– Да ничего не испортила – отмахиваюсь я – если честно, я даже не поняла толком, о ком она говорила, так что..

– Просто я думала, что с тобой она не станет этого проворачивать и покажет веселый аттракцион – добавляет Сандра – не надо было и подходить. Вон – тыкает куда-то в сторону сцены – смотри, пошли лучше спектакль глянем.

– Там же все по-румынски будет, да?..

– Конечно – она усмехается – но если услышу что-то интересное, то я тебе переведу. Знаешь, они так прикольно дрыгаются – и без перевода зайдет.

– Дрыгаются? –прыскаю – слышал бы тебя тот, кто ставил этот спектакль и оттачивал каждую репетицию на протяжении недель.. А где Милли?

Оборачиваюсь, понимая, что вновь потеряла сестру.

– Наверное, опять бродит по сувенирам – беззаботно отмахивается Сандра – проверь бумажник, если все на месте, то ок. Без денег уж она ничего не купит. А если купит – то я попрошу у нее мастер-класс.

Мы смеемся, двигаясь к сторону сцены, а когда подходим – оказывается, что спектакль уже прошел наполовину.

– Как мы теперь поймем?

Сандра фыркает:

– Да что тут понимать. И к концу пришли бы – за три минуты смысл уловили. Не забывай, это не Ла Скала11, а всего лишь обычная деревенская постановка.

Впрочем, в чем-то она оказывается права. Даже при редком переводе подруге, которая удосуживается к этому лишь на ключевых репликах, сюжет постановки становится предельно ясен: любовь, преграды, расставание и борьба за шанс быть вместе.

Пока мы смотрим, среди прочих замечаю и сестру – что ж, зато не придется ее искать по окончанию представления.

Впрочем, долго такого ждать не приходится. На финальной линии двое героев, мужчина и женщина, встречаются после долгой разлуки. Между ними на сцене стоит стена – означает ли она реальную физическую преграду или какую-то духовную понять сложно, учитывая, что Сандра ничего не переводит уже минут десять.

Эта самая стена не позволяет влюбленным прикоснуться друг к другу, и все, что им остается – это переговариваться через эту сцену. Когда мужчина устало опускается и начинает читать влюбленной финальный стих, я уже не выдерживаю и толкаю подругу в бок:

– Переведи хотя бы это! Оно же сейчас закончится, а я даже не поняла, стена эта метафорическая или самая что ни на есть буквальная!

Сандра устало вздыхает, но все-таки переводит:

– «Любил тебя тайно и хранил молчание. Думал, тебе это понравится. Ведь наши взгляды разделяла вечность. Способная разрушить хрупкие мечты»..

Услышав, очевидно, слабый намек на английский в этой румынской какофонии, Милли быстро перебегает к нам и теперь уже слушает перевод финального монолога Сандры вместе со мной, даже чуть высунув кончик языка от волнения.

– «Но больше я так не могу. Тоска, как крепкий хмель, пьянит и развязывает язык. Я хочу захлебнуться в сладком пламени. Той души, что знает мою душу. Не видишь разве, что мой рот сжигает жажда? А за холодом глаз скрывается мучение? Девочка моя прекрасная, уйми же эту боль. Подойди ко мне и прижмись к моей груди».

Мужчина замолкает, раздаются аплодисменты и актеры кланяются.

– Да уж, это было..

Но замираю на полуслове. Глядя за плечо Сандры я вижу знакомый немигающий взгляд ярко-голубых глаз.

Влад.

-11-

Взгляд этот настолько пристальный, что не возникает сомнений – он смотрит точно на меня, и ни на кого иного. Однако, не могу не заметить, какое у него бледное и изможденное лицо.

Мы и когда уезжали вчера, он выглядел не ахти, но сейчас..

Словно не спал и не ел много дней.

Но едва я собираюсь уже указать на него Сандре, как какие-то проходящие мимо люди загораживает собой Влада. Я хмурюсь, пытаясь выглянуть из-за их плеча, но в этой огромной толпе, собравшейся, чтобы поулюлюкать местным актерам, с моим смехотворным ростом невозможно протолкнуться.

В итоге, когда они отходят – Влада там уже нет.

И создается такое впечатление, что его изначально там не было. Зачем ему, судя по виду, такому болезненному и явно в плохом самочувствии, приезжать на этот праздник? Даже если бы ему вдруг стукнуло в голову, что ему хочется сюда – уж точно он бы взял с собой единственного друга, а не поехал один.

Но Локида я не заметила.

Да и увидь меня Влад, уж точно не стал бы так пялиться. Это был взгляд человека, который словно что-то собирается мне сказать.. Но, как я поняла по выдворению из замка – если Влад что-то хочет сказать, он это говорит.

Он бы уже подошел, а не растворился где-то в толпе.

Да и что он может мне еще сказать после того, как вышвырнул за дверь? Пусть даже и отдал картины.

Что ж, прекрасно.

Сначала в картах мне мерещатся подростки из прошлого, теперь в толпе видятся мрачные хозяева замков.. А что дальше? Увижу лик Христа в сгоревшем блине?

– Бу!

– А-а! – застигнутая врасплох над своими размышлениями, я взвизгиваю несоразмерно «пуганию» и подскакиваю на месте.

Лео ошарашенно вскидывает руки вверх, как бы капитулируя:

– Прости-прости. Думал пошутить, а ты..

– Да нормально – бурчу, глядя, как они все трое едва сдерживают смех – все в порядке.

И решаю переключить внимание с себя:

– Ну наконец-то приехал! Правда опоздал на спектакль, концовка была классная..

– Да, такой стих! – подключается Милли.

– Такой перевод.. – саркастично кивает Сандра.

– Ты говорил, опоздаешь, но.. – смотрю на время – по факту можно сказать, что приехал, чтобы нас забрать.

Он как-то натянуто усмехается:

– Ага, ну да..

Хмурюсь. В чем дело?

Заметив мою подозрительность, он чуть подманивает меня:

– Можно тебя на минутку?

– Воу, что за секретики? – усмехается Сандра, но Лео уже успевает оттащить меня подальше в толпу, так что отвечать ей нет нужды.

И когда мы оказываемся наедине (точнее «наедине от друзей», так как сложно быть в таком количестве людей в принципе в уединении), я повторяю ему вопрос Сандры:

– Что за секретики?

– Тут такое дело.. надо будет вернуться в замок.

Видимо, мое выражение лица и взгляд отвечают красноречивее слов, потому что Лео тут же перебивает сам себя:

– Нет, ты не так поняла. Не жить туда опять возвращаться. Нет, просто вернуться на чуть-чуть.