class="p1">— Марья Афдосьевны. Прислуги графа, ныне покойного. Они хорошо знали друг друга. Граф человек добрый был, правильный. Помогал по крайней нужде, а за службу хорошую вольную давал. Я больным уродился, выжить не должен был. Вот она к нему и обратилась. Граф меня взял и лично окрестил. Так, сразу после этого болезни все ушли и не болел более, и мор меня стороной обходил. Вот и спас меня бог от смерти и сегодня.

— Чудо небесное! — Пролепетала женщина, искренне вдохновившись моими словами. — И правда, помню я, как мне рассказывали наши мужики, что при графе служат, мол, кто с ним рядом находиться, тех проказы и напасти стороной обходят.

— Не врали, но не вечно всё. — Я сделал грустную мину, пытаясь выдавить из себя слёзы.

Женщина обняла меня, приговаривая, что всё будет хорошо. Уберёг меня бог от смерти, значит, нужен я ему, буду ещё. Мама моя святой человек и точно в царствие божие попала и смотрит на меня там.

— Истинно так и есть. — Ответил я, обнимая её.

— Мне идти надо. К ужину готовиться. — Отстав наконец от меня, ушла женщина. — Если нужно что будет, крикни, а лучше спустись.

— Спасибо вам. — Дверь захлопнулась, и я остался один, наедине со своими мыслями.

Как же легко удалось её обвести вокруг пальца. Неудивительно. Малообразованная крестьянка, набожная и суеверная, как и всё её сословие. По воспоминаниям, Граф, а точнее, мой отец, был хорошим и уважаемым во всех кругах человеком. Своим он не отказывал и помогал по крайней нужде, так и есть. Поэтому всё вышло довольно легко.

А теперь вопросы посложнее, что делать дальше.

Раскрывать, что я сын графа нельзя, по крайней мере, сейчас. Лучшее, что меня ждёт, женитьба на дочке какого-нибудь князя или графа, в лучшем случае, в худшем, на баронской или ближайшей помещице, учитывая, что из приданного у меня теперь ничего нет. Даже документов нету. По факту я сейчас по статусу беглый крепостной, хоть и выгляжу как сын дворянский. По только что придуманной легенде, моя мать всё же служащая, без вольной при жизни, значит, я тоже служащий.

Надо придумать способ, как остаться здесь, близ поместья. Я уверен, там есть скрытые комнаты, которые могли уцелеть. Подвал как минимум. И там есть нужные мне сведения, чтобы найти то, не знаю что. Пока же в академию я не попаду по причине отсутствия документов раз, и по возрасту если их найду на ближайшие два года.

— Надо умолять хозяйку остаться тут. Иначе замёрзну насмерть в крепостных хибарах. — План придуман, надо его исполнять.

Удивительно, как быстро я влился в этот мир. Я понял, что я воспринимаю его, как нечто ненастоящее, словно всё вокруг постанова, а я главный герой какого-то ролевого квеста. Даже моя смерть теперь выглядит как запланированный бой с первоуровневыми монстрами, несмотря на то, что по факту, они были ближе к высокому, чем к среднему уровню.

Кстати, а где мои вещи? Теперь у меня появилась мотивация встать и спросить это.

Вставать из такой приятной кровати было нелегко, тем более без нормальных носков и даже подобия тапок. Одежда оказалась на печке, вернее, только рубаха, штаны и те самые сапоги. Надо бы подрезать их потом, или сложить…

— Чёрт… — Я ведь реально тогда не догадался их просто сложить.

Сделал это здесь, что теперь поделать. Открыв дверь, через адский скрип вышел в коридор и найдя лестницу, спустился на первый этаж.

Первый этаж был таверной и баром, прямо как часто это изображают в фэнтези литературе. Вся мебель была старой, но крепкой на вид. Восемь столов, у каждого по три-четыре стула, вешалка, барная стойка, которую сейчас протирал молодой, даже по виду сильный парень.

Он был высоким, светловолосым, обладающий типичной славянской внешностью, но с немного вытянутым лицом. В отличие от матери это не делало его нелепым и карикатурным, а скорее добавляло силу и непокорность. По виду ему было лет девятнадцать-двадцать, но зная суровые местные реалии, он вполне может быть моим ровесником, или даже младше. Но это неважно, ведь даже по виду он гораздо крепче и шире меня.

"Жалко меня не в него перебросило." — Невольно подумал.

— Добрый день.

— Добрый. — Ответил он вежливо, внимательно меня разглядывая, с каким-то удивлением и даже… Неприязнью.

Странно.

— А это не ваша матушка ко мне заходила проведаться?

— Она самая. — Его голос был внушительным и громким. — Не пытайся уйти не заплатив. Бог покарает, а я по его велению.

— Да я и не думал. — Вот это я понимаю приветствие, вот это гостеприимность. — Мне, наоборот, задержаться бы у вас.

— Просто так не кормим. — Сказал как отрезал.

Чё он на меня так взъелся?

— Понимаю.

— Лукаш, не будь таким грубым с гостем. — Вышла мать парня из подсобки, держа в руках ящик с сеном. — Быстро же ты встал.

— Так, раны уже не болят. — Почесал грудь. — Я так и не узнал, как вас зовут.

— Ирина Витальевна я, голубок. — Улыбнулась женщина. — Чего надобно?

— Так, проведаться, не заходили ли люди, что меня привели. Отблагодарить надо бы.

— Скоро прийти должны. Места обезлюдили сильно, некуда им больше. Как нас не коснулась напасть, не представляю. Бог защитил.

— Истинно верно. — Подал голос её сын Лукаш. — Праведные мы люди, зла не причиняли, не обманывали. Вот и нечисть нас обошла.

— Да. — Не знал что ответить. Очень набожные люди мне попались.

— Ты, пока посиди, подожди, скоро прийти должны.

— Хорошо. — Я сел за ближайший столик у окна и смотря на метель, думал о будущем, о прошлом и настоящем.

Быстро стало скучно. Унылый пейзаж пустой таверны и двух людей наводил тоску. Очень не хватало какой-нибудь оживлённости, людей, стычек, споров и просто жизни. От нечего делать стал портить казённую мебель, царапая на ней всякие рисунки.

Прошло, наверное, часа два-три, или всего тридцать минут, часов у меня не было, когда в дом вошли два человека в серых мундирах и двумя мушкетами.

— Бррр. — Вытряхнулся один из них прям на пороге. — Такая пурга, хоть глаз выколи.

— Эй! На улицу труситься! — Закричала Ирина Витальевная через весь дом.

— Да чё мелешь? Щя выйду, опять заметёт. — Крикнул второй, ложа мушкет у двери. — Три дня уже метёт, засыпет скоро, гляди и… — Он осёкся, когда, снимая верхнюю одежду, заметил меня. — Руся, смотри, очнулся!

— Где? — Удивился и первый, заметив меня. — Батюшки мои, жив!

Они вдвоём принялись меня обнимать и трепать по голове. Было приятно, но в то же время больной.

— Отстаньте от парня! — Вновь крикнула хозяйка. — Лучше расскажите, что