открыл заднюю дверцу справа, простодушно пошутил:

– Прокатим с ветерком, товарищ генерал.

Евтюх сел.

Мягко хлопнули дверцы, автомобиль тронулся с места, вырулил на проспект Жукова, пересёк его по эстакаде и, свернув на Новорижскую трассу, увеличил скорость.

Евтюх тоже имел крутую «конюшню» в министерстве, где стояли «Мерседесы», «БМВ», «Ауди» и «Порше», но предпочитал отечественные машины и ездил на «Победе» выпуска тысяча девятьсот шестьдесят второго года. Естественно, в автомобиле поменяли всё, что могли поменять, поставили шестисотсильный движок от «Ауди RS7», и она могла дать фору многим спорткарам, несмотря на архаичный дизайн. Впрочем, ретроавтомобили пользовались у автолюбителей едва ли не большим спросом, нежели новейшие болиды.

Доехали до Ново-Огарёво быстро, всего за тридцать семь минут (Евтюх машинально отметил время). Водитель, молодой парень лет двадцати пяти, вёл машину, как профессиональный гонщик, не обращая внимания ни на камеры, ни на светофоры, ни на посты ГИБДД. Он знал, что «письма счастья» ему не придут. К тому же он выполнял директиву президента «срочно» и мог не волноваться о последствиях. Ехали со средней скоростью в сто тридцать километров в час, а иногда разгонялись до двухсот двадцати.

Министра встретил у главного корпуса резиденции советник президента Каменев, дружески пожал руку.

– Николай Николаевич будет через пять минут, пойдёмте на веранду. День хороший, ветра нет, тепло, чай-кофе.

– Хоть бы намекнули, что за спешка, – проворчал Евтюх, пригладив единственный седоватый вихор. Каменева он знал хорошо и был с ним на дружеской ноге.

– Николай Николаевич сам скажет, – развёл руками пятидесятилетний усач, лицо которого, состоящее из углов и морщин, действительно казалось каменным. – Могу только повторить что слышал: Тихий океан.

Евтюх остановился.

– В таком случае мне нужен зам…

– Он тоже вызван, скоро будет.

Министр покачал головой.

– Неужели президент знает нечто, чего не знаю я?

Каменев засмеялся.

– Это его любимая реплика. Николай Николаевич говорит так про того, кто его удивил.

Расположились на закрытой веранде гостевого флигеля с видом на пруд, окаймлённый берёзовым лесом. Евтюх уже бывал здесь на приёмах важных гостей из-за рубежа, поэтому на пейзажи особенно не смотрел. Вспоминал свои последние разговоры с руководителями военно-морского флота и спецслужб, пытался определить, не упустил ли из виду важную информацию. Ничего не вспомнил, взялся за мобильный, листая записи.

Каменев вышел и вернулся с Тумановским, выглядевшим по-летнему: на заместителе были джинсы, дырчатые белые мокасины и рубашка поло навыпуск из синего поплина.

Поздоровались.

– Тебя тоже из-за стола выдернули? – поинтересовался Евтюх. – Или со стадиона?

– С дачи, – криво улыбнулся Евгений Анатольевич.

Вошёл президент, одетый не менее спортивно, чем Тумановский. На нём были свободного кроя серые летние штаны, белая футболка с изображением герба СССР и белые кросс-туфли. Вид у него был серьёзный. Пожав всем руки, он пригласил гостей к столу.

– Прошу, присаживайтесь, товарищи генералы. Встреча неформальная, надо проконсультироваться и посоветоваться. Извините, что пришлось вызвать вас (он глянул на Евтюха) в выходной день, но ситуация не терпит проволочек.

Каменев посмотрел на хозяина усадьбы.

– Я нужен, Николай Николаевич?

– Да, посидите с нами, Игорь Ильич.

Сели за накрытый овальный стол.

Президент налил себе минералки.

Гости остались сидеть неподвижно, не притрагиваясь к чайнику и кофейнику.

