В гору я, между прочим, поднимался относительно бодро, пусть тропа была и крутой, но все лучше, чем то рисовое месиво, засасывающее ноги по колено при каждом шаге… Немного напрягала как-то быстро образовавшаяся пропасть с другого края тропы, ну, так я держался поближе к скале и старался смотреть строго Еве в затылок.

— Мы уже отстали от авангарда на полдня перегона минимум, — говорила Ева, — не думаю, что основные силы будут нас ждать, так что, если повезет, мы прибудем к месту боевых действий, когда все уже закончится.… Ох, чтоб тебя!

Как раз в этот момент ополченец и плюхнулся, заставив Еву отскочить.

— И что это было⁈

— Камень сорвался, только непонятно откуда.

Мы задрали головы. Гора, на которую мы поднимались, напоминала полосатую пирамиду, где голые каменистые полосы чередовались с поясами неизвестно на чем держащейся растительности. Метрах в двенадцати над нами кусты зашевелились и оттуда показалась рожа, обросшая со всех сторон седой шерстью. Рожа оскалилась, хрипло захохотала, и тут в нас полетел очередной булыжник. Кусты заходили, задрожали, наполнились воплями. Я вжался в стену и сделал это очень вовремя, так как один из каменных снарядов просвистел буквально в сантиметре от моего носа. Снова вой и уханье, перемежаемое глухим стуком падающих камней. Несколько человек уже валялись на тропе, по их рубахам расплывались красные пятна.

— Что это⁈ — Акимыч вжался рядом со мной.

— Мне показалось, что обезьяны.

— Твари хвостатые! Но зачем?

— Не знаю. Обретают разумность? Изучают основы гравитации? Им ужасно нравится смотреть, как люди орут и корчатся?

— Это просто агрессивные мобы! — рыкнула Ева, влетая межу нами и поспешно кастуя на себя защитные заклинания. — А вы совсем уже влились в игровую реальность, алё, не расслабляемся!

Ударившая меня по плечу щебенка убедительно доказала, что прятаться от обстрела у стены не вариант: высунувшись подальше, обезьяны могли вести обстрел со всеми удобствами, просто роняя камни нам на головы. Наши однополчане уже вовсю неслись вверх по тропе, стремясь покинуть опасную зону, даже раненые весьма энергично ползли в том же направлении, мы также припустили за отрядом. К счастью, особой меткостью четверорукие не обладали, большая часть их снарядов пролетала в пропасть, благополучно никого не задев, да и крупных камней у них было мало, все больше обломки размером с кулак. Один такой попал прямо по Еве и отскочил от ледяной брони, хотя девушку все же прилично шатнуло. Мне же очень качественно подбили ухо, которое, если верить ощущениям, загорелось огнем и немедленно распухло раз в десять. Взвыв от боли, я помчался вверх по тропе со скоростью, на которую в иных обстоятельствах был бы не способен, хороший удар по уху просто чудеса творит с силой воли и мотивацией! Завернув за выступ, я наткнулся на неожиданное препятствие в виде господина Сакаямы, который выкрикивал нечленораздельные ругательства и потрясал кулаками, восседая на обезумевшей кобыле, крутившейся на небольшой каменной площадке и разливающей из разбитых бочонков фонтанчиками вонючее пойло. Ну, или благоуханный напиток богов, если на любителя. И, разумеется, я тут же поскользнулся в луже саке и влетел под ноги лошади, которая, пытаясь на меня не наступить, станцевала что-то типа отчаянной лошадиной чечетки, встала на дыбы, ударила господином Сакаямой по скале, сорвала седло вместе с наездником и ускакала, выбивая подковами победную дробь свободы. Расхристанный господин Сакаяма кое-как поднял свою тушу, оставшись стоять практически вприсядку на коротких кривых ногах. Больше всего он был сейчас похож на огромную оскорбленную лягушку. К счастью, меня за основного виновника произошедшего он не признал, а продолжил, подрагивая жидкой бороденкой, выкрикивать оскорбления в адрес всего обезьяньего рода. Я даже разобрал что-то типа «зажарю и сожру ваши красные за…», но тут сверху показалась совсем уж здоровенная обезьяна, размером с гориллу точно, вся в черной шерсти и плохом настроении, с видимым усилием она подняла мощными ручищами над головой огромный валун и, прицелившись, швырнула его в нашего командира. В ту же секунду господин Сакаяма отлетел, как сбитая кегля, прямо в меня, эта чахлая преграда никак не прервала его полет и вот мы уже совместно с командиром летим в пропасть, оглашая окрестности приличествующими случаю воплями.

