Молчали целую минуту. Никто не хотел озвучивать новый приказ о том, что пора вызывать полицию и сдавать нашего шпиона властям. Оба понимали, что к вечеру этот Штирлиц будет уже дома. Без обвинений и при деньгах.

А потом из кабинета с юристом вдруг раздался дикий крик. И с видом хирурга после тяжелой операции в коридор вышла Аделаида Генриховна.

–Идите принимайте! Клиент исповедаться желает.– Она осторожно похрустела пальцами и отодвинулась в сторону, пропуская нас в кабинет.– Ничего современная молодежь не умеет. Или пустые разговоры, или грубые методы. Совсем без души.

–Что вы наделали?!– Скорость, с которой Белов влетел к юристу, наверное, тянула на олимпийский рекорд.– Твою ж…– раздалось следом.

После такого я не стал спешить. Смерил взглядом бабку. Только потом вошел.

–Я его всего лишь пальчиком потрогала.– Аделаида Генриховна с самым невинным видом сдула невидимую пыль с указательного пальца и пожала сухонькими плечами.– Даже синячка не останется. А что он обмочился немного…– Она взглядом указала на желтоватую лужу под столом.– Так это от сидячей работы. Недержание. Словесное, кстати, тоже. Так что вы бы, милки, записывали быстренько. И благодарили бабушку.

* * *

После общения с бабкой юриста было не заткнуть. Он сдал начальника юротдела, который домогался свою помощницу. Сдал одного из охранников Белова, который закрывал глаза на мелкие хищения в офисе. Сдал самого себя.

Сергей только и успевал записывать фамилии, адреса и суммы вознаграждений. А потом передавать все в отдел, чтобы парни проверяли информацию.

К вечеру охрана стояла на ушах. Юриста сводили-таки в душ и выдали чистую одежду. А у нас с Беловым появились новые вопросы: «Как теперь со всем этим жить?» и «За что хвататься в первую очередь?»

По-хорошему, решения стоило отложить до завтра, а сейчас поехать домой. Детям давно пора было ужинать и готовиться ко сну. Но то одно срочное дело, то другое постоянно задерживали. А дети вообще никуда не рвались.

Счастливые от того, что снова увидели бабушку, Кондратий и Даша чуть не разнесли приемную. Как папуасы вокруг ритуального костра, они прыгали вокруг Аделаиды Генриховны. Требовали, чтобы я больше не отпускал ее никуда. И наотрез отказались ехать домой.

Алине, моей секретарше, вместе с Варей пришлось организовывать им ужин прямо в кабинете. И там же застилать диван для ночевки.

Это была не самая лучшая идея. Почетное звание «Отец года» все дальше уплывало из моих рук. Однако в сложившейся ситуации временно было не до подвигов.

–Парни проверяют последние показания.– Уставший Белов рухнул на диван в коридоре.

Там же, наслаждаясь покоем, сидели мы с Варей и Генриховна.

Няня оказалась под стать детям и никуда не уехала. Зевала сейчас, прижавшись к моему боку. Сладкая, беззащитная. Вымотанная за день не меньше остальных.

Так и хотелось усадить ее к себе на колени и заставить положить голову на плечо. Ума не приложу, откуда взялось это желание. Ничего общего с физиологией. Но, чтобы в очередной раз не испугать девчонку своим порывом, приходилось сдерживаться.

Что касалось Генриховны… с бабкой после подвига с юристом все стало на порядок сложней. Ее до сих пор ждали в доме престарелых. Племянники трижды звонили Белову, чтобы уточнить, когда «дорогая родственница вернется в учреждение». Однако и сам Сергей, и моя вдруг проснувшаяся совесть были против.

Белов о мотивах не рассказывал. Только изучающе смотрел на бабку. Будто что-то прикидывал. А я просто не мог. И из-за нее, и из-за детей.

–Войтенков обещал напрячь бывших коллег из УГРО,– продолжил начбез.– Скоро у нас будут данные на заказчика. Вся подноготная.

–Отлично. Жду.– Оглянувшись на собравшуюся в коридоре компанию, я сонно зевнул.– Пусть твои сразу несут отчет сюда.

–Я им так и сказал.– Белов потер лицо руками и жестом показал моей секретарше, чтобы сделала кофе.

Не помню, какая у него была чашка за день. Свои я перестал считать после пятой. Но Алина, временно сменившая специальность с секретаря на бариста, даже не возмутилась.

–Варвара, вам тоже?– словно у боевой соратницы с усталой улыбкой спросила она.

Варя в ответ кивнула.

–А бабушке?– Алина, похоже, решила выслужиться перед всеми, кто защищал ее от детей.

–Бабушке чай! Черный! С бергамотом!– вмешался Белов.

–Как и Константину Сергеевичу?– Секретарша захлопала ресницами.

–Константину Сергеевичу не нужно,– ответил я за самого себя.– Кажется, чая я уже напился до конца дней. Мне кофе!

Ничего не понимающая Алина снова замахала ресницами, но все же бросилась выполнять заказ.

Лишь когда она скрылась за дверью небольшой офисной кухни, я решал обсудить насущное.

–Допустим, кому попали документы, мы скоро узнаем. Что теперь делать с юристом?– Я повернулся к Генриховне:– Не хватало, чтобы нас обвинили в пытках.

–Предлагаю юриста вообще никуда не сдавать,– первым ответил Белов.– Я его перевербовал. Теперь на нас работать будет. Заодно за коллегами присмотрит.

–Удобно!– Спорить было сложно.– Ну а если ему что-то не понравится, мы не получим потом обвинение?– Паранойя все же не давала мне покоя.

–А он не докажет,– уверенно заявила Генриховна.– Ну, мало ли, падала старушка, уцепилась случайно за запястье. А там болевая точка. Кто ж знал?– Она равнодушно пожала плечами.

–И часто вы… падаете?

Резко захотелось спрятать руки подальше. И Варины заодно под мышку к себе засунуть.

–Случалось…– Бабка тяжело вздохнула.– Петенька, муж мой покойный, такого тоже не любил. Он был за честность. Настоящий спортсмен. Но жизнь… Она не черно-белая.

–Муж был биатлонистом, так?– неожиданно показал свою осведомленность Белов.

–Лучшим! Я ему, бывало, ружье пристреляю, ну чтобы никаких потом осечек. Месяц перед Олимпиадой рядом покатаюсь, и он с медалью домой возвращался. Золото, серебро… Столько их было, что бронзу мы уже и не считали.– На бабку будто ностальгия напала. Даже морщины на лбу разгладились.

–А вы тоже были в сборной?– оживилась сонная Варя.

Вырвалась у меня из-под руки. Да так быстро, что не успел остановить.

–Ой, не! Бог уберег.– Бабка отмахнулась.– Да и кто бы меня туда взял? Ни спортивной школы за спиной. Ни этих… как их там? Разрядов!

–Выездные спортсмены тогда женились либо на коллегах из сборной. Либо на надзирателях из КГБ.– Белов даже не глянул на бабку. Ему словно все было понятно заранее.

–Так вы?..– Варя не договорила.

Нежные уши вспыхнули красным цветом, и няня сама нырнула ко мне под мышку.

–Отсюда все ваши криминальные таланты?– Теперь, наконец, стало ясно, с кем эти два дня я жил под одной крышей.