– Доложите мне ещё раз, Петрян Павлович, желательно с подробностями, что происходит в Тихом океане.

Евтюх уже не раз говорил с президентом на эту тему, однако напоминать об этом не стал. Если глава государства задавал вопросы, вроде бы и не требующие особого подхода, значит, он был сильно озабочен.

Рассказ длился десять минут.

Президент кивнул, налил ещё минералки, вытер платком вспотевший лоб и высокие залысины.

– Чайку? Обед?

– Благодарю, только что из-за стола.

– Дело вот в чём, товарищи генералы. По моим сведениям, в Белом доме готовится нота к России о подготовке якобы нападения наших подлодок на базу США на Гавайских островах. В ноте указан тот самый район Тихого океана, где пропали наши подводные аппараты. Приводится факт исчезновения американской лодки «Канзас», которую якобы потопил «зверь из глубин», то есть наш подводный ракетоносец «Грозный».

Евтюх и Тумановский переглянулись.

– Это ещё не всё. Американцы не только бросили в данный район эскадру, но и начали разворачивать на Гавайях противоподводные комплексы «Глисскур» для отражения атаки ядерных торпед. В ноте не упоминаются наши «Статусы», но речь идёт именно о них. Об утечке информации я уже говорил с Мироном Андреевичем и Константином Фёдоровичем, они клянутся, что с их стороны утечка исключена.

– С нашей тоже, – не удержался Тумановский. – Наша «восьмёрка» работает не хуже тех же структур в ФСБ и ГРУ, используя блокчейн-технологии.

Он имел в виду восьмое Главное управление МО РФ, отвечающее за защиту гостайны.

Президент поморщился.

– Технологии технологиями, но человеческий фактор со счетов не сбросишь. Вы уверены, что американские коллеги не обнаружили наше «изделие 101»?

– Не на сто процентов, – начал Тумановский. – Но я позволю себе…

– Женя, помолчи, – оборвал его Евтюх. – Николай Николаевич, вы знаете, что в том районе ведёт поисковые работы не только лодка «Десна», но и охотник за субмаринами «Грозный». К тому же туда уже подошли ещё две наши лодки. Несмотря на численный перевес американского флота, наша группировка способна защитить район установки «Утёса». С капитаном «Грозного» ночью разговаривал командующий Тихоокеанским флотом. Он утверждает, что «Утёс» не найден и, скорее всего, захвачен подводными жителями, как бы дико это ни звучало. Если бы «Утёс» обнаружили американцы, это было бы уже известно по их поведению. Там же, на глубине одного километра, «Грозный» был атакован неизвестным объектом гигантских размеров, предположительно кальмаром, но сумел отбиться.

– «Десна» молчит?

Евтюх крутанул желваки на щеках.

– Молчит.

– Значит, подводные жители, – сделался задумчивым президент, явно успокаиваясь. – Это хорошо. Мы хотим ответить на ноту до того, как она будет объявлена нам официально. Предлагается следующая процедура. Игорь Ильич, прошу.

Каменев, сидевший с гранитной неподвижностью, посмотрел на Евтюха.

– Есть идея снять секретность с действий наших подводных атомоходов в Тихом океане.

Министр застыл как громом поражённый, переваривая сказанное, перевёл взгляд на президента.

Николай Николаевич усмехнулся.

– Не пугайтесь, Петрян Павлович, речь идёт о частичном снятии секретности. Об «Утёсе» никто не должен знать. А вот о подводной базе этих… как вы их называете… старогеев стоит заявить во всеуслышание.

– Это даст нам весомое преимущество, – добавил Каменев. – Во-первых, мы разоружим американцев, готовых растерзать любого, кто встанет на их пути. Они и на Совбез ООН наплюют с высокой колокольни. Во-вторых, совместно с ними легче будет решать задачу контакта со старогеями, которые явно что-то задумали нехорошее, раз так яростно начали зачищать район океана, где мы