***

Сперва я решил, что умер. Так легко и уютно себя только призраки на кладбище чувствуют, когда боль исчезла, вообще все исчезло вместе с телом, и ничего тебя больше не беспокоит. Но мысль о безвременной кончине сразу покинула меня, как только я увидел собственные вполне осязаемые и очень грязные пальцы, вцепившиеся во что-то белое, упругое и сильно пахнущее хорошим кондитерским магазином. Я осторожно огляделся. Первое, что увидел — ноги господина Сакаямы, печально торчащие вверх из белых бурунчиков. Над этими ногами простиралось безмятежное голубое небо. Я сел, и белое подо мной заколыхалось. По сторонам проплывали горы и леса. Господин Сакаяма застонал, поднял круглую котовью голову, попытался проморгаться и грубым хриплым голосом строго спросил.

— Кто? Зачем? Как посмел⁈

Я вяло откозырял командиру и на всякий случай ответил.

— Так точно!

— Вот то-то! — назидательно сообщил Сакаяма, смачно рыгнул и снова повалился в облако. Ибо мы, безусловно, были на облаке. На пухлом, обширном, белопенном облаке, которое чесало над Змеиным Хребтом куда-то по своим облачным делам. Я попробовал отщипнуть кусочек облака, и мне показалось, что оно с неудовольствием вывернулось из-под моих пальцев. Как я ни вглядывался в пейзаж, нашей армии так и не увидел — сплошные зеленые кущи с отдельными горными голыми вершинами. Подползать к краю не хотелось совершенно, так что, возможно, наш отряд был еще строго под нами. Хотя вряд ли. Похоже, облачко летело довольно быстро, не как самолет, конечно, но куда-то оно явно торопилось: остальные облака, казалось, висели абсолютно неподвижно, укоризненно поглядывая нам вслед. Сакаяма снова заворочался.

— Выпить есть?

— Только чай, — сказал я, показывая фляжку.

Господин Сакаяма подробно и довольно-таки внятно рассказал, что я могу сделать со своим чаем (должен отметить, что и технически, и анатомически это было совершенно невозможно). Еще минут двадцать мы летели в полной тишине, я даже стал подумывать, о том, чтобы слегка вздремнуть, хотя и понимал, что это не самое разумное решение. Кто их знает, эти облака, для чего они людей воруют. Хотя это, наверное, нас все-таки как раз спасало. Или просто удачно пролетало мимо, тоже может быть.

Я, когда оказываюсь в затруднительном положении, иногда люблю играть в игру под названием «Что бы сделал на моем месте нормальный человек». Вроде, звучит глупо, но нередко помогает взглянуть на ситуацию отстраненно: начинаешь делать вид, что ты и есть тот самый нормальный человек, который чистит зубы, закрывает игру на экране и садится за уроки, не боится уколов, не сходит с ума из-за потерянных лисиц… Так, и что бы сделал сейчас на моем месте нормальный человек? Вот он летит неизвестно куда на облаке в компании на редкость противного пьяницы… Увы, в этот раз игра не пошла. Нормальный человек категорически отказался в ней участвовать. Слабак!

Очень хотелось умыться и надеть сухие ботинки, а еще, честно говоря, воспользоваться туалетом, но последнее желание я сурово подавил. Откуда я знаю, вдруг я этим вызову дождь с наводнениями в целой провинции? Да и к краю подбираться я все еще как-то побаивался — облачко так непредсказуемо пружинило при каждом движении, что вполне могло и вышвырнуть непрошеного пассажира, удачно тряхнув краешком. На всякий случай еще раз проверил квестовую панель, вдруг там появилось какое-нибудь новое задание? Например: «Сделай этот мир чуточку лучше, сбрось Сакаяму вниз». Но нет, ничего такого. Так что я просто поудобнее устроился посреди пухлых облачных выпуклостей, сдвинул шапку пониже на лоб, чтобы солнце не било в глаза, и любовался оставшимся в обзоре пейзажем, пока не заснул. Разбудил меня удар по морде. Сакаяма тряс меня за грудки, бешено вращая глазами.

— Ты что, сраный небожитель⁈

Глава 9

Я пытался вырваться, но сражаться с господином начальником Сакаямой было все равно что бодаться с некрупным бульдозером, моих трепыханий он даже не замечал, гневные выкрики в стиле: «да что вы себе позволяете!» тоже игнорировал и методично