— Так, Лыйш не пялься, работай, давай. Я те, что говорил: у врача на работе пола нет — говоря это, он одел чистый костюм, а потом стал мыть руки в тазу с вонючей жидкостью, который подал ему помощник. Закончив с этим, врач подошёл к Лалтхи и вновь протянул скатку бинта:

— На, закуси.

На этот раз Лалтхи безропотно подчинилась, внутренне содрогаясь от ужаса перед предстоящей операцией. В тот момент она делала то, что весьма не одобряли в Ордене — молилась. Помощник врача привязал руки и ноги девушки к столу широкими ремнями. Потом продел ещё один ремень под мышками и притянул её им к столу. Искательница уже была готова ко всему. Врач, застелив чистой тканью поле вокруг раны, каким-то инструментом вытащил из неё бинт и чем-то начал прощупывать её, кажется, определяя глубину. Девушка была до смерти напугана. Боль оказалась сильной, но терпимой. Лащ, тем временем, довольно хмыкнул и завозился, кажется, зашивая рану. Когда врач закончил, а его помощник отвязал её, Лалтхи, вытащив скатку бинта изо рта спросила:

— Как, там, доктор?

— Ну, ты везучая, девка, мышцы даже, как следует, не рассек. Сама то, где живёшь? — ответил старый Лащ.

— В Ордене — она достала из сумки знак высшего посвящения.

— Простите, мне мою дерзость, учитель. Я скоро закончу — врач скрестил руки на груди в жесте почтения.

— Не стоит беспокоиться, добрый Лащ. — сказала искательница.

Когда он закончил, Лалтхи спросила:

— Где вы служили, добрый Лащ? — Осведомилась она.

— В девятой тысяче, а этот пивной бочонок, которого Вы видели, её четвертый сотник. — Я могу, организовать Вам экипаж? — спросил доктор.

— Было бы замечательно — Лалтхи достала из сумки на поясе семиугольный платиновый червонец — Это вам, за труды, а это, вашему другу в возмещение ущерба — протянула она ему второй.

— Что Вы, учитель, это слишком много…

— Не стоит беспокоиться сударь.

Лекарь, помог Лалтхи перебраться на кушетку и велел лежать, а сам ушел. Вернулся он примерно через час вместе с сотником, принесшим её сумку и требовавшим забрать деньги назад, впрочем, получив отказ, он легко согласился. Возницей оказался сам Щьйлк, который весьма аккуратно донеся её до обшарпанного, но удобного, экипажа, в который были запряжены четверка крупных тягловых птиц. Потом он с неожиданной ловкостью запрыгнул на козла и направил повозку к городским воротам. Повозка шла как-то удивительно ровно и Лалтхи, без особых неудобств, доехала до Круга, где её на носилках отнесли в больничный покой. Наставник Яцо на удивление высоко оценил работу бывшего лекаря девятой тысячи, и отправил Лалтхи отсыпаться, дав ей перед этим какое-то снадобье.

Вечером её разбудили Шайли и почему-то, бывший вместе с ней, явно в неурочное время Вьйн, долго и нудно расспрашивавший её о подробностях произошедшего. Потом пришел, глава Круга Щъён, снова расспросивший её обо всем, и, естественно, произнёсший целую речь о том, что ей, как важнейшему и ценнейшему сотруднику, нельзя появляться в городе без охраны. О её ответственности перед Орденом в целом, Кругом и воспитанницами по отдельности и так далее и тому подобное. Естественно поставив Лалтхи в пример учителя Шайли, не появлявшуюся в городе, без сопровождения следователя Вьйна и естественно возмутился смешку, который вырвался у искательницы при его словах. При этом, то что Лалтхи не смогла почувствовать преступника, его заинтересовало не очень сильно. В завершение своей речи, он сообщил, что, в помощь ей, совет милостиво направил её наставницу Лашйми. О том, какая это честь для их скромного Круга, и, конечно же, не преминул упомянуть, что честь заботится о наставнице выпала именно ей. Новость эта совсем не обрадовала девушку, вовсе не, потому, что та не желала заниматься слепой подругой, а потому, что её наставница проиграла в политической борьбе и теперь сослана, как и её ученица. В этих грустных мыслях она снова заснула. А на утро её пришел проведать наставник Халтах, с восторгом рассказывавший о том, что та штука, которая движется к ним несколько изменила форму, а перед этим на ней произошло несколько малых вспышек, но эти новости мало заинтересовали искательницу.

Глава 15. Прекрасный новый мир?

Сбор пыли оказался много более сложной задачей, чем ожидалось. Просто потому, что её оказалось, на удивление, много. При прохождении пылевого потока, она набилась не только под галошу, но и между контейнерами, точно так же, мешая их нормальной отстыковке. Так что и Андрей, и Рамирес большую часть рабочего времени проводили в космосе, собирая пыль электромагнитами и оценивая состояние креплений контейнеров. За трое суток до оборота вокруг четвертой планеты они закончили с этим грязным делом и перевели контейнеры в положение для отстыковки, а после, вновь активно занялись проверкой галоши. Дополнительной задачей было погрузка в неё, тестирование и подготовка спутников навигации и связи, которые должны были быть размещены на орбите Четверки (как теперь звали планету большинство членов экипажа). Бунтари пришли в себя и их благополучно уложили в капсулы для гибернации. Ровно за сутки до манёвра, дела были окончены и Андрей, наконец-то получил возможность отдохнуть. Все эти дни он тренировался лишь по пятнадцать — двадцать минут в день и вынужден был обходиться миостимуляцией. А потому первое что он сделал, освободившись, это отправился на ФОК. Там, к его удивлению уже приседал с тягами ядерщик Ким.

Ким Сихен 65 лет ядерный физик

Какое-то время они тренировались молча, а затем кореец спросил:

— Ты бы, что предпочел, робинзонить тут или вернуться?

— Понятно дело вернуться — ответил Андрей — небезопасное это дело робинзонить, сбросим поселение, выполним развертывание. За пару оборотов корабля должны уложиться и, если есть возможность, валим домой. Этот мир нам чужой и нам тут делать нечего.

— А если я скажу, что планета населена людьми?

— Ой да ладно, в другой звездной системе не может быть похожих на нас существ. Ну или скажу, что нас противозаконно запихали в групповую вирт-имитацию и это просто такой дебильный эксперимент.

— А не думаешь, что она слишком долгая? — спросил Ким.

— Кто она?

— Ну имитация? — ответил ядерщик.

— Ой да ладно, сначала мы прошли все смены одновременно, для экономии средств, потом нас всех законопатили сюда, а кормят через трубочку — ответил Андрей.

— А ты трубочку чувствуешь? Ну просто я вот много учился в вирте. Вирт, чтоб ты знал, при всём желании не может обмануть все чувства, и уж такую дискомфортную штуку, как трубка в пищеводе,