Учетная карточка на захоронение умершего активиста «Цеппелина»

А таким может быть то или иное предприятие, железнодорожный мост, продовольственный склад, место хранения горючего, штаб воинской части, автомобильный парк и т. п. Иногда объект нужно только изучить, выяснить расположение. Иногда надо уничтожить. Для этой цели прибывший или прибывшие имеют с собой подрывные средства. Вдруг летит на воздух мост, или цех, или цистерны с бензином. Диверсант в это время уже пробирается к фронту. Теперь он стремится снова к немцам. Его подстегивает желание сохранить свою шкуру и получить обещанный «гонорар» за работу. Конечно, вернуться нелегко. Порой приходится несколько недель торчать на передней линии. Но при первом удобном случае он, рискуя жизнью, ползет на вражескую сторону под пулеметным огнем, под градом бомб. И нередко удается, минуя все опасности, добраться до того секретного штаба, который перебрасывал через линию фронта»[108].

Как же немцы готовили диверсантов? В это время работа «Цеппелина» строилась по следующему алгоритму: члены внешних команд проводили работу в лагерях военнопленных и выявляли потенциальных агентов органа. Отобранные внешними командами военнопленные направлялись в особые сборные лагеря (Sammellager) для фильтрации и последующего обучения. В особом лагере менялся статут военнопленного, и он становился активистом. В лагере активисты проходили тройную фильтрацию: непригодные для выполнения разведывательно-диверсионных заданий отправлялись в лагеря военнопленных или зачислялись восточными рабочими на различные предприятия. Также известны факты уничтожения немцами забракованных по состоянию здоровья агентов на различных стадиях обучения. Особое обращение (читай: уничтожение) с больными активистами было закреплено в распоряжении отдела РСХА VI C1 от 1 декабря 1942 г.[109] и стало широко известно в ходе послевоенных процессов над нацистскими преступниками[110]. При этом причиной уничтожения являлось опасение, что активисты разгласят известную им информацию о «Цеппелине».

Прошедшие через особый лагерь переводились в предварительный лагерь (Vorlager), где разбивались по национальному признаку: русские, казаки, кавказцы, азиаты. Здесь же активисты получали документы и униформу, а также принимали присягу на верность фюреру[111]. Национальные группы проживали в разных бараках, обучение могло быть совместным и раздельным. В предварительных лагерях велась идеологическая обработка активистов, демонстрировались пропагандистские фильмы, организовывались поездки по Германии для отличившихся в ходе обучения. В обучении активистов заметную роль играли представители эмиграции, Туркестанского национального комитета и Боевого союза русских националистов (о последнем см. ниже). Пребывание в предварительном лагере длилось 2‒3 месяца, в ходе которых проходила агентурная проверка активистов. Разведывательно-диверсионное обучение активистов в предварительных лагерях не велось, за исключением начального для отобранных радистами. Непригодные для работы в советском тылу активисты нередко отправлялись в боевые подразделения «Цеппелина» для борьбы с партизанами.

После предварительного лагеря активисты направлялись для продолжения обучения в главный лагерь (Hauptlager), который, по сути, являлся разведшколой, где начиналось интенсивное диверсионное обучение по специальности радистов, диверсантов, разведчиков, пропагандистов. Нередко активистов разных специальностей держали отдельно друг от друга.

Обучение связистов проходило не только в школах и лагерях, но и в специальных школах связистов, подчиненных Хавельскому институту и располагавшихся в Ленитце (ныне Лечинта, Румыния), Харцбурге, Пансдорфе и Ванзее. До 1944 г. сроки подготовки агентов значительно варьировались: базовые курсы диверсантов длились 2‒3 недели, курсы разведчиков — до трех месяцев[112].

Для примера рассмотрим ход обучения в лагере в селе Демерджи Алуштинской области в Крыму. Лагерь располагался в помещении сельской больницы в период с мая по август 1942 г. и администрировался Особой командой «Цеппелина» при Оперативной группе D. В лагере постоянно находилось 10‒12 человек руководящего состава и 100‒120 активистов кавказских национальностей, которые были разбиты на 4‒6 взводов и отделение радистов[113]. В целях конспирации личный состав школы именовался подрывной командой. Активисты были одеты в форму войск СС и вооружены пистолетом и штык-ножом. Другой свидетель после войны показал, что агенты были одеты в черную форму с серой пилоткой и погонами с белой выпушкой и буквой Z («Цеппелин»), нанесенной белой краской[114].

Агенты занимались подрывным делом с практическим применением взрывчатых веществ для взрыва мостов, зданий, минированием отдельных объектов и сооружений; радиоделом, включая изучение радиоаппаратуры; телеграфным делом — изучение и работа на аппарате «Морзе»; изучением стрелкового оружия с проведением практических стрельб; строевой и физической (прыжки, бег, игра в футбол, в волейбол) подготовкой. Занятия велись как на русском языке, так и на кавказских диалектах.

Распорядок дня в школе был следующий:

Подъем — в 6 часов утра

Завтрак — в 7 часов утра

Занятия — с 7 до 12 часов

Обед — с 12 часов и послеобеденный отдых до 14 часов

Занятия — с 14 до 18 часов

Ужин — в 19 часов

Свободное время от занятий — с 19 до 23 часов

Отбой — в 23 часа[115].

После завершения учебного курса диверсанты отправлялись в советский тыл. В одном из допросов СМЕРШа содержались подробности засылки в советский тыл: «До отправки каждый [диверсант] был одет в красноармейскую форму, снабжен соответствующими документами, деньгами — 10 000 руб. каждому. Обеспечены продуктами питания в одну противогазную сумку советского образца — сухари, 2 коробки консервов, плитки шоколада и немного папирос. Несколько групп имели одну радиостанцию. С каждой радиостанцией выезжали три человека, вооруженные ручными пулеметами и автоматами, а каждый разведчик, как правило, при себе имел личное оружие — пистолет»[116].

В 1943 г. «Цеппелин» изменил методы работы. Подбор агентуры стал более тщательным. Один из активистов вспоминал: «Ряд немецких офицеров из группы «Nord» — Краус, Эрнест Р.[117], Хоймс[118] — пришли к выводу, что в основу работы надо положить идейность. Начали с того, что производили отбор людей по новому принципу. Если раньше выискивали в лагерях головорезов, отчаянных ребят, бывших заключенных и любителей легкой наживы, то теперь отбирали тех, кто в течение двух или трех лет не пошел ни на какую сделку со своей совестью. Особое внимание было отведено свежим пленным, людям, которые провели пару лет на фронте, имели заслуги на другой стороне. Кроме того, обращалось большое внимание на уровень развития. Малограмотные теперь не подходили. В большинстве случаев отбирались командиры боевых частей. Были инженеры, врачи, бывшие педагоги, агрономы, студенты»[119].

Лагеря «Цеппелина»

Как уже говорилось, агентура «Цеппелина» странствовала по различным лагерям организации. Сборный лагерь был первым шагом военнопленного к свободе.

Бухенвальд. Самый крупный сборный лагерь находился на территории Бухенвальда в марте ‒ декабре 1942 г., иногда лагерь назывался приемным.