Шрифт:
Закладка:
Я вбросил в хопеш немного больше энергии и двинулся обратно. Теперь, когда я видел противника, можно было и сократить дистанцию.
Одержимый нащупал конечностями края дыры в полу, переместился немного вправо и грузно шлёпнулся вниз, издав влажный шлепок.
Теперь я мог разглядеть его, насколько позволяли тусклое освещение и режим третьего глаза. Чудовище походило на огромного жирного паука, покрытого редкими жёсткими волосками, однако хитинового панциря у него не было: тело шло толстыми складками. Поддерживали его восемь суставчатых лап, а на бесформенной, покрытой воспалёнными наростами голове горели красные глаза. Существо переместилось в сторону, быстро двигая конечностями, и я понял, что вес и неповоротливый вид создают обманчивое впечатление медлительности. На самом деле, тварь была способна совершать стремительные действия, и нужно быть к ним готовым.
Остановившись, я принял удобную для защиты позу, подняв хопеш и переместив вес тела на выставленную вперёд ногу. Однако Проклятый не спешил нападать. Он двинулся вокруг меня, мерцая алыми зенками и издавая тихий щёлкающий стрёкот. Наверное, мой вид в доспехах и оружие навели его на мысль, что добыча может быть опасна. Иногда люди, охваченные Проклятьем, сохраняли частички разума и своего опыта. Хотя чаще становились просто одержимыми жаждой крови людоедами. С такими было проще: они кидались в драку, пренебрегая опасностью. Первые же вели себя осторожно. Хотя всё равно не могли заставить себя отступить и попытаться спастись бегством, даже когда становилось ясно, что их песенка спета: Проклятья просто не позволяли им отступить.
Паук, наконец, остановился и прижал брюхо к полу — верный признак, что готовится к прыжку! Такие приёмчики я видел не раз, так что слегка присел и напряг мышцы бёдер. Мы замерли друг напротив друга на пару секунд, а затем Одержимый метнулся ко мне, словно пущенный катапультой огромный камень. Ударил бы я его или нет, он в любом случае сбил бы меня с ног, поэтому я прыгнул ему навстречу и упал на пол ровно в ту секунду, как он должен был в меня врезаться. В результате монстр пролетел надо мной, задев жёсткими, упругими ворсинками по спине, и плюхнулся на пол. Его ноги не выдержали веса жирного тела и подломились.
Развернувшись, я ударил по одной задней, по другой, а затем рассёк часть складок вдоль спины. Отскочив назад, скастовал огненный поток и обрушил его на Проклятого.
Зашипел плавящийся жир, завоняло палёными волосами. Паук заверещал и изо всех сил постарался подняться. Пока он разворачивался, охваченный пламенем, я рубанул ещё по одной ноге, отпрыгнул и хлестнул его солнечным кнутом. Светящаяся лента молнией рассекла полумрак цеха и перебила четвёртую ногу монстра. Он завалился на бок, накренился, пытаясь выправить положение, но оставшихся конечностей не хватало, чтобы удержать вес тела, и Проклятый упал, суча ногами по полу. Я ещё раз врезал ему кнутом, вспоров жирные складки, а затем принялся кромсать серпом. Чудище попыталось достать меня ногами, но я просто отрубил их, а затем спокойно занялся беспомощной тушкой. Долго трудиться не пришлось: через пару минут, если не меньше, в темноте цеха воссияло красное зерно! Словно один из восьми глаз паука отделился от головы, вырос в несколько раз и повис над изуродованным трупом.
Поглотив добычу, я деактивировал доспех и поспешил к выходу. Дверь была прикрыта, но легко распахнулась, стоило пнуть её ногой.
Нейт сидела справа на камне и точила маленьким бруском кривой кинжал. Взглянув на меня, она поднялась, сдула с клинка пыль, обтёрла о штанину и сунула в ножны на поясе.
— Готово?
В болтливости её, конечно, не упрекнёшь. С другой стороны, я не лясы точить пришёл в Саккару, а девушка просто делает своё дело — то, за что ей заплатили. Из моей казны, между прочим.
Стянув маску шакала, я кивнул.
— Да. Второй уровень, мелочь. Справился, даже не напрягаясь. Этого мало. Мне бы кого посерьёзней.
