За куполом послышались рыдания. Пина сидела на коленях, и плакала.

— Я его искала… искала… В окрестных деревнях… в заимках… в оврагах… Но его не было!

— И так не нашла?

— Сорока потом рассказала мне, что видела, как плачущего мальчика ведет через лес бородатый мужчина с топором в сером монашеском балахоне...

— Ян?!!!

— Да! Он украл моего сына! Это он поджёг лес!

Лангрен вздрогнул. Его первое воспоминание. Лес… Огромные деревья, темнота, зло ухают совы. Он идет сквозь колючие кусты и кричит:

— Мама! Где моя мама?!

— И ты его так и не нашла? — спросил он.

— Я звала его много раз! Бросала клич в небо. Но он не слышал! Только недавно откликнулся кто-то. Но это был не он. Это был другой малыш, который потерял маму! Где-то очень далеко отсюда, и тоже в лесу! Но совсем другом лесу, не похожем на наш!

Лангрен вздрогнул. Раптор? Так вот зачем он шел на север, спрашивая у всех, где моя мама?

Пина рыдала, за пределами пещеры шел ливень, а Лангрен молчал, глядя в потолок сквозь марево защитного купола. Всё вокруг казалось смутным и нереальным. Не только пещера, но и вся его жизнь.

Глава 10

Лангрен и Пина долго молчали. Она перестала плакать и просто безмолвно сидела по ту сторону купола. Лангрен лежал и не верил в то, что происходящее не сон. Может, она просто морочит ему голову? Может, умеет читать мысли? Подсмотрела в его воспоминаниях несколько эпизодов и сплела из них ложь, которая сейчас заставит его расслабиться, повернуться к ней спиной. И тогда она нанесет коварный удар в спину. Может, она не оборотень, а сбежавший из Мира Теней древний демон? Тогда многое встало бы на свои места.

А гроза продолжала бушевать. Гром грохотал, молния освещала пещеру яркими вспышками. Лангрен вздрогнул, что-то холодное и мокрое коснулось его руки. Потом почувствовал влагу на своей щеке. Пещера, видимо, имела небольшой уклон. И дождевая вода начала просачиваться внутрь. Пока что небольшими ручейками. Но если ливень продолжится…

Пина тоже заметила опасность, она вскочила и крикнула Лангрену:

— Нам надо уходить отсюда!

— А я думал, что ты придумаешь такое, чтобы выманить меня наружу… — сказал Лангрен.

— Не говори глупостей! Я тебя вытащу, хочешь ты этого или нет!

— А зачем ты вообще меня сюда затащила?

— Я не думала, что так будет! От обычного дождя такого не бывает! А ливни тут редкость!

Слова звучали искренне. Может, она его не обманывает?

— Чего молчишь? Снимай защиту! — подгоняла его Пина.

Лангрен отогнал дурные мысли. Будь, что будет! В конце концов, он два дня был в её полной власти и она не причинила никакого вреда.

— Ауммм! — произнес он последние слова молитвы, снимающей щит.

Гудение прекратилось, пещера вновь приобрела четкие очертания.

Пина стремительно бросилась к Лангрену, схватила за плечи, приподняла. Лангрен знал, что у многих оборотней нечеловеческая сила, но все-таки не был готов к тому, что худенькая, хоть и высокая девушка с такой легкостью оторвала его от земли. Он прижался к ней, от Пины приятно пахло хвоей. То самое тепло и запах из детства.

— Мама… — тихо сказал он, зарываясь в её густые волосы.

А Пина в ответ тихо запела. Ту самую песню. Песню, которую он помнил все это время. Она подняла его. Держа на руках, понесла наружу. Все-таки, он переоценил её силу. Каждый шаг давался ей с огромным трудом. Но она шла, продолжая напевать.

Лангрен чувствовал тепло её тело, вдыхал запах и сквозь шум дождя ловил каждое слово её песни. Хотя, с точки зрения любого известного ему языка, это была полная бессмыслица, просто случайный набор слогов и звуков. Но именно этот язык всегда был ему ближе всего.

Пина немного споткнулась. Каждый шаг давался ей с большим трудом. Лангрену стало стыдно за себя. Он, здоровый взрослый мужчина. И позволяет матери тащить его на руках, словно младенца. Он попробовал пошевелиться.

— Я сам, я сам… — говорил он.

— Ты слишком слаб… Твоя рана…

— Я сам, я смогу…

Он опустил ноги на пол. Точнее, в поток мутной воды, что лился из проема в каменной стене.

— Я сам… — повторял он, пытаясь сделать шаг. Но теперь он понял, почему Пине было так тяжело. Дело было даже не в весе его тела. Сильный поток буквально сбивал с ног.

— Давай вместе! — сказала Пина. Она набросила его руку себе на плечо, своей рукой держала его за талию. — Давай вот так!

Лангрен сделал над собой огромное усилие. Резкая боль в животе. Он едва не вскрикнул, но сдержался, не желая показать Пине свою слабость. Он сделал первый шаг, потом второй. Ноги его не слушались. Он вспомнил её рассказ, с каким трудом ей давалась человеческая ходьба.

Шаг, ещё один. Они поднимались все выше. Проем осветился очередной молнией. Но чем выше, тем сложнее было идти. Потом отбрасывал их назад. Пина вскрикнула, заскользив ногами по земле. Не выдержав, они рухнули в воду.

Пина тут же подняла Лангрена. Они стояли на коленях, поток воды доставал им до пояса.

— Мне надо превратиться в кого-то другого… — сказала она. — Я видела несколько раз странных зверей в море. Я думаю, они бы точно выбрались.

— Ты никогда в них не превращалась? — спросил Лангрен.

— В таких нет! Они еще более нелепые, чем люди или лягушки! Но сейчас попробую!

Лангрена пробил холодный пот. Он много раз видел, как оборотни меняют форму. Но сейчас он это чувствовал.

Прямо под его руками упругая плоть дрожала, извивалась, деформировалась. Он даже чувствовал, как хрустят кости, меняя скелет. А может ей больно в этот момент? Никогда об этом не думал.

На мгновение он ощущал чужую мускулатуру без кожи, потом что-то гладкое, и наконец шерсть. Он обнимал за шею уже не девушку, а крупную самку тюленя. Она издала трубный звук и рванулась вверх, увлекая его за собой. Несмотря на неуклюжее жирное тело, она ловко поднималась наверх. Лангрен, по сути, лежал верхом, держась за массивную шею.

Её снова снесло потоком. Но в этот раз она рванулась снова, изгибая тело, активно работая ластами. Ещё немного… Лангрена начал нещадно хлестать дождь. Но это означало, что они выбрались