— Привет, хён, — громко поздоровался Трэй.

Я стояла близко и успела заметить промелькнувшее в его глазах выражение, похожее на враждебность. Как странно, всегда считала, что «демоны» души друг в друге не чают.

— И ты здесь, — вместо приветствия фыркнул Данди. — Дами, идём. Только оденься.

Он сорвал с вешалки футболку и бросил мне в лицо.

— Извини, — помахала я Трэю, выскакивая за дверь.

До лифта мы неслись как угорелые. Ворвавшись в кабинку Хеджун резко остановился, я не успела затормозить и больно ткнулась лицом в его твердокаменную спину.

— Уй! Мог бы посторониться.

— Чтобы ты пробила лбом стену? — фыркнул айдол, нажимая кнопку первого этажа.

— В чём дело? Что с настроением? — проверяя на месте ли нос, осторожно спросила я.

— Тебе не понять, — отмахнулся Данди. — Просто поехали домой… молча.

Я даже соглашаться вслух не стала, чтобы лишний раз не раздражать. Вела себя как мышка и в машине, и в квартире. Хеджун закрылся в кабинете, и скоро оттуда полились звуки музыки. Мелодия, поначалу плавная и нежная, постепенно становилась всё более скачкообразной и рваной, а потом резко стихла на высокой ноте.

Достав из холодильника, приготовленный с утра холодный чай с мятой и лаймом, разлила его по бокалам, чтобы немного согрелся. Надо попытаться успокоить Хеджуна. Пиликнуло сообщение от Муджина: «Пусть возьмёт трубку!», через минуту второе: «Чем вы там занимаетесь⁈ Сейчас приеду!». Ужасно захотелось отправить ответное: «Отвали!», но в этот момент открылась дверь кабинета.

— Выпей, — я подошла и протянула айдолу стакан.

Он послушно взял в руки напиток. Усмехнулся:

— Допытываться не будешь?

— А толку-то, — вздохнула, проходя в кабинет и ставя свою посудину на стол. — Хочешь, я тебе сыграю?

— Что? — лениво поинтересовался Хеджун, упершись плечом в косяк и исподлобья наблюдая за моими действиями.

Я села за рояль, клавиатура которого до сих пор была открыта, чуть помедлила, собираясь с духом, и тронула клавиши, сначала очень осторожно, но постепенно с нарастающей уверенностью:

— Хотелось бы вернуться мне в начало

И свежим взглядом хочется смотреть

На то, что приедаться сильно стало.

Но, чтоб родиться снова, нужно умереть.

Поверь, вчера не лучше, чем сейчас.

И завтра лучше, чем сейчас, не станет.

Не изменяй себе и береги, что есть.

Когда-нибудь вернёшься ты в начало.

Когда проходишь точку невозврата

Её не успеваешь разглядеть.

Всё время ты торопишься куда-то,

Стоять на месте может только смерть.

Поверь, вчера не лучше, чем сейчас.

И завтра лучше, чем сейчас, не станет.

Не изменяй себе и береги, что есть.

Когда-нибудь вернёшься ты в начало.

Последний аккорд затих. Хеджун молчал. Пальцы судорожно сжали стенки бокала — вот-вот раздавят.

— Как ты догадалась?

— О чём? — невинно хлопнула я ресницами, поскольку и в самом деле не знала, что он имеет в виду.

— О песне.

— Ну… ты каждый день играешь её рано утром. Я видела ноты. Попробовала, запомнила. На данный момент из всего твоего репертуара эта — моя самая любимая.

— Нравится, говоришь?

— Конечно. Слова цепляют душу, а в сочетании с музыкой пробирает до слёз.

— Какая же ты дурочка, — пробормотал айдол, опуская взгляд: — Они сказали, что подобное никого никогда не заинтересует. Им нужен ширпотреб, от которого восторженно пищат школьницы и пускают слюни девицы постарше.

Я быстро догадалась, о чём он.