Девушка смерила меня скептическим взглядом. В её чёрных, как оникс, глазах, отражался тонкий месяц, низко висевший над крышами Саккары.
— А справишься? Уверен?
— Стоит рискнуть. Мне нужно много шехира, а времени мало.
— Мне казалось, аристократы могут получить волшебную энергию, когда захотят.
— Многие так думают. Ошибочно. Наши запасы не слишком велики. А иногда нужно очень большое количество шехира.
— Зачем, интересно. Впрочем, нет! Не интересно. Это я так… Идём! Покажу Проклятого пятого уровня, если его ещё не завалили. Но вообще, вряд ли: для такой твари требуется большой отряд, а его ещё нужно собрать. Не так много желающих вызывается добровольцами. Нам-то, простолюдинам, от Одержимых пользы никакой, а вот дать дуба можно запросто.
Махнув рукой, Нейт зашагала по улице.
— Куда мы? — окликнул я её.
Но она только снова помахала. Мол, давай за мной, не отставай.
Похоже, девушка выдала недельный запас красноречия, и теперь реплик от неё дождёшься не скоро.
Мы передвигались по узким улочкам Саккары, проложенным тысячи лет назад для тех, кто придёт навестить умерших, и с тех пор застроенных так, что они стали ещё уже. Кроме того, здания этих трущоб имели тенденцию разрастаться пропорционально этажам и нависали над нами, образуя подобия крыш и порой превращая улочки в самые настоящие тоннели. Иногда же стены домов почти смыкались высоко над головой, оставляя лишь узкую, извивающуюся полоску, в которой виднелось звездное небо Африки, так что мне казалось, будто я иду по дну ущелья.
Нейт была предельно осторожна. Она старалась вообще не попадаться никому на глаза. Наверное, это уже само по себе было опасно. Поэтому мы то перебегали некоторые участки, то стояли в густой тени, пропуская когда шумные, а когда угрюмо-молчаливые компании. Приходилось прятаться в нишах, углублениях, на ступенях, ведущих ниже уровня тротуара — эти лестницы некогда вели в гробницы, а теперь — в подвалы, притоны и весёлые заведения современной Саккары. Почти сорок минут продолжалось это напряжённое путешествие, и, наконец, Нейт остановилась перед квадратной аркой, по обе стороны которой возвышались сильно изуродованные статуи баранов с мужскими бородатыми лицами. Откуда-то доносилось заунывное пение, похожее на долгую молитву, сопровождаемое редкими щипками струнного инструмента. В целом же, район казался почти необитаемым, хотя чувствовалось, что жители здесь есть. Просто девушка провела меня на задворки, куда редко кто заглядывал.
Нейт указала на двустворчатую дверь.
— Нам сюда.
Это было первым, что она произнесла с тех пор, как мы покинули место первой охоты.
Я отворил левую створку и заглянул внутрь. Увидел коридор квадратного сечения, ничем не освещённый.
— Куда он ведёт? — спросил я, обернувшись к девушке.
— Скоро узнаешь, — бросила та и, протиснувшись мимо меня, уверенно зашагала по коридору, через три секунды скрывшись во тьме.
Значит, мы ещё не пришли. Я коснулся лба, активируя третий глаз, потому что иначе идти пришлось бы наощупь. А это было совсем не то место, где я решился бы на подобное. Даже при условии, что впереди шагала Нейт, которая предупредила бы об опасности.
Фигурка девушки выглядела как очерченный фиолетовым контуром чёрный силуэт. Она быстро двигалась впереди, ведя правой рукой по стене. Похоже, Нейт была так же слепа здесь, как и я без третьего глаза. Выходит, не зря я решил не полагаться на неё. Случись впереди какая беда, и мы узнали бы о ней, когда было б уже поздно. На всякий случай я поспешил догнать свою провожатую: если что, придётся защитить её, ведь без неё мне в Саккаре ловить нечего. Нужно охранять свои вложения.
Мы шли минут пять. Может, даже меньше. В темноте и узком пространстве, где голова касается свешивающейся с потолка паутины, время всегда тянется медленнее. Наверное, это из-за подсознательного страха остаться во мраке навсегда, не найти выхода.
Наконец, впереди показалась дверь. Я решил, что
