… Хорошо звучит, — довольно улыбается Ева. — Но можно и без лести.

— Лесть это его второе имя. Льстец и подхалим, — вздыхает дед.

— Брат, я же просила, — хмурится Ева. — И не наговаривай на мальчика. Он просто учтив и умеет говорить комплименты?

— Учтив? — Всеслав делает большие глаза. — Думаешь одной учтивостью, можно из категории: «Самое ненавистное существо во Вселенной», перейти в разряд: «Ты чего здесь расселся? Там, наших мальчиков, божки эдемские обижают. Быстро встал и разнёс там всё»! Кстати, вы уж простите, но надо будет что-нибудь разнести. Чисто для отчёта.

— Да уж… — Ева задумчиво накручивает волосы на палец. — Вам бы поучиться у мальчика, как надо с девушками общаться. Миллион лет в обед, а вы как были неотёсанными чурбанами, так и остались.

— Вот правильно говоришь, подруга, — поддакивает Маришка. — А им бы всё третировать Егорушку нашего.

— Решено, Егорка молодец. А теперь пусть про крылышки расскажет, — возвращает народ к важным вопросам Анютка.

— Да. Всем молчать. Егор, рассказывай, — командует Ева.

— Кхм. Если коротко. То перед вами новая раса живых существ. Которые, не имеют никакого отношения ни к локисам, ни к ангелам. Ибо крылья их не маскируются. Здесь совсем другой принцип. Смотрите, — разворачиваю Мальвину тыльной частью организма. — Обратите внимание, что в одежде нет разрезов. Однако присутствуют ровные, аккуратные отверстия по размеру крыла.

Дав, присутствующим, возможность внимательно осмотреть спины Карины и Мальвины, продолжаю:

— Здесь тот же принцип, что при использовании, шапочки-маски, только без артефакта. И нет второй ипостаси. Крылья полностью находятся в подпространственном кармане. Кстати, кусок ткани, который был на месте отверстия, переместился туда же, когда крылья появились. И вернётся на место, при обратном процессе. При отсутствии же крыльев за спиной, на месте их, так называемого, крепления, вы не заметите даже следа. Там ровная здоровая кожа. Но главное не это…

Потерев руки, с самодовольной улыбкой наблюдаю за разными выражениями лиц окружающих. Хм… Хотя не так. За недовольной физиономией Эдема и вполне одобрительными остальных. Выдержав паузу, всё по заветам режиссёров российского кино, продолжаю:

— И всё это без поддержки Системы. Это самодостаточные существа, которые могут существовать вне Эдема. И эта раса может иметь детей с людьми!

— Бред! — выкрикивает Эдем.

— Я предупреждала, — вздыхает Ева.

— Амн? Ыау! — дядюшка пытается что-то там пробулькать, но получается плохо. Он явно что-то кричит, но до нас доносится лишь непонятное бульканье.

— Хи-хи… — не могу сдержаться от злорадства, но заметив неодобрительный взгляд блондинистого аватара, беру себя в руки. — А называется этот вид «Славицы» в честь великого, могучего, брутального и просто красивого дедушки Всеслава.

— Я же говорил подхалим, — вздыхает дед.

— Адам! — Ева недовольно хмурится.

— Всеслав я.

— Адам, я же просила не перебивать.

— Ох-хо-хох. Да закончил он уже. А почему славицы?

— Была мысль назвать «Весами», но что-то так рынком повеяло. Знаешь, гнилыми помидорами и апельсинами. Короче. Славицы топчик название.

— Славицы, — произносит дед, как будто пробуя название на вкус. — А что? Мне нравится.

— А я давно догадался, что будет что-то интересное. Ибо сразу понял, что это уже не локисы, — подмигивает Локи.

— Ага. Сейчас-то каждый может так сказать, — фыркает Леофаста.

— Хе-хе, — смеётся Локи. — У них же нет белых прядей! Это же отличительная черта. Она даже при покраске волос остаётся белой. А значит, всё. Не локисы.

— Ы-а-ы! У-у-а-у! — машет руками Эдем.

— Да верни ты ему голос уже, — дед закатывает глаза. — Так ведь и будет скакать козликом, что-то невнятное бормочущим.

— Да плевать, какой у них там способ прятать крылья. Это всего лишь подвид ангелов! — не сдаётся Эдем.

— Во, упёртый! — всплёскивает руками дед. — Хорошо. Раз ты так настаиваешь, — и, набрав в грудь воздуха, выдаёт: — И имя им «славицы». Она будет «славица», ему имя «славиц». Люди-птицы, что рассекают небеса и сражаются в битвах во имя бога своего Всеслава. Кости их легки, но крепки, как сталь. Жилы их, как канат стальной, мышцы их сильны, как у двух слонов. Перья крепкие и упругие, не горят в огне и в воде не мокнут. А молния лишь силы придаёт им. И погибели не боятся, ибо храбрые, да быстрые. Раны вмиг заживляются, да болезни мимо проходят. С острым зрением, среди мглы ночной врага зрят, не стесняются. А коль пир какой, да утехи сладкие, крылья те могут прятаться, чтоб в постельке да потешиться. Да с людьми общих чад родить, новых «славиц» богу Всеславу в радость. А кха-кха-кха…

Рухнувший на колени дед, жёстко кашляет. Естественно, к нему тут же бросается вся честная компания. Даже кучу-малу организовали.

— Да отойдите вы! — Маришка сурово распихивает всех по сторонам. — Не мешайте нам с Анюткой.

— А-а-а! — Мальвина и Карина падают на пол и бьются в конвульсиях. Естественно, бросаемся уже к ним.

— Не трогайте! — гремит голос Евы. И над девчонками появляется мерцающий купол. — Что же ты наделал, брат! Разрушитель, что начал созидать! Опасность растворения! Все прочь!

Взмах руки. Эдема, Леофасту, Теофасту, Каривала и Альфу отбрасывает от деда метров на десять, так что они катятся кубарем. Остаёмся лишь мы с Молотом, и Пухом, да Локи с бабулями.

— Локи, Двуединая, мальчики защищайте брата! — Еву окутывает золотой свет, и она замирает, вскинув обе руки вверх. — Держись, брат, я спасу тебя! Я, Ева, душа Эдема… И-и-и… Богиня логики, вот! Свидетельствую, что приняла программу брата моего Адама, именующего себя Всеславом. Силами созидания, что наделили меня Создатели, провожу адаптацию и настройку организмов!

А в