Шрифт:
Закладка:
Я, конечно же, блефую, потому что охрана не станет меня слушать и тем более прогонять квалифицированную няню, которую хочет трудоустроить Андрей. Но, судя по тому, как удивленно косится в мою сторону Елена, говорю я достаточно убедительно.
Она разворачивается на сто восемьдесят градусов и торопливым шагом направляется к автомобилю. Медлит, достаёт из красной лаковой сумочки ключи и мобильный. Косится в мою сторону и параллельно набирает чей-то номер.
В этот момент высокие ворота разъезжаются, и на территорию въезжает мощный внедорожник Муратова. Мне хочется раствориться, исчезнуть и никогда не появляться в его жизни. Особенно в тот момент, когда Андрей выходит из автомобиля и подходит к взволнованной Елене.
Она активно жестикулирует руками и кивает в мою сторону. Наверняка жалуется на моё неадекватное поведение. А я только сильнее кутаюсь в теплую толстовку и сквозь слёзы улыбаюсь.
Проваливай отсюда. К чёртовой матери проваливай. Потому что я за себя не ручаюсь.
Дожидаться, пока Андрей станет злиться – а он станет – мне не хочется. Мне вообще видеть и слышать его не хочется, поэтому я разворачиваюсь в сторону дома и иду настолько быстро, насколько позволяет моё особое положение.
Дёргая за ручку входной двери, слышу за спиной строгий голос Андрей, который звучит пугающе, подобно раскату грома.
– Нина! Стой!
Хочется послать его к чёрту, потому что меня по-прежнему трясёт от негодования. Прохожу в дом, торопливо поднимаюсь по ступеням на второй этаж и слышу его тяжелые шаги. Ещё чуть-чуть, и Андрей догонит меня. А я так сильно не хочу его видеть! Адреналин подскакивает до максимальной отметки, когда я бегу по коридору и закрываю дверь своей спальни на щеколду. За секунду до того, как Муратов с силой бьет по ней кулаком.
Малыш внутри меня толкается ощутимо сильно. Я сожалею, что всю свою беременность практически ни дня не проходила, чтобы не волноваться и не нервничать. Не занималась спортом, йогой, не ходила на курсы будущих родителей и до сих пор не знаю некоторых нюансов по уходу и воспитанию детей.
– Открой дверь, Нина!
– Я не хочу тебя видеть, Андрей. Не хочу! – произношу, опираясь о стену. – Ты жестокий. Беспощадный. Чёрствый. Ненавижу тебя! Не-на-ви-жу!
– Открой дверь, и мы спокойно поговорим, – требует Муратов и вновь бьет кулаком так сильно, что я подпрыгиваю от страха. – Открой, блядь, дверь!
Чтобы не поддаться соблазну и не выполнить его команду, направляюсь в ванную, включаю на максимум напор воды и сажусь на крышку унитаза. Не знаю, сколько времени я сижу так, пялясь в одну точку, но, когда выхожу в комнату, Андрей больше не выбивает дверь.
Тело окутывает такая безысходность и дикая усталость, что я опускаюсь на кровать и закрываю глаза. Меня тут же уносит в царство Морфея. Сон глубокий, тягучий, длинный… Я просыпаюсь от того, что слышу рёв двигателя во дворе. С трудом оторвав голову от подушки, подхожу к окну, за которым темным-темно, и вижу, как автомобиль Андрея выезжает за территорию особняка. Грустно усмехаюсь и упираюсь лбом в холодное стекло. Опять уехал к другой?
Живот ощутимо потягивает, и я возвращаюсь в постель. Надеюсь, что это вскоре пройдет. На последнем приёме доктор сказала, что мой организм уже готовится к родам, поэтому я могу чувствовать лёгкие тренировочные схватки.
– Нинуля, ужин на столе, – произносит Людмила по другую сторону двери.
– Я не голодна.
– Андрей Вячеславович сказал, чтобы я обязательно контролировала, как часто ты ешь.
Да пошёл он к чёрту.
– Нин, мне попадёт, если ты не поужинаешь…
Мне не хочется подставлять домработницу, которая хорошо ко мне относится, поэтому я обещаю ей, что ещё немного полежу и в скором времени обязательно спущусь на кухню.
***
Решаю дать себе минутку, чтобы отлежаться. За первой минуткой следует ещё и ещё. На стрелках часов уже больше десяти вечера, но тело похоже на желе, а голова такая тяжелая, что я совсем не могу поднять её с подушки и спуститься на ужин. Понимаю, что этим подвожу Людмилу, но надеюсь, что она как-нибудь выкрутится. В двенадцатом часу я ощущаю жажду, поэтому открываю дверь своей комнаты, беру на кухне бутылку воды и тихо, стараясь не шуметь, возвращаюсь обратно.
А потом мне снится сон. В нём все те, кого я потеряла. Бабушка, дедуля, Лерка… В их числе и папа. Увидев его на другом конце цветущей поляны, начинаю бежать, радостно раскинув руки в стороны. Мне так сильно хочется его обнять, уткнуться в любимый шерстяной свитер, который выбирала ему на Новый год и вдохнуть запах табачного парфюма. В теле такая лёгкость, кажется, будто я парю над землей. Набираю скорость, замечаю его тёплую улыбку и, когда до папы остаются считанные метры, я вижу перед собой чёрную бездонную яму. Притормозить не успеваю. Только падаю вниз с широко раскинутыми руками и кричу что есть мочи.
– Тише, тише.
Я открываю глаза и ничего не вижу. Часто дышу, заливаясь слезами, и крепко держусь руками за подушку, словно она сможет меня удержать.
В комнате темно и видно только мощную фигуру Муратова. Я смаргиваю, пытаюсь развидеть его силуэт, но он никуда не исчезает. Андрей здесь. В моей комнате. Стоит, склонившись над моим лицом, и трогает ладонью вспотевший лоб.
– Ты кричала.
– Громко?
– Очень. Всё нормально?
– Мне просто приснился сон. Там была папа… И я падала.
С трудом ворочаю языком и пока не пойму, успела ли я вынырнуть в реальность?
Интересно, который час? Андрей только что приехал или вновь уезжает? Последний наш разговор закончился моей истерикой. Я кричала, что ненавижу его, а он пытался прорваться ко мне в комнату. Удивительно, но на данный момент его присутствие меня успокаивает.
– Мне нужно уехать на несколько дней, Нина.
– Прямо сейчас?
– Да, прямо сейчас, – отвечает Андрей. – Но для начала я хочу убедиться, что с тобой всё нормально.
Облизываю пересохшие губы, вновь скручиваюсь клубочком. Паника и страх отступают, и меня вновь начинает клонить в сон. Говорить ему о том, что меня мучают тренировочные схватки? Но ведь доктор предупредил, что это норма. Веки свинцовые, сон плотно захватывает меня своими щупальцами. Возможно, организм постепенно готовится к родам. Мне обязательно понадобятся силы в дальнейшем.
– Со мной всё нормально, Андрей, – проговариваю заплетающимся языком. – Можешь ехать и ни о чем не беспокоиться.
– У тебя есть мой номер. Людмила и Владимир всегда будут находиться в доме.
Он говорит что-то ещё, но я больше его не слышу.
Утром поднимаюсь с постели буквально насильно. Желудок неприятно скручивает, когда я чищу зубы и полощу рот. В зеркальном отображении на меня смотрит измученная девушка с тёмными кругами под глазами и взъерошенными волосами. Живот слегка потягивает, но боль лёгкая и почти неощутимая. Когда я принимаю душ, то перестаю чувствовать её вовсе.
