Йомантас взглянул на небо и снова улыбнулся – верно, самим богам. Активный член секты неоязычников, он всерьез верил в древние могучие силы и всю свою сознательную жизнь добивался покровительства грозных богов. И боги помогли – он вышел… Великий громовержец Перкунас не разгневался за тот последний случай, когда так и не удалось принести жертву до конца… Слишком уж сильно кричала та непотребная девка! Да и место оказалось не таким уж глухим… Люди, полиция… Взяли, как говорится, с поличным – с окровавленным ножом… Дальше суд, зона… Йомантас не противился и не злился – такова судьба. Значит, так было угодно богам.

И вот волею богов нынче он, Скирдас, свободен! Да-да, именно волею богов! Ведь его запросто могли убить прямо на зоне или покалечить… но, нет. Великие боги судили иначе! Значит, он нужен им! Нужен…

Парень хищно ухмыльнулся – он знал, как нужно благодарить богов, чтоб и они остались благодарны. Не-ет, одним «спасибо» не отделаешься. Но… нужно быть терпеливым и осторожным. Заранее подыскать укромное место, жертву… не спешить. И – не здесь. Уехать! Не-ет, не в Литву – в Петербург! Там есть, с кем поквитаться… Исполнить волю покойного верховного жреца, криве кривейте Будивида. Жреца из древних времен… Там жил и он, Йомантас… вернее – его ипостась… убитая врагом, как собака!

Тело того Йомантаса – или как его там звали, не важно – должным образом не погребли, не принесли погребальную жертву, и мятущаяся душа молодого жреца так и не смогла найти покоя! Дух погибшего являлся во снах – молил, угрожал, требовал… Мог бы и не требовать – Скирдас хорошо знал, что делать. Исполнить обряды, принести жертвы богам…

И тогда дух обретет тело, там, в далеком прошлом, в непроходимых нальшанских лесах! В тех самых лесах, где когда-то Враг убил великого кунигаса Миндовга и его детей… И получил проклятье во веки веков! Однако сумел его избежать – хитростью и непотребной гнусью! Предал старых богов, перешел в иную веру – что же это, как не гнусь и непотребство? Отступник должен умереть! Умереть страшной смертью во имя древних богов! Должен, должен, должен! И сам… и супруга… и, если есть – дети… Все! И здесь, и – там. Ибо Враг един в двух лицах – здесь, в пока что далеком Санкт-Петербурге, и там… во глубине веков. Здесь его Йомантас достанет сам – рано или поздно, там же, в далеком прошлом, волю древних богов и великого жреца Будивида исполнит тот, кто будет возрожден! Тот, в кого вселится дух погибшего криве.

До Петербурга Йомантас добрался быстро и без всяких приключений – хранили боги. Сойдя с поезда, наскоро перекусил в небольшом кафе и отправился в Песочное, или, как говорили раньше – «на Пески». Там, в собственном домике, проживал его знакомый барыга – он должен был помочь. Кстати, у него же в сарае стоял автомобиль Скирдаса – коричневая «ауди-восьмидесятка». Правда, с литовскими номерами – слишком приметно… И в этом тоже барыга должен был помочь.

Звали барыгу Виктор Саларин, погоняло Солярка, или попросту – Витек. Невысокий, худой и суетливый, он всегда был себе на уме и очень любил деньги. Йомантас кое-что заработал на зоне… но это были не те деньги, которые устроили бы Саларина. Так, на первое время… для представительства, так сказать. Остальное лежало в тайнике – еще нужно было забрать… если никто не нашел.

Купив по пути две бутылки водки и закусь, молодой жрец быстро отыскал нужный дом – старый, с облезлой верандой и латаной крышей, раньше он выглядел куда как презентабельней. Соседний дом оказался такой же «избенкой», а вот следующий – следующий был уже особняк! Нарядный забор, хоромы… Невдалеке, по улице, догнивал ржавый «сорок первый» «Москвич» с областным номером.

Отворив калитку, гость прошел по узкой дорожке меж кустов буйно разросшейся смородины и, с подозрением глянув на приземистый сарай, решительно стукнул в окно.

– Хозяева! Дома есть кто? Э-эй!

За окнами кто-то зашевелился, послышались шаги… распахнулась дверь… На пороге возникла женщина неопределенного возраста, помятая, с всклокоченными волосами, блондинка. Короткий, небрежно запахнутый на груди халатик довольно-таки затрапезного вида не скрывал худых ног, узкое лицо, наверное, когда-то можно было бы назвать и красивым, да вот только то время давно и безвозвратно ушло. Бледная кожа, ввалившиеся щеки и под левым глазом – застарелый желтоватый бланш. Красавица!

– Т-ты кто? – непонимающе моргнула женщина.

– Мне бы Витька, – Йомантас решил не тратить время на всякого рода условности. Представляться этой вот шмаре? Вот еще.

– А он… он ушел.

«Красотка» как-то подозрительно «тормозила», растягивала слова, да и вообще выглядела не слишком здоровой. С похмелья, что ли? Или…

– Я его подожду… Пустишь?

Не дожидаясь ответа, незваный гость отодвинул женщину рукою и вошел в дом. Заглянув на кухню, поморщился – кругом объедки и вообще – тот еще запах стоял. Большая комната – «гостиная» – выглядела намного лучше, даже, можно сказать, вполне презентабельно, по крайней мере – чисто. Чисто, но как-то бедновато: покрытый клеенкой, стол, диван-книжка, круглая, выкрашенная серебрянкой печка-«голландка», старый сервант, в углу, на тумбочке, пухленький телевизор «Самсунг», еще с лучевой трубкой. Рядом – золотистый смартфон с треснутым экраном… Видать, не слишком-то раскрутился Витек! Ладно, лишь бы машину не пропил…

– Я тут это… не убралась еще… не успела… – войдя следом, хозяйка уселась на диван и тут же взяла смартфон… глянула… и со вздохом покусала губы.

– А Витек скоро должен бы быть… Скорей бы! Надеюсь, не пустой…

– Ну, пока ждем…

Гость сноровисто вытащил из пакета водку и снедь, поставил на стол. Глянул искоса на хозяйку:

– Выпьешь со мной?

– Не хочется…

– Ну, тогда помидоры порежь…

– Ага… – женщина кивнула, однако бегом на кухню не метнулась.

Поднявшись с дивана, потянулась зачем-то к серванту, широкий рукав халата задрался, обнажив руку выше локтя. Там тоже виднелся синяк… только синий, точней – синевато-черный…

Наркоманка! Ну, все ясно теперь… Вот почему отказалась от водки… и вообще, так себя неадекватно ведет. Ждет! Ждет! Видать, Витек обещался принести дурь… Эх, Витек, Витек… Хотя черт с тобою…

Йомантас не был ханжой, но наркоманов недолюбливал. Вообще не считал за людей. Хотя сам употреблял иногда… как и другие жрецы, особенно – во время жертвенных оргий. Но это были вещества во славу богов! А тут… во славу самих веществ.

– Ну, а я выпью тогда!

– Давай… – подойдя к окну, женщина безразлично пожала плечами. – Стопки в серванте. Возьми сам.

– Ага…

А она не такая и старая – выпив, заценил гость. Нет, определенно, молодая… Лет верно, двадцать – двадцать пять. Просто