органики в виде опада листвы в окружающих джунглях избыток, и все это вносилось на грядки с растениями. Так появилась Терра Претта, черная земля, особая биота которой поддерживает свое существование до сих пор. Земледелие привело к смене биоценозов, естественные экосистемы тропических лесов сменились на стабильные почвенные экосистемы.

Индейцы сделали казалось бы невозможное, некое особое органоминеральное вещество, которое в условиях тёплого и влажного климата не разлагалось микроорганизмами, при этом служа им базой для жизнедеятельности. Другими словами, индейцы создали новый постоянный скелет почвы. Все это интересно для тропических регионов, сейчас местные южноамериканские фермеры стали вносить древесный уголь в почву на полях и завозить ценные микроорганизмы с «черной землей», это дает прибавки урожая.

Нам тропическая биота не нужна, а вот дробленый древесный уголь мы можем делать регулярно, пропитывая его раствором гуматов с мочевиной, вносить на грядки. Это и стимулирует развитие биоты и улучшит буферность и пористость почвы, улучшит «постоянный скелет почвы».

Индейцы (гончары) так и делали, свои глиняные горшки с остатками угля индейцы использовали временно в качестве туалета, поглощающего запахи, и обращали внимание, насколько хорошо потом растут растения, так как активированный уголь адсорбировал весь азот и не позволял ему вымыться ливнями. Если так делать из года в год, не тревожа почву лопатой, добавляя в нее немного древесного угля или цеолитов и больше органики, (в верхние слои), то мы быстро увеличим плодородие любой нашей почвы.

По склонам гор Южного Сахалина постоянно стекает почвенная влага, накапливая гумус и соли, в низовьях, естественно, создаются накопления ила, наносов. В этих местах, вытесняя злаковые, поселяются крупнолиственные растения, горцы, борщевики, дудники, белокопытники, шеломанники. Зеленая масса этих трав в несколько раз превосходит массу мелких злаков, эти травы никто не косит, и опад органики ежегодно огромен (до 200 тонн/га). Состав листвы этих трав тоже другой. В них много моносахаров (глюкозы), много белковых веществ, а из микроэлементов в сотни раз больше марганца.

Естественно в почве при таком опаде формируется другой набор бактерий, преобладают марганцевые, очень активные бактерии, это ускоряет почвообразовательные процессы в десятки раз. Ризосферные бактерии в такой почве тоже резко активизируются, выделяют больше гормонов роста и питания для растений, и происходит селекция на гигантизм. Растения гиганты дают обильные корневые выделения, стимулируют рост численности азотофиксаторов и накопление азота в почве. (В таких почвах обнаружен даже азотобактер, который не встречается в материковых почвах).

Этот гигантизм мы видим и на культурных растениях, посадив их на «сахалинскую гумусную почву». Но бактерии (марганцевые) на окультуренных грядках с перекопкой и навозом долго не живут, феномен затухает, а вот если умный садовод мульчирует свои грядки листьями или соломой дудника и горцев, то плодородие почв продолжает нарастать постоянно и быстро. Такая почва делается необычайно рыхлой, воздушной, структурной, высокогумусной.

Как нам использовать феномен мусорной кучи, я подробно описывал в предыдущих статьях. Поясню еще раз. Если у нас есть органика — мы ее можем вносить на грядки под растения по–разному, но надо понимать цели и задачи которые мы перед собой ставим. Если мы на растение смотрим как « на шакала в клетке» и готовим ему искусственную «манную кашу», то мы из органики должны сделать искусственный компост. Органику пролить компостирующими ферментами и ЭМ, часто перемешивать, аэрировать и получить компост (или вермикомпост с помощью червей) с высоким содержанием доступных азота — фосфора — калия и других полезных элементов. Наш «шакал» при этом будет страдать ожирением и болеть.

Если мы всю органику будем вносить на грядки сверху и в междурядья, мы заставим корни растений искать эту органику, формировать ризосферу, выделять для неё углеводы через корни, налаживать устойчивые пищевые симбионтные связи. «Наш шакал» будет быстрым юрким поджарым и здоровым.

Но если на грядках мы не можем вносить органическую мульчу и оставлять сорняки, то лучше эту органику оставить на несколько лет как мусорную кучу, заросшую аборигенными естественными местными сорняками, добавляя новую органику и подкармливая сорняки. Этим мы насытим наш «мусорный компост» очень эффективными симбионтными для корней микроорганизмами, и «наш шакал» будет питаться не манной кашей, а «живыми сусликами и падалью льва», хоть и в клетке вырастет, но будет поджарым и здоровым.

А что я могу взять из феномена «активной мульчи» садовода с Алтая? Пожалуй, главную идею, что любая грубая органика, даже опилки, активированные биотой навоза, является источником энергии для почвенной биоты, если ее вносить неглубоко и регулярно на культурные грядки. И такой способ внесения (динамическое плодородие) в некоторых случаях, более рационален, особенно для сада, чем тогда, когда мы органику закапываем глубоко или делаем их нее компосты.

Я в своём саду все эти идеи использую. Импровизирую в зависимости от почвы и высаженных растений. Когда площадь сада большая, мне менее трудоемко просто привозить опилки и торф и рассыпать их понемногу по саду, внося навоз кучками, а сорняки подкашивать триммером и оставлять на месте. Но сейчас я усиленно размножаю крупнотравье в саду — это горец Вейриха и окопник, он у меня посажен невдалеке от каждой яблони и замульчирован навозом. Его опад — лучшая органика для почвы под кроной. Я и борщевики по берегу озера (до созревания семян) обкашиваю и мульчирую ими сад.

На картофеле тоже легче просто делать рядковое внесение навоза, а широкие междурядья держать под сорняками часто подрезая их триммером. Но у меня треть площади занята одичавшим топинамбуром. Его сочный прирост, содержащий кремний и марганец тоже отличная мульча для любых полевых культур.

На небольших культурных грядках у дома идеально подходит компост из мусорной кучи, да и искусственный вермикомпост (навоз в мешках) также хорош как подкормка и мульча.

А активированный древесный уголь? Для чего нужен он? Мои медицинские знания позволяют смотреть на него несколько шире. В медицине адсорбенты применяются давно, лекарства постоянно совершенствуются, нарастает их эффективность. Например, у активированного угля площадь активной поверхности на 1 г сорбента составляет 2 метра. Ему на смену пришел Полифепан (по сути гидролизный лигнин, близкий к активированному торфу) — площадь активной поверхности = 40 м2 на 1 г. Смекта (это цеолит, алюминиево–магниевый силикат природного происхождения,) = 100 м2 на 1 г. Энтеросгель (похож на гидрогель) = 150 м2 на 1 г. Белый уголь (сверхвысокодисперсный диоксид кремния) = 400 м2 на 1 г, его в садоводстве применяют в энергенах и лигногуматах с кремнием. Поэтому все эти адсорбенты мы можем использовать на своих грядках, понимая, что цеолиты по адсорбирующей способности в 100 раз, а препараты кремния в 400 раз более эффективны, чем