спасти что-то, кроме собственной жизни, во время осады была очень плохой идеей. Шишупал и Эклаввья встретили много таких несчастных душ, съежившихся под одеялами, притаившихся на порогах заброшенных мельниц и домов, забившихся в тенистые переулки, ведущие к пустым рынкам.

В попытке выбраться из Железного Коменданта не было ничего хорошего. Но они были голодны. Они пошли в ближайшую таверну, которая все еще работала. На дальней стене таверны виднелась фреска, и Шишупал, прищурившись, начал ее изучать. Там был изображен сидевший в центре Кришна, окруженный сенаторами. Под столом сидели горожане, воздев руки в знак благодарности к небу, наслаждаясь пользой хорошего управления Республикой. Под фреской были выгравированы золотом слова «Для народа. Волей народа». Какой-то борец за правду сумел взобраться наверх и замазать эти слова черным, что, вероятно, подразумевало: «На хер народ! Грабь народ!»

Таверна была наполнена той гулкой тишиной, что появляется, когда нет ни звука. Не было ни пьяных драк, не шипело жареное мясо, не раздавался звон кубков, не слышалось гула голосов. Мужчины сбились в кучу и пили в тишине, со спокойной решимостью в глазах. Очаг из черного камня в углу хранил тепло давно потухшего огня. Бармен стоял за шатким столом, готовый нырнуть за него при первом намеке на неприятности.

В эту отчаянную тишину вошел Эклаввья, Бог Шума.

– Парни! – выкрикнул он. – Это таверна или дом скорби? Вы ведете себя так, будто снаружи осада!

– Отвали! – прорычал один из мужчин.

– Зато теперь они не будут пялиться на нас из страха, что мы можем подойти к их столикам и завязать разговор, – прошептал Эклаввья Шишупалу. – И наше прикрытие останется нетронутым.

Шишупал устало сел за первый попавшийся свободный столик. Они два дня отсиживались в жилище для прислуги у госпожи Раши. Им не досталось ничего. Ни известий, ни еды, ни воды. И у Шишупала, и у Эклаввьи деньги были на исходе, а осада только набирала обороты. Шишупал поднял руку и потребовал принести два горячих блюда. Он угрюмо сидел за столом, делая вид, что слушает монолог Эклаввьи. Пока что они окончательно убедились, что у ворот были только греки. В рядах осаждающих не развевались знамена Льва или Айравата. Каляван действовал самостоятельно. Вот идиот! Но он надеялся, что Каляван победит, потому что, если он потерпит поражение, это ослабит единый фронт Джарасандха и война Ямуны затянется еще на десять лет.

– Хей! – Эклаввья стукнул по столу, напугав Шишупала. – Здесь мужчины проголодались!

Наконец появился бармен с двумя мисками тушеного мяса и лепешками.

– Девять марок, – сказал он.

– Что?! – ужаснулся Шишупал. – Оно стоит не больше одной марки.

– Цены военного времени. – Мужчина указал ему на дверь. – Видишь вон ту вывеску?

Там действительно виднелась табличка с надписью: «Ва время вайны цены атличаюца».

– Довольно мотивирующая цитата, – сказал Эклаввья.

Бармена это совершенно не развеселило. Шишупал неохотно бросил ему все монеты, которые у них были. Однако, прежде чем мужчина смог уйти, Эклаввья схватил его за воротник.

– Теперь, когда ты ограбил нас, Эклаввья чувствует, что ты тоже должен расщедриться. – Он провел ножом вверх и вниз по бедру мужчины.

– Да-да, – захныкал бармен, – чего вы хотите? Я могу добавить в рагу специи.

– Фу! Мы ищем информацию, о поставщик несвежей пищи и запрещенных напитков. Сюда должно приходить множество солдат. Что тебе в наши дни говорит виноградная лоза, друг мой?

– Э, что?

Шишупал вмешался в разговор:

– Он имеет в виду, какие новости об осаде?

– Судя по всему, их не так уж много. Много сражений. Грекам приходится покорять каждый поворот, каждый переулок в Третьем районе. Их катапульты не могут найти дорогу в этом лабиринте. Добавьте к этому штормовые ветра, и их волшебный огонь погаснет. Господин Кришна заодно накрыл многие части Второй Сестры и Коменданта одеялами, политыми… чем-то, я не могу вспомнить чем, но дело в том, что под этими одеялами стены не ловят этот синий огонь.

– Зачем им понадобились катапульты, чтобы пробираться по переулкам? Я слышал, что у них были огромные осадные машины с десятками катапульт и, не забывайте, еще и лучники. Даже магадхцы не могут сравниться с греческими осадными башнями. Они могли бы просто осыпать все стрелами с Проклятым Пламенем прямо на стенах и за их пределами, разве нет? Они же сделали именно это, чтобы сжечь Третий район?

– Да. Но разве вы не слышали, что сделала госпожа Джамбавати?

И они услышали о том, как Джамбавати в одиночку изменила правила ведения войны. Дело в том, что катапульты подбрасывали в воздух огромные плиты грубо обтесанных асимметричных камней. Даже при идеальном угле выстрела точно настроенной катапульты, расположенной на Третьей Сестре, камни взмывали в воздух и падали максимум на двести ярдов вперед, вонзаясь глубоко в землю. Вот почему греки отвели свои осадные башни на триста ярдов от Третьей Сестры. Это была стандартная практика в любом сражении. Грекам пришлось подождать, чтобы завоевать Третью Сестру или то, что от нее осталось, а затем ввести в город осадные машины, чтобы захватить Вторую Сестру.

Вот только Кришна обратился к своей второй жене, которая была своего рода гением. Она заменила камни шарами. Стофунтовыми, идеально круглыми шарами, которые легко изготавливались местными каменщиками. Когда первый шар описал дугу в воздухе, греки посмеялись над тем, как ужасно мало он пролетел. Но они не смеялись, когда он отскочил в первый раз, и они, конечно, не смеялись, когда он отскочил снова и врезался в их ряды, катясь наклонно по земле и набирая скорость. Греки вскоре обнаружили, что катящийся стофунтовый шар не остановить солдатами, повозками, шестами для палаток, привязанными мамонтами или осадными машинами. Только ровный грунт может остановить его движение, но к этому времени…

– Все осадные башни исчезли? – Шишупал недоверчиво выпучил глаза.

– Да, наши солдаты воспользовались тем, что отвлекли внимание, и смогли провести быструю вылазку, чтобы с близкого расстояния забросать башни ревунами. У них может быть магический огонь, но у нас есть матхуранские боеприпасы. Теперь весь план состоит в том, чтобы просто пересидеть происходящее.

– Как можно пересидеть осаду? – спросил Эклаввья.

– Если бы я знал, я бы, наверное, был генералом.

– Всегда есть к чему стремиться, друг мой. А теперь иди принеси еще эля. – Стоило только мужчине умчаться прочь, как зайцу, преследуемому гончими, Эклаввья сказал: – Придется отдать должное трудолюбивому уму матхуранских каменщиков, Шишупал. Какое элегантное решение. Эклаввье есть чему поучиться у жен Кришны.

Шишупал проигнорировал его