• Каждый член семьи должен в равной мере участвовать в семейных тревогах.

• Вне терапии семья должна жить так, как она сама того хочет; терапевт контролирует только терапевтический процесс.

• Терапевт сознательно старается обострить кризис до предела, увеличивая тревогу и неуверенность каждого члена семьи.

Терапевтическая стратегия опирается на определенные принципы.

Честное отыгрывание в поведении, внесенное в терапевтические взаимоотношения, не только не притупит накал чувств, но, напротив, может выразить и усилить чувства. Когда терапевт смотрит на брак как на отношения жениха и невесты, супруги получают свободу строить более здоровый союз.

Терапевт как бы отрекается от каждого члена семьи по отдельности, утверждая свою верность целостному семейному организму. Если терапевт вовлекается в тесные взаимоотношения с одним из членов семьи, он убегает от отношений с семьей как с единым целым.

Эмоциональное отношение к семье как к целому предотвращает развитие контрпереноса к отдельным людям или подгруппам семьи. Но для равновесия терапевт одновременно устанавливает отношения и с каждым членом семьи, и с ее подгруппами. Он постоянно вовлекается то в один, то в другой эдипов треугольник, по своему желанию время от времени разрывает эти связи и снова восстанавливает их.

Когда в терапии участвуют два терапевта, для разрешения проблем контрпереноса появляется новая возможность: на время отключиться от семьи и уйти во взаимоотношения с коллегой. В таком случае терапевт освобождается от чрезмерной идентификации с семьей.

Терапевтический процесс включает в себя следующие шаги.

1. Терапевт требует от семьи большего совместного участия, чем то, что ему вначале предлагают.

2. Терапевт не берет на себя терапевтическую функцию, о которой его просят, пока не возьмет в руки ключевые сферы власти. Он определяет, как с ним связаться, какие люди придут, где они встретятся и когда.

3. Терапевт устанавливает свою власть над лидером семьи.

4. Терапевт возвращает в семью отколовшиеся подгруппы.

5. Терапевт отказывается воплощать фантазии членов семьи о его всемогуществе и предлагает им новые творческие возможности для изменений.

6. Терапевт эмпатически откликается на боль семьи, затем отделяется от нее, за этим следует новое присоединение к семье, дающее ее членам импульс к созданию новой конструкции семьи, какой они сами ее видят.

7. Терапевт дает пример открытости, делясь своими переживаниями, рассказывая об отношениях со своими родителями, оберегая в то же время право на приватность собственной семьи.

8. Терапевт предпринимает специальные шаги для образования новых треугольников и подгрупп в семье и их разрушения.

9. Терапевт заботливо поддерживает проявления семейной целостности, возникающие между членами семьи во время терапевтической встречи.

10. В определенные моменты сознательно передает инициативу ведения процесса общения в руки членов семьи. Например, с семьей, пребывающей в депрессии, у терапевта возникает искушение стать спасителем семьи. Полезнее дать депрессии углубиться, чтобы пациенты прошли сквозь нее, а не убегали от нее.

С. Минухин и Ч. Фишман (2006) в рамках структурной семейной терапии применяют следующие принципы.

Правило присоединения состоит в том, чтобы работать с семьями, находящимися на такой стадии развития, через которую терапевт уже прошел. В иных случаях можно попросить помочь ему разобраться. С одними семьями терапевт может оставаться самим собой, а с другими он ведет себя иначе, чем обычно. Эти проявления отражают скрытые стереотипы взаимодействий, свойственные данной семье, и их можно использовать как еще один источник информации о ней.

Терапевт присоединяется к семье с позиций различной степени близости. Занимая позицию тесной близости, он может брать под покровительство членов семьи, возможно, даже вступать в союз с одними из них против других. Терапевт признает семейные подсистемы, к которым он присоединяется. Он постоянно выискивает и подчеркивает положительные стороны в действиях членов семьи.

Одновременно он выявляет проблемные проявления и дает понять, что постарается реагировать на них достаточно деликатно. Описывает явно отрицательные черты какого-то члена семьи, не подвергая его критике и не считая его виноватым. Оказывает поддержку даже тем членам семьи, которые ему не нравятся, не прибегая к напускному всепрощению и благодушию.

Часто поддержка представляет собой всего лишь сочувственный отклик на эмоции, проявленные тем или иным членом семьи. Слова терапевта – просто признание факта, что он понял ситуацию и готов заняться этой проблемой вместе с семьей. Сделавшись источником самоуважения и статуса в семье, терапевт расширяет свои возможности. Кроме того, он получает право взять обратно свое одобрение, если клиенты не следуют его предложениям.

Занимая промежуточную позицию, терапевт присоединяется к семье в качестве активного, но нейтрального слушателя, помогая людям излагать свои истории. Своими указаниями и мягкими уговорами терапевт помогает членам семьи увидеть в их взаимодействиях заботу друг о друге.

Если главный авторитет семьи – мать, а отец находится на периферии, терапевт может начать присоединение к семье, почтительно слушая мать, даже если его конечная цель состоит в том, чтобы повысить роль отца. Если упоминается кто-то, кого нет на сессии, терапевт может прибегнуть к гештальт-техникам (Кемплер У., 2001).

Терапевт говорит с ребенком на его языке в присутствии родителей таким образом, чтобы одновременно общаться и с ними. Присоединяясь к семье, где есть очень маленькие дети, терапевт начинает сессию с установления контакта через них. Он встает на колени, чтобы быть такого же роста, как и ребенок, с которым он разговаривает, и дотрагивается до ребенка.

В семье, где есть дошкольники, терапевт с детьми играет, а со взрослыми общается как с родителями. При работе с семьями, где есть дети школьного возраста и старше, терапевт начинает с установления контакта с родителями.

Терапевт может получить полезную информацию о семье, задаваясь следующими вопросами. Не забыл ли он спросить, почему отец не пришел на сессию? Не оказывается ли, что он говорит большей частью с матерью? Не испытывает ли он покровительственных чувств по отношению к какому-то члену семьи и не вызывает ли у него раздражения другой? Терапевт не объясняет семье своих реакций, потому что это подчеркивало бы его роль чужого семье человека.

Терапевт может также присоединяться к семье, занимая отстраненную позицию. Он обращает внимание на стереотипы общения, выражающие и поддерживающие внутренний опыт семьи, и выделяет значимые для данной семьи фразы. Их он может использовать либо с целью поддержки семейной реальности, либо для конструирования более широкого мировосприятия, которое повысит гибкость семьи и сделает возможными изменения.

Когда терапевт хочет подчеркнуть важную мысль, он может встать, подойти к члену семьи, остановиться перед ним и говорить соответствующим тоном и в соответствующем темпе, прибегая к многозначительным паузам. При этом он может руководствоваться ощущаемой им необходимостью усилить напряженность терапевтического воздействия и уверенностью, что члены семьи будут управлять этими перемещениями по каналам