– Поехали назад. Разворачивайся.

На узкой дороге развернуться такой неповоротливой машине на восьми колесах было сложно. Тем не менее младший сержант справился. Но на самом перевале Сергеев снова приказал остановиться.

– Поставь машину так, чтобы тебя археологи не видели, – распорядился он и вылез в люк.

Перепрыгнуть на скалу при небольшой высоте для старшего лейтенанта не составило проблемы. Он принялся искать место на скале, наиболее удобное для стрелка-абрека. Для этого пришлось поднять бинокль к глазам и посмотреть туда, где предположительно ехала бронемашина омоновцев, чтобы основательно рассмотреть дорогу внизу. Место для стрелка в самом деле было идеальным. Чтобы убедиться в этом, Сергей Николаевич даже залег, прислонившись плечом к камню, и снова посмотрел в бинокль. Да, отсюда стрелять было удобнее всего. Особенно имея оптический прицел. И археологам стрелка не видно, и самим спецназовцам, не ожидающим стрельбы, тоже.

– Товарищ старший лейтенант, посмотрите… – Мехвод для чего-то покинул свое кресло и теперь показывал на узкую черную колею, оставленную колесом какой-то газующей техники.

– Что это? – спросил Сергеев, подойдя ближе.

– Газанул кто-то, – сказал младший сержант. – Только почему одним колесом? – Он поискал глазами место следа второго колеса, но его не нашел.

– Второе могло на асфальте остаться, – показал старший лейтенант на островки асфальта между общим шлаком. – Или между кусками асфальта. Там было, за что зацепиться…

Но след от колеса, несмотря на его малую информативность, он все же сфотографировал на смартфон. Поехали дальше. Требовалось снять с дороги отделение силовой поддержки. До места добрались быстро. Микроавтобус Следственного управления стоял на дороге, а младший сержант, командир отделения поддержки, беседовал с полковником юстиции, одетым в синий мундир, и рассказывал тому, видимо, нечто важное, потому что полковник вел протокол. Рядом, прямо на обочине, опустив ноги в кювет, сидели четверо собровцев, держа оружие в руках. Это, как понял Сергеев, силовая поддержка следственной бригады, то же самое, что отделение комендантской роты, выделенное майором Одуванчиковым в поддержку ему. Но выглядели бойцы СОБРа мрачнее грозовой тучи. Это и неудивительно, поскольку неподалеку от этого места были убиты два офицера их ведомства, и бойцы рвались туда в надежде узнать хоть какую-то подробность об их убийце. Как обычно бывает в таких случаях, каждый надеялся, что повезет именно ему и именно он найдет улику, которая поможет вычислить абрека.

Состав следственной бригады был, видимо, небольшим, потому и группа поддержки была всего из четырех собровцев. В следственную бригаду, скорее всего, входили руководитель – старший следователь, его помощник в невысоком звании, сейчас сидящий в микроавтобусе, и судмедэксперт в традиционном белом халате. Его отыскать глазами не удалось, и старший лейтенант догадался, что один из бойцов отделения силовой поддержки повел судмедэксперта к мотоциклетному следу, о котором уже сообщал Сергееву по телефону младший сержант, чтобы сделать со следа слепок. Специальная пена у эксперта, судя по всему, была при себе.

Сергеев, как ему и положено по званию, отнесся к полковнику, пусть и чужого ведомства, с должным уважением. Представился по форме и попросил разрешения забрать с собой младшего сержанта комендантского взвода. Полковник в ответ только лениво козырнул, отмахнувшись от старшего лейтенанта, как от назойливой мухи.

– Сейчас. Мы с ним уже почти закончили, осталось только протокол допроса подписать, – даже не приподнявшись с места и встречно не представившись, сказал полковник и протянул командиру отделения заполненный бланк и ручку. Тот подписал, не читая.

– Ты бы хоть прочитал, что подписываешь, – сказал ему Сергей Николаевич, слегка задетый пренебрежительным отношением к себе полковника. Младший сержант, не смея возразить офицеру, воспользовался тем, что не отдал еще подписанный лист полковнику, и принялся читать, торопливо пробегая по строкам глазами. Сергееву хотелось, чтобы командир отделения нашел в тексте какое-то несоответствие сказанному им, но в этот раз все обошлось, и замечаний со стороны младшего сержанта не последовало.

– «С моих слов записано верно». И – подпись с расшифровкой фамилии-имени-отчества и должность, – завершил свою работу младший сержант и теперь уже передал лист полковнику.

– Старлей, можешь забрать своего служаку… – бросил фразу руководитель следственной бригады, как кость собаке. Это совсем вывело Сергеева из себя.

– Товарищ полковник, извините уж за нравоучение, я вам представился по всей форме, и вы, как человек, носящий погоны, обязаны были встать, отдать, как положено, честь и представиться встречно. Я проявил к вам уважение и требую такого же отношения от вас. Если даже и не ко мне лично, то хотя бы к моим погонам и к нарукавной эмблеме.

– На твоей нарукавной эмблеме, старлей, изображена летучая мышь на фоне земного шара…

– Да, и что, товарищ полковник?

– От летучих мышей пошла по всему земному шару болезнь – covid!

– Но не от спецназа же военной разведки.

– А этого никто не знает. Происхождение вируса не установлено. И ты, старлей, тоже реального положения вещей просто не можешь знать. Должностью и званием не вышел, чтобы тебе докладывали.

– А вы, товарищ полковник, стало быть, знаете…

– И я тоже не знаю. Тоже рылом не вышел. Но, если бы мне поручили разобраться, я в первую очередь обратил бы внимание как раз на спецназ военной разведки.

– Это ваши проблемы, товарищ полковник, личные, можно сказать. Тем не менее я настаиваю, чтобы вы представились.

– А мне скрывать нечего. Пожалуйста. Старший следователь по особо важным делам Следственного управления Республики Дагестан полковник юстиции Гаджигусейнов. А зовут меня Нияз Муслимович. Жаловаться на меня никак, старлей, надумал?

– А что на вас, товарищ полковник, жаловаться! И кому? Мы же разные ведомства представляем. У меня военное звание, у вас служебное. Я мог бы ваше звание просто проигнорировать, но это не в моих правилах… – Сергеев был человеком отходчивым и уже перестал нервничать от неуважения, проявленного полковником. И потому последнюю свою фразу произнес уже совсем другим голосом. – К тому же мы пока делаем одно общее дело.

– Вы тоже расследуете убийство Мурада Асланова? – слегка удивленно переспросил полковник. – Интересно было бы мне услышать, по какому такому праву?

– Никак нет, товарищ полковник. Я, согласно приказанию своего начальника штаба майора Одуванчикова, занят расследованием двойного убийства офицеров автомобильной колонны спецназа «Росгвардии» и тоже двойного ранения офицеров спецназа ФСБ.

– Раненый капитан спецназа ФСБ, кстати, скончался в госпитале. Только сегодня, накануне нашего отъезда сюда. Несколько дней врачи боролись за его жизнь, а он сам цеплялся за нее, можно сказать, зубами. Но никакие меры не помогли. Капитан умер. Майор тоже, как говорят, если выживет, то его сразу комиссуют. Значит, у нас насчитывается тройное, если не четверное, не приведи, как