— Если ширпотреб не разбавлять чем-то уникальным, он станет слишком приторным и в конце концов приестся, — изрекла умную фразу и тут же смутилась. Тоже мне, возомнила себя великим философом!

По губам Хеджуна скользнула, согласная с моим внутренним голосом, усмешка. Зазвонил телефон.

— Муджин, — не глядя на экран, проворчал айдол. — Скажи, что я плохо себя чувствую и никуда не поеду.

— А куда надо?

— Он зазывает меня на открытие ресторана нашего нового партнёра, дочка которого в меня якобы влюблена.

— О-о-о… Может всё-таки стоит поехать?

— Завтра рано вставать. Летим на съёмки. Хочу выспаться.

— Ясно, — кивнула я, внутренне готовясь к шквалу ругательств да обвинений в никчёмности и бесполезности со стороны главного менеджера. Даже не верится, что продержалась уже две недели в этой бесконечной нервотрёпке. Но, если подумать, то, что происходит со мной сейчас, — бесценный опыт.

Глава 10

В самолёте заняла самое дальнее и укромное место, чтобы как можно меньше попадаться на глаза остальным. Тут мои услуги не требовались. Умелые и ловкие стюарды, в отличие от меня, знали свою работу.

С утра ныл живот. О причине дискомфорта я догадалась до обидного поздно — только после взлёта.

«Какое сегодня число? Чёрт!»

Вихрем сорвалась с места в сторону туалета, провожаемая удивлёнными взглядами пассажиров и бортпроводников. У самой цели наткнулась на выходящего из кабинки Трэя и со всей дури влепилась в крепкую мужскую грудь, обтянутую чёрной шёлковой рубашкой.

— Куда спешишь? — вкрадчиво поинтересовался айдол, на этот раз удостоив меня своей звёздной улыбки.

Я отпрянула в сторону, чтобы освободить дорогу. Однако уходить парень не торопился, предоставив возможность, как следует рассмотреть себя вблизи. Именно с Трэя началась мода на милое, по-детски округлое личико. У него были очень выразительные губы, я бы даже сказала пухлые, которые гораздо больше подошли бы женщине, чем мужчине, острый подбородок и высокие скулы. Если наложить макияж поярче, с определением пола начнутся большие проблемы.

— Простите, — виновато наклонила я голову.

— Как тебе работается с Хеджуном? Не обижает?

— Меня всё устраивает.

— Интересно…

Мне не понравился тон его голоса, но в тот момент я не заострила на этом внимание, слишком спешила попасть в заветную кабинку. Трэй наконец-то посторонился, и я ринулась в дверь, за которой вместо ожидаемой крохотной комнатки обнаружила просторный шикарный санузел.

Мои опасения подтвердились. Теперь понятно, почему с самого утра плохое настроение. Очень часто в начале критических дней я становлюсь раздражительной и ранимой. Что же делать? У меня не было с собой нужных средств личной гигиены. Как назло, на борту частного самолёта я была единственной женщиной, не считая двух стюардесс. Попробовать попросить у них?

Осторожно выглянула в коридор. Обе девушки обслуживали пассажиров и, кажется, были очень заняты. Хорошо, что обычно в первый день выделения скудные. Попробую временно обойтись туалетной бумагой.

Поспешила обратно в свой укромный уголок. По пути зацепила взглядом Хеджуна. Спит с самого отлёта. Чем ночью занимался?

— Дами! Или как там тебя? — махнул мне рукой Муджин. — Иди сюда. Расскажи нам, откуда ты знаешь Данди.

На меня уставились несколько пар глаз в предвкушении пикантных подробностей.

— Мы познакомились случайно, — пробормотала я, и не думая подходить.

— Что ты там шепчешь? — раздражённо скривился мужчина. — Подойди ближе. Что такого в тебе нашёл Хеджун? Ни рожи, ни кожи, ни ума, ни фантазии.

— Может, он нашёл во мне того,