Шрифт:
Закладка:
Вцепляюсь зубами, урчу и упиваюсь нежной мякотью. Сразу становится получше на душе. Нэйш напротив загружает в себя омлет и что-то отвратно-витаминно-зелёное. Что можно есть именно вот с таким видом — будто кому-то вскрываешь грудную клетку.
– Ну, и как ты собираешься разбираться с этой дрянью?
Нэйш принимает вопрос на счёт псигидры.
– Псигидру не убить обычными способами. До некоторой степени может помочь пламя феникса или виверния. Или зелья с действиями, подобными этому пламени. Но едва ли они есть у Аманды.
– А как-нибудь изнутри её прижучить нельзя? Ну, я не знаю, скажем, скормить тебя, чтобы она всех сразу выпустила на волю и уползла рыдать в горы Крайтоса?
Нэйш медленно наклоняет голову, и новая порция омлета остаётся недогруженной в устранителя. Точно, что это я несу. От нервов, наверное.
– Эй, ты не подумай, можем сожраться в компании. Тогда-то её точно покорчит, как мою бабаньку от грибного супа маманьки! Честное слово, я очень даже не против. И вообще ты мне вполне себе нравишься, не подумай. Все эти тайны-бабочки-умение врезать, а кому такое не понравится, спрашивается, в смысле, ну кроме Гриз, конечно. О, и кстати, ты здорово целуешься, я вот в Зеермахе заметила, так что…
– Полагаешь, стоит повторить?
Представляю одновременно лица Гроски, Мел, Гриз, Яниста и на закуску Тербенно. О да-а-а, лютая картиночка, только Уну звать не надо, мы с ней в одной комнате ночуем так-то, вдруг да прирежет от расстроенных чувств.
– Тренировка — путь к идеалу, а? — и делаю бровками ещё круче, чем Нэйш. — Слушай, это ж опасно. А вдруг я в тебя втрескаюсь по самое не могу. Несмотря на твой возраст. Тебе ж за сорок или что-то вроде?
Груз с мерзкой зеленью повисает в воздухе.
– Не беспокойся, — пытаюсь утешить устранителя. — И в такие годы люди, бывает, живут.
«Клык» не то чтобы давится своей вилкой. Но проглатывает довольно осторожно. Как будто там не зелень, а более непонятное блюдо. Вроде меня.
– Вообще-то, мне тридцать пять.
– Правда-а⁈ Ничего себе тебя жизнь-то помотала…
А по глазам больше кажется. Особенно сейчас. И всё равно тридцать пять — многовато. В такие годы положено сидеть дома в котах и спиногрызах, не поворачивать резко шею, лечить мигрень. В крайнем случае — набираться опыта в тюрьме, как мой папка.
– Не обращай внимания, отлично держишься, — с трудом избавляюсь от желания добавить «старина» и сочувственно похлопать Нэйша по плечу. — Особенно в драке, а? Быстро ты уработал этих ребят. И я ж уже говорила, хотела б я посмотреть на тебя против альфина, ну или кого-то ещё из этих крутых хищничков. Сама б, конечно, тоже не отказалась…
Нэйш приканчивает омлет, и мне почти жаль бедное блюдо. Слушает он вроде бы благодушно. Но говорит неожиданное:
– Тебе нужно учиться.
– Застольному этикету или нормально определять возраст устранителей?
– Сражаться при помощи Дара.
Ух ты ж, какой он весь внезапный. Если он так с алапардами — понимаю, почему они дохнут.
– А это не вы с папочкой видели меня против пятерых Барракуд где-то месяц назад на Весеннюю Ярмарку? Стоп-стоп, чем же это там кончилось, даже и не припомню. Но у одного точно сгорели штаны. А до того я подрабатывала малость телохранителем и за шабашки бралась. Чёрт, да меня даже в учебке хвалили. Высший балл по боевке, а?
Сама себе напоминаю Тербенно с его «У меня высший балл из всего выпуска!» Примолкаю и напихиваю за щёки фрикаделек. С ними вкуснее дуться.
– Не сомневаюсь.
Нэйш щурится куда-то в окно, где тает на ночном стекле след от щеки одного из бедных забияк.
– Барракуды — люди. Не самые подготовленные маги. Из-за этого они и примыкают ко всякого рода бандам: действуя вместе, по совокупности магии, в реальной драке они имеют перевес. Но не против по-настоящему серьёзного противника.
– Вводже шибя?
Придётся всё-таки прожевать фрикадельки.
– Со мной… было небольшое показательное выступление. Не до смерти. Как и в случае с тобой. Однако те, с кем мы сталкиваемся на выездах, часто отстаивают свою жизнь. Или жизнь потомства. И то, как ты дерёшься сейчас…
А как дерусь? Вполне себе как учили. С полной выкладкой, включаю инстинкты, включаю мозги. Считаю шаги, вычисляю пассы, всякое такое. Оцениваю, работаю, держу морду тяпкой — инструктор особо настаивал, чтобы по лицу нельзя было прочитать следующий удар…
– Что, — обвиняюще указываю на Нэйша куском бекона, — скажешь — наследственное?
Он усмехается, но на удивление — без явно выраженного «фу» в сторону моего родства с Лайлом Гроски. Отодвигает тарелку.
– Лайл в бою хладнокровен. Бьёт на результат. Не отвлекается. Не увлекается. Он эффективен. Но ты увлекаешься, не так ли. Несмотря на попытки «держать лицо». Ты наносишь лишние удары, пытаешься драться эффектно — когда могла бы закончить жёстче… и раньше. Чья это наследственность, по-твоему? Может быть, это мать? Кто-то ещё по женской линии?
Это мне за шуточку про возраст, наверное. Обтекай, Кани Тривири. У тебя есть персональная псигидра на ближайшие пару минут. В белом костюмчике, с улыбочкой кровопийцы. И светлыми глазами-льдинками на неумеренной красивости лице.
– Если взять, к тому же, отсутствие тренировок… Ведь я был прав, ты не тренируешься в последнее время? И вас разве не учили, что, если старший в группе приказывает не лезть в драку, — лучше отойти и прикрывать? Понимаешь, при таком раскладе… встреча с серьёзным противником или даже просто с бестией может дорого обойтись, Аскания.
– До чего ж ты заботливый. Как насчёт… ну, я не знаю, поучить меня как Йоллу? Всем этим слабым точкам и прочему? Мне, знаешь ли, жуть как интересно, что это за наука. Этому учат где-то? Есть прихрамовая школа или особый пансион? Потому что я б не отказалась встретиться с кем-то вроде тебя. Не с тобой — мы ж договорились, что я к тебе прониклась. Но с кем-то вроде. Сравнить мастерство, всякое такое.
– Если ты когда-нибудь встретишься с кем-то вроде меня…
У меня последняя фрикаделька застывает на вилке. От странного осознания, что Нэйш серьёзен,
