И что-то новенькое было для Грегора… Своеобразной сменой обстановки. Незначительной, но приятной мелочью.

— Я решила, что пора перестать сомневаться и самое время перейти к решительным действиям! — Молодая девушка решительно сжала кулачки.

— Мы ушли из Кель-Таласа, громко хлопнув дверью, а я в процессе перебил довольно приличное число высших эльфов. Если все пройдет без казусов и предводители твоего культа примут мое предложение также, как это сделал капеллан Богар — мы начнем геноцид целого народа. Как по мне — наши действия уже решительней некуда. — С непониманием посмотрел на неё уроженец Хай-Рока, что по-своему истолковал последнюю реплику Салли.

— Я ждала, что ты это скажешь и подготовилась к серьезному разговору. — Покопавшись в своей корзинке, Вайтмейн извлекла на свет бутылку с тускло-янтарной жидкостью и с некоторой долей гордости продемонстрировала её некроманту. — Вот, это настоящий дварфийский эль! Позаимствовала с кухни гарнизона одну бутылочку для того, чтобы встреча прошла как надо.

— Не понимаю, как алкоголь поможет нам обсудить дальнейшее взаимодействие моих сил и солдат Алого Ордена. — С неизменным флегматизмом ответил жрице Мадаав, после чего немного подумал и уточнил. — Мы ведь за этим здесь сейчас встретились?

После того, как он поверг и поглотил четверку Лоа Зул-Амана, лесные тролли начали понемногу стягиваться под знамя Огненного Черепа и прямо сейчас… Седой некромант оказался слегка не у дел. Приемом посланцев от разных вождей занимался Мор'Джинн и процесс этот был не особо быстрым — каждое племя должно было засвидетельствовать свое почтение перед новым Лоа и проявить всевозможное уважение ставленнику могущественного духа-покровителя. И заниматься политическими реверансами с клыкастыми дикарями самолично у бретонца не было никакого желания — на разного рода реверансы он за свою жизнь насмотрелся изрядно.

А ваять очередное смертоносное создание сразу после поглощения столько звериных духов было опасно — энергетика тела рослого чародея еще не пришла в стабильное состояние и объемные чары были чреваты разного рода эксцессами.

Иными словами Грегора появилось некоторое свободное время, которое он решил потратить на налаживание связей с условными союзниками из числа фанатичных сторонников Света. И так как других контактов в Алом Ордене помимо Вайтмейн у него в общем-то не было, Мадаав через костяных шпионов передал девушке послание, в котором назначил встречу в той самой пещере, неподалеку от Стратхольма, где они отсиживались некоторое время назад.

И судя по всему, Салли восприняла его предложение как-то не так…

— Не только. — Откупорив бутылку, юная жрица Света разлила напиток по двум деревянным кружкам. — Вот, выпей, чтобы расслабиться…

Грегор скептически осмотрел жидкость в бокале и переведя взгляд на терпеливо ожидающую его девушку, с мысленным вздохом начал стягивать с лица череп-маску.

Отравления уроженец Хай-Рока уже давно не боялся: тот яд, что смог бы навредить столетиями укрепленному телу спрятать было крайне сложно и какого-то невероятного ущерба он бы все равно не нанес — для гарантированного убийства Мадаава требовалось бить по духу, а не по физической оболочке. И с тем же успехом можно было отправить сюда пару-тройку наиболее опытных паладинов.

Проглотив предложенный девушкой напиток одним залпом, Грегор прислушался к собственным ощущениям.

— Вкус неплохой, но для хоть какого-то опьянения мне придется выпить целое озеро этого пойла.

Повторив действия некроманта, девушка резко выпучила глаза и прикрыв рот рукавом робы, начала судорожно кашлять.

— Кха-кха! Креп… Кха! Ху-у-ух… — Кое-как жрица Алого Ордена привела себя в порядок и тут её взгляд упал голову бретонца. — Во имя Света! Кто это сотворил с тобой?!

Лицо Мадаава напоминала облитую едкой кислотой маску, которую кто-то попытался натянуть на голый череп. Во время схватки с Лоа один из духов Зул-Амана смог сорвать шлем с головы Грегора и плюнуть ему в лицо какой-то токсичной жижей. Идола лесных троллей это в итоге не спасло, но кожу на лице выжгло практически полностью. Из-за духовной природы атаки некромант из Хай-Рока не смог сразу восстановиться и кожный покров на его голове в данный момент выглядел… Не то, чтобы ужасно, но довольно неприятно. И будучи опытным целителем, Вайтмейн практически моментально поняла, что это это были следы прошедшей битвы.

— Это уже не имеет значение. Их больше не существует. — Сухо ответил служительнице света седой бретонец, с подозрением наблюдая, как та тянет свою ладонь к его не до конца зажившей щеке. — Что ты делаешь?

— Я… Пытаюсь тебе помочь. — Заметно покраснев, ответила ему молодая девушка, касаясь пальцами грубого рубца. — Мне кажется, что тебе это необходимо и…

— Ты же помнишь, что магия Света оказывает на меня сугубо негативное воздействие? — Вопросительно поднял бровь бретонец, решивший, что Салии хочет исцелить его своими жреческими чарами.

Но молодая служительница Света не стала этого делать — вместо этого Вайтмейн обвила шею седого чародея руками и потянулась своими губами к его лицу.

— Я повторяю свой вопрос — что ты делаешь? — Даже не шелохнулся Грегор, бесстрастно глядя на раскрасневшуюся девушку, что не увидев со стороны Мадаава хоть какой-то реакции, испуганно замерла на месте.

— Неужели ты даже сейчас не понимаешь, чего конкретно я от тебя хочу? — С каким-то детским неверием уставилась на него служительница Алого Ордена. — Я понимаю, что ты довольно своеобразный человек, далекий от дел любовных, но всему же должен быть предел!

— Ты пытаешься меня совратить — это я понял. Но мне непонятно, зачем тебе это делать? — Сохраняя на лице бесстрастную маску, ответил ей седовласый колдун, пытаясь не подать виду, что на деле он уже начинал понемногу испытывать определенные физиологические реакции. — Я уже заключил союз с твоим культом. В самопожертвовании больше нет нужды.

Из-за прошедшей битвы и нестабильной магии, Мадаав опасался использовать на себе чары, воздействующие на разум и подавляющие какие-либо порывы, и близкое нахождение разгоряченной девушки начало пробуждать в "мыслящем булыжнике" дремлющее уже три столетия желание. Все-таки даже не смотря на свою молодость, Салии являлась полностью сформировавшейся девушкой с оч-чень приятными глазу формами.

И стальная выдержка Мадаава, что спасала его на протяжении трехсот лет, понемногу начала давать трещину, а память о своей любимой жене, что должна была подкреплять стойкость некроманта перед соблазнительным женским телом, внезапно оказалось блеклой и уже не оказывала на Грегора прежнего эффекта.

Тысячелетний колдун понимал, что как бы сильно он не был привязан к Азуле — после того, как он своими собственными руками отправил душу жены в круг перерождений одного из миров — вернуть её обратно уже не получится, какую