даже тогда, когда почти любое другое существо уже свалится

обессиленным. Но позволить себе такой способ охоты могут только те,

кому совершенно не от кого спасаться: мы добычу догоним в любом

случае, а если кто-то решит нас преследовать… ну, пусть пеняет на

себя. Уточню, подолгу бродить – это практически «профессиональная»

обязанность хищников, которым приходится проводить дни в поисках

потенциальных жертв. Но одно дело вести сравнительно

неторопливые и неутомительные изыскания, а другое – загонять

добычу до изнеможения. Сегодня чемпионами по протяженности

проходимых ими маршрутов, видимо, являются волки. Они, опять же, практикуют почти человеческий способ охоты, то есть могут вести

долгое и изнуряющее преследование, но это как раз примерно

человеческий вариант (только помноженный на большую, чем у

людей, скорость).

Хищные динозавры – совсем другие: они не могли позволить себе

промедления, по крайней мере пока были детенышами (это к вопросу

о том, кто здесь на самом деле суперхищник). И конечно, стратегия

бежать долго и упорно работает только в условиях равнин, широких

открытых пространств, где преследуемым некуда скрыться, и с

достаточно крупными животными, хорошо заметными на большом

расстоянии. А в мезозое со степями как-то не очень (как и со

злаковыми растениями).

Предположения о том, что какие-то динозавры могли практиковать

«сеансы коллективной охоты», высказывались, в частности, удивительным образом они касались даже тираннозавров рексов.

Юные, более легкие динозавры могли выполнять роль загонщиков, а

более массивные собственно убивали добычу. Хотя действительно

первые базальные предки тираннозаврид были некрупными быстрыми

хищниками, мне лично идея стайности поздних тираннозавров

кажется как минимум довольно спорной.

Самые крупные хищники, разумеется, вынуждены были становиться

стайерами-марафонцами, просто потому что быстрые атаки при

особенно крупных размерах становились небезопасны и очень

трудоемки. Это, кстати, позволяет задуматься: а как, собственно, у них

обстояло с детенышами, которые еще не были приспособлены к

долгим забегам? Приходилось ли их все же опекать хоть какое-то

время? Но вот большими компаниями, вроде тех же волчьих стай, они

едва ли могли собираться.

Во-первых, это предполагает наличие у тираннозавров довольно

развитого социального поведения, что, в свою очередь, требовало бы и

очень развитого мозга, а был ли мозг тираннозавров достаточно хорош

для того, чтобы наладить сложные взаимоотношения с сородичами, –

большой вопрос. Среди современных динозавров, как ни странно, есть

пример существ, не блещущих интеллектом, но весьма социальных –

грифовые цесарки ( Acryllium vulturinum), и все же между ними и

нептичьими динозаврами пролегают миллионы лет эволюции, и пока

цесарки явное исключение в мире социально одаренных видов. Во-вторых, тираннозавры – самые крупные хищники своего времени, им

требуется очень много пищи, прокормиться даже одному животному

было сложно. Обеспечение мясом целой стаи тираннозавров?

Сомневаюсь, что с этим могли справиться даже стада мезозойских

крупномеров. И сегодня коллективная охота характерна скорее для

хищников среднего размера – гиен, волков, гиеновидных собак, крупные же животные скорее склонны к жизни уединенной: тигры и

всевозможные медведи, как правило, одиночки. Собрания бурых

медведей по поводу нереста лосося ситуацию не меняют – это именно

временное скопление, вызванное обилием корма в определенном месте

и в определенное время. Разумеется, из этого правила есть исключение

– львы, но оно остается именно исключением. Кроме того, нынешняя

хищная мегафауна Африки представлена лишь остатками былых

великолепий, основательно подпорченных человеком и его

предками[28], – в сравнительно недавнем прошлом саванны и леса

континента населяли хищники и покрупнее современных львов.

Кстати, это наводит на мысль, что именно развитый коллективизм

позволил львам сохраниться до наших дней. Достоверно неведомо, каким именно способом наши пращуры теснили африканских

хищников, но есть подозрения, что на первых порах самостоятельно у

них охотиться получалось не очень, это был банальный отъем добычи.

А у одиночного, пусть и очень крупного, хищника отобрать добычу

гораздо проще, чем, может, и у не столь крупного, зато имеющего

поддержку сородичей. Пример от противного: и сегодня леопарды

предпочитают отдавать добычу не столь крупным, но стайным

пятнистым гиенам. Еще одни животные, не вписывающиеся в общую

закономерность, – косатки, но они оборудованы сверхизобретательным

дельфиньим интеллектом, предохраняющим их приблизительно от

всего. К тому же обитают они