Время пробежало совершенно незаметно. Казалось, только встретились, и уже пора расставаться.

Халльвега стояла в темном переулке возле мужчины. Ей на плечи он на всякий случай накинул плащ, скрыв голову капюшоном. Если кто увидит, не узнает. Своеобразная забота лучше прочего подтвердила догадки о том, что ее по каким-то причинам действительно скрывают от окружающих. И обидеться бы, да не могла. Чувствовала тревогу целестиала.

На нее в упор смотрели сверху вниз изумрудные глаза, обведенные черной краской.

— Будь осторожна со своей группой, — в очередной раз попросил ее Турмалин перед расставанием. — Не суйся никуда и держись ближе к лекарям. Если возникнет опасность, все бросай и уходи. Слышишь?

— Уже раз десятый, — тепло улыбнулась ему Халльвега.

Нет, этого она тоже не рассказала. Не говорила, как обстоят дела в их группе на самом деле. Турмалин знал про Вегара, в общих чертах про лекарей, чародейку и призывательницу. Не знал только силы всех. Как не ведал о том, что лекари их лечить не умеют. Она специально умолчала обо всех острых углах. Забавно, что Турмалин искренне считал, что они охотятся где-то здесь, совсем рядом с городом на слабых монстров, и при этом она в группе присутствует чисто номинально из-за невысоких способностей. Не родная специализация, возраст — и вот уже пошли неверные выводы. Зато не боится и не ругается. Красота!

— Обещай вести себя хорошо, Халль.

— С чьей точки зрения? Вон, Зафиру точно уверен, что я веду себя плохо.

— Чертовка, — Турмалин обнял девушку и склонился к теплым губам. Тихий теплый шепот возле лица заставил сердце пленницы затрепетать. — Я буду скучать по тебе.

— Я тоже.

— Если понадобится помощь…

— Сразу идти к твоему дому. Я помню, Турмалин. И вообще, у меня такое чувство, что ты в последний путь собираешься. Или меня туда радостно спроваживаешь. Не собираюсь я умирать в ближайшие пару сотен лет, расслабься.

— Ты еще совсем ребенок, Халль.

— Ну, начинается, — вздохнула Халльвега недовольно. Отодвинулась в сторону и надвинула капюшон до подбородка. Указала в сторону площади, край которой был видел из их темного коридора. День подходил к концу, но было уже сумеречно — низкие серые тучи скрыли солнце и яркую игру красок, оставив вместо этого темноту. — Иди уже. А то сейчас твоим друзьям надоест ждать, и они сами сюда припрутся, проверять, чем это ты тут таким занят.

— Халль… — Турмалин сам не мог понять, что не так с ним. Вот не получалось у него расслабиться. Интерес Да Э, его недовольство, эта недосказанность. Что-то во всем происходящем было не так.

— Нет, ну, честное слово, чем дальше, тем больше. Подарки ему не дари, никуда не суйся. Ты мне в родные матери записаться собираешься, что ли? Так вот к твоему сведению, моя мама такой фигней не страдала. Поэтому не старайся ее переплюнуть.

— Ты в своем репертуаре, — внезапно рассмеялся Турмалин. Забавно, его ругали, а на душе стало легче. Эта кроха в самом деле необычная. Колючка. Зато такая милая. Сделал шаг и привлек к себе фигуру в плаще. — Я буду скучать.

— Я тоже. Иди уже. Вон, Сайлах последние пять минут руками машет как заведенный, — Халльвега ненадолго коснулась теплых губ парня перед собой и отодвинулась вновь. Ее определенно не хотели отпускать. Она его тоже. Но где этот выбор?

— Будь осторожна, солнце, — Турмалин поднял руку в прощании и направился прочь. Если не поторопится, его поторопят. Только личного знакомства Да Э с девчонкой не хватает. Нет, оно в любом случае произойдет. Но хотя бы не сейчас.

— Куда я денусь, — совсем тихо пробормотала Халльвега, с грустью в малиновых глазах наблюдая за тем, как отдаляется от нее темно-синий плащ.

Турмалин накинул капюшон на голову от редких капель, скрыв светло-розовые волосы с черными концами. Подошел к Сайлаху, о чем-то переговорил с ним, и оба скрылись из поля зрения за углом.

Халльвега вздохнула и направилась к дому Зафиру. На душе скребли кошки от расставания с целестиалом. Может, завалиться к Вегару? Он ее поймет, как никто другой. А что? Прекрасная идея! Только Зафиру на глаза покажется, покается в побеге. Быть может, огребет по ушам. Вопрос в том, стоит ли идти в таком случае? Или сразу к Вегару? Тогда потом ее точно четвертуют.

Решив, что лучше небольшая порча шкурки, чем большая, Халльвега одернула себя от грустных мыслей и направилась по длинному проходу на ту сторону. Здесь вышла на просторную улицу и зашагала бодрым шагом по мостовой. Погрустит она в компании Вегара за бутылкой чего-нибудь, а пока фиг там, не будет раскисать.

Дабы не разорять Зафиру и не грабить Вегара, заглянула в одну из лавочек. С бутылкой какого-то крепкого напитка, который посоветовал продавец, направилась дальше.

По дороге придумывала, чем будет оправдываться перед Зафиру. Что тут скажешь? Может, сам все поймет, конечно. Если захочет. Если нет, оторвут ей ушки по самую макушку.

В доме Зафиру горел свет на всех этажах.

Выдохнув в преддверии скорых разборок, Халльвега поднялась по крыльцу. Дернула ручку двери на себя. Поневоле ожидала, что ее прибьет чем-то тяжелым прямо на пороге.

Никого. Слуг нет, оно и понятно, на ночь Зафиру всех отпускал по домам. В доме тихо. Никто не ругается, не рычит. Атмосфера настороженная, здесь интуиция не могла обманывать. Ей Халльвега вообще предпочитала всегда доверять.

На втором этаже в конце коридора дверь в кабинет Зафиру была приоткрыта. Темно. Хозяин дома не занят делами в поздний час. Значит, все обитатели дома в гостевом зале.

Халльвега собралась с духом и открыла дверь.

— Зафиру, прости, что убежала, ничего не сказав, — сходу выпалила она, надеясь смягчить гнев хозяина дома внезапностью появления. — Зафиру?

В зале ее друга не оказалось. Здесь вообще было пусто, если не считать Глашвы. Женщина в костюме лучника сидела на столе и задумчиво грызла кусочек жареного мяса, нанизанного на тонкий стальной прутик. Ни Зафиру, ни его сыновей. Стол накрыт, еда почти не тронута.

— Я вовремя, да? — неловко улыбнулась Халльвега хозяйке дома. Прошла вперед, оглядываясь по сторонам. На всякий случай снизила голос. — Привет, Глашва. Зафиру дома? Сильно злится, да?

— С возвращением, Халль, — Глашва помедлила с ответом, словно не сразу сообразила, что перед ней кто-то есть в принципе. Растерянная улыбка на губах показалась вялой. — Как погуляли с Турмалином?

— Уже знаешь про него?

— Слышала, когда