Гнались за нами пешком, открывать ворота и выгонять технику никто не стал. Но гнались серьёзно, стреляли, не жалея дефицитных патронов. Пришлось отправить Сабжа вперёд, чтобы он на остатках выносливости добрался до самолёта и завёл двигатель. Сам я, как и полагалось снайперу, лёг в засаду. Собственно, у меня не стояла задача перебить несколько десятков человек, только на несколько минут затормозить погоню.

Прикрывшись обычной скрытностью, я прилёг у корней большого дерева, явно помнившего ещё докатастрофные времена, навёл винтовку на колено самого резвого бегуна и нажал на спуск. Нога отлетела в одну сторону, а орущий инвалид откатился в другую. Второму пуля разнесла голову, а когда третьему вдребезги разбила плечо.

Этого хватило, чтобы толпа залегла и, постреливая в мою сторону, начала обходить по широкой дуге. Давайте, я этого и жду. Пришлось осадить двух особо резвых, потом я заменил магазин, но стрелять пока не стал. Расстояние позволяло воспользоваться гранатами. Их я и применил, сразу четыре штуки. Бросал с таким расчётом, чтобы взрывались прямо над залегшими преследователями. Никого не убил, но сообщения о нанесении урона сыпались сплошным потоком, ранения получили почти все. Вот теперь попробуйте атаковать.

Полетели гранаты и в мою сторону, но, когда не видишь цель, попасть в неё затруднительно. Взрывы прогремели в десяти шагах от меня, один осколок царапнул плечо, но положительный эффект от выпитой крови ещё держался, рана затянулась на глазах.

Позади раздался рокот двигателя, я бросился туда. Вряд ли у кого-то из них остались силы на рывок. Успел запрыгнуть в кабину за секунду до того, как самолёт тронулся с места. Взлетать с короткого участка дороги было сложно, но профессионализм моего напарника взял своё.

- Далеко собрались? – стоило только расслабиться, как моего горла коснулось лезвие острого ножа. За спиной стоял непонятный тип в чёрной маске, явно пробрался под прикрытием скрытности. – А теперь ты, - он кивнул Сабжу. – Разворачивай машину и садись, а то прирежу твоего приятеля, а потом и тебя аргххх…

Сработали мы одновременно, я вонзил ему клыки в шею, а он начал резать мне горло. Впрочем, резал он не по самой артерии, во время броска я развернулся, а одновременно с движением его ножа я продолжал пить кровь, рана расширялась и тут же края её схватывались и срастались вместе. Процесс этот не прекращался. Наконец, его силы закончились, он уронил нож и упал. Я посмотрел на труп. Неслабо, тело напоминало мумию, кровь выпита полностью. Я слегка опьянел, но избыточно выпитая кровь продолжала расходоваться на заживление раны на шее.

Но приключения наши не закончились, поскольку враги наши располагали некоторым количеством техники, и готовы были пустить её в ход.

- Нас преследуют, - сообщил Сабж, впрочем, сказал он это буднично, явно никакой опасности погоня не представляла.

Я посмотрел в монитор, показывавший заднюю полусферу. Так и есть, в воздух поднялся небольшой вертолёт, не боевой, явно какая-то машина, вроде полицейской. Правда, на пилонах видны были шестиствольные пулемёты.

- И чем это грозит?

- Если будут просто преследовать, то ничем, скорость у нас выше в разы. Если начнут стрелять, то могут что-то повредить. Не критично, но рисковать не стоит.

- Что можно сделать?

- У нас боекомплект к пушкам почти тысяча снарядов.

- Только пушки стреляют вперёд, - напомнил я.

- У самолёта есть большой недостаток, - Сабж вздохнул, недовольный необходимостью объяснять мне прописные истины, - он не может взлетать и садиться вертикально. Но есть и достоинства, не только скорость, но и маневренность. Пристегнись.

Что он намеревался делать, я понял не сразу, а когда понял, то тут же пристегнул ремень, поскольку теперь в кабине пилотов имелись ремни безопасности. Самолёт резко рванул вперёд, потом Сабж принял штурвал на себя и начал подниматься, задирая нос всё выше.

Мёртвая петля, она же петля Нестерова, фигура высшего пилотажа, мы поднялись ввысь, потом самолёт опрокинулся назад и полетел на снижение, оказавшись позади вертолёта.

- Не зевай. – крикнул он.

Но я и не собирался зевать, стрельба – это моё. Вертолёт, может быть, имел какую-то броню, вот только броня эта точно не предназначалась для защиты от двадцатимиллиметровых бронебойных снарядов. Прицелы обеих пушек сошлись на кабине, а я нажал обе кнопки пуска.

Каждая пушка выдала по шесть выстрелов, этого хватило, чтобы вертолёт лишился хвоста, основной винт застопорился, а передняя часть кабины разлетелась вдребезги. А через доли секунды всё, что осталось, рухнуло на землю камнем. Сабж снова добавил скорость и начал набирать высоту.

- Лети навстречу парням, - приказал я, скажем, чтобы в анклав не совались, оттуда повернём на юг, устроим лагерь, а сами полетим на пустоши.

Так мы и поступили. Колонна из одной единицы бронетехники с солдатами на броне, а навстречу ей летел самолёт. В группу мы пока не объединялись, а потому пришлось отправлять настоящее письмо, клочок бумаги, засунутый в гильзу от снаряда. К счастью, им хватило ума остановиться, подобрать упавшую гильзу, вынуть записку и прочитать. Потом Ван Вейк махнул рукой, сигнализируя, что он всё понял, а машина быстро развернувшись, рванула по целине на юго-запад.

Глава шестая

- Что случилось? – спросил Ван Вейк, когда мы остановились на огромной площадке на восточной окраине пустошей. От анклава было примерно двести километров, немного, но больше негде было взять ровную площадку для посадки самолёта.

- Парни, - я решил выступить перед коллективом. – Ситуация такая: мы сцепились с очень серьёзными людьми. Настолько серьёзными, что нас хотят пустить под нож. У вас есть выбор, если хотите, мы расторгаем наш договор, вы идёте своей дорогой. Или же остаётесь с нами, но тогда будьте готовы к эпическим зарубам. Только что в анклаве на нас напали, мы с трудом отбились, но были вынуждены бежать.

- Что за люди, и в чём причина конфликта? – задал вопрос Ван Вейк.

- Конкретных имён не назову, но люди прибыли с севера, из Циболы, очень серьёзные. У них были ментаты, гипнотизёры, которые чуть было нас не взяли, а ещё у них был вертолёт, которого, правда, уже нