Я просыпаюсь резко, как будто меня кто-то разбудил. Жадно хватаю воздух ртом и горю… внутренне горю в странной жажде продолжения сна. Низ живота аж сводит от желания близости… И ни с кем-либо, а с одним конкретным человеком.

Умываю лицо дрожащими руками и ловлю себя на мысли о том, что постоянно думаю о прикосновениях Эдгара. Хочу обнять его… Хочу осязать вкус его поцелуя, хочу вновь забыться и почувствовать себя просто любимой женщиной в объятиях любимого мужчины… О Вилх всемогущий, о чем я думаю вообще?!

"Это всего лишь наваждение, — мысленно говорю я себе. — Всего лишь наваждение, не более того, это не твои мысли!"

Действительно — наваждение… Но я не могу отрицать того, что все семь лет вдали от Эдгара мне дико не хватало его.

Я пыталась встречаться с другими мужчинами, но Ставинский словно бы отравил мое существование без него. Ни с кем у меня отношения не клеились, чужие поцелуи были противны, и дальше пары-тройки свиданий дело ни разу не заходило. А может, все дело было просто в том, что я никак не могла расслабиться и начать жить нормальной жизнью? Довольно сложно думать о каких-то романтических отношениях, когда Шаренхол стоит на пороге масштабной войны, а ты потеряла источник заработка, объявлена вне закона и просто пытаешься выжить в условиях нового мира. А теперь уже и непонятно — удастся ли…

Жажда мужской близости какая-то невозможная. Ненормальная. К ночи она возрастает и усиливается настолько, что я не могу уснуть, и ничто не помогает мне охладить свой пыл.

— Что происходит? — спрашиваю я у Базилио, который приходит проведать меня ночью. — Что со мной происходит, Вилх вас всех раздери?!

— Мне неизвестно, какую именно эмоциональную установку в сыворотке задал господин для вас, — отзывается Базилио. — Всем контрактникам приписываются разные эмоции. Кому-то внедряют агрессию, кому-то — абсолютную покорность, третьим — панику. А вам…

— Вожделение?

— Скорее — жажду наслаждения, — подумав, отвечает Базилио. — Такая ненасытная жажда, что выбивает все остальные мысли из головы.

— На кой все это нужно Ставинскому?

— А вы сами как думаете, госпожа?

Я не отвечаю, лишь тихо рычу в бессильной злобе. Адекватно соображать в таком состоянии я не могу.

— Вам очень плохо, госпожа? Мне позвать доктора Айвара или хозяина?

— Нет! — восклицаю я так громко, что элементаль заметно дрожит в воздухе и идет мелкой рябью. — Не надо никого звать! Я сама… Сама! Оставь меня… Прошу, оставь…

Элементаль не спорит и молча покидает комнату, а я остаюсь наедине со своей поехавшей крышей.

Пытаюсь отвлечься, но не помогают ни успокоительные чары, ни медитации, ни дыхательные упражнения. Думаю отвлечься, приняв ванну, но делаю только хуже: собственные прикосновения к коже распаляют не на шутку и вызывают еще большую жажду мужских рук.

К утру я совершенно перестаю контролировать свое тело, и это по-настоящему пугает. Никогда не испытывала ничего подобного, и сейчас не понимаю, как можно это остановить. Не могу думать ни о чем другом, кроме плотских утех. Хочу Эдгара. Хочу его так сильно, что готова сама наброситься на него с домогательствами. Уверена, что именно на это он и рассчитывает и жаждет увидеть мое покорное вожделеющее личико. Ну уж нет! Обойдется!

Я вылетаю из ванной, мокрая и взъерошенная, на ходу остервенело зашнуровывая корсет спереди. В голове моей зародилась одна дурная мысль, и у меня нет никакого желания останавливать свое безумие.

— Базилио! — восклицаю громко, надеясь, что одного имени будет достаточно для призыва.

И не ошибаюсь. Элементаль возникает передо мной почти мгновенно, отвешивая издевательский поклон.

— Вызывали, госпожа?

— Да, — нервно киваю я, убирая со лба выбившуюся из причёски прядь волос. — Слушай, мне нужно раздобыть одну вещь… Я почти уверена, что у, кхм, Ставинского эта вещь может найтись… Или ты просто сможешь где-нибудь для меня раздобыть…

— Что вы имеете в виду, госпожа?

Кажется, я порядком сбила с толку элементаля. Взмахом руки подзываю его ближе к себе и доверительно шепчу о своей просьбе. У элементаля глаза вмиг становятся размером с блюдце. Он даже рот ладошкой прикрывает, вытаращившись на меня, как на водяную саламандру.

— Вы серьезно, госпожа? Я, право, не знаю… Хозяин ничего не говорил по этому поводу… Позвольте, я сначала поинтересуюсь у него, а потом вернусь к вам и…

— Нет! — восклицаю я, пожалуй, слишком резко.

Я бы и за руку схватила элементаля, если бы там было за что хватать. Дух — он и есть дух, совершенно бесплотный, дотронуться до него невозможно.

— Пожалуйста, — добавляю я мягче и делаю такие особые умильные глазки, чтобы кто угодно проникся моей просьбой. — Давай мы сейчас никого не будем дергать, а справимся с этим сами, а? Ну пожалуйста. Мне очень надо! А потом… Я сама расскажу все Ставинскому. Когда принесу ему гребаный кофе, да!

Это успокаивает Базилио, и через несколько минут я становлюсь обладателем искомой вещицы, которую укладываю на поднос. Элементаль недоуменно наблюдает за моими странными сборами и качает головой.

— Господин просил вас принести кофе, а не вот это вот, — напоминает Базилио, задумчиво кувыркаясь в воздухе над моей головой. — И я бы советовал вам поторопиться, вы все еще сидите.

— Я не сижу, я уже иду. Бегу! — отмахиваюсь я, не двигаясь с места. — Просто у меня другая система координат.

Но этого элементаля так просто не проймёшь. Только глазки к потолку мученически возводит и добавляет елейным голосочком:

— Хозяин просил вас принести ему кофе ровно в девять утра. То есть через пятнадцать минут. Вам стоит поторопиться, госпожа.

— Будет ему кофе, этому Ставинскому, — зло бормочу я себе под нос, заканчивая последние приготовления с подносом. — И месть моя будет сладкой…

— Что вы сказали?

— Кофе, говорю, не сладкий будет. Ставинский же без сахара просил.

— Пожалуйста, называйте его господином, — просит Базилио. — Он очень не любит, когда его называют по фамилии.

— Может мне еще его хозяином обозвать, как это делаешь ты с прочей прислугой? — возмущенно фыркаю я.

Но к моему ужасу, Базилио, подумав, серьезно кивает, и его полупрозрачное тело при этом странно дрожит и мерцает в воздухе.

— Да, знаете, было бы неплохо.

— Вы тут совсем уже все чокнулись, я гляжу, — бормочу себе под нос, выходя в коридор.

— Вас проводить, госпожа? Зал для совещаний на первом этаже.

— Сама разберусь, найду по ауре, — отмахиваюсь я.

Нужный зал я действительно нахожу очень легко. На миг замираю перед дверью, чувствуя за ней ауру огромного количества верховных магов… Их там сотня, не меньше. Ого… Кажется, вся Верховная Рада в сборе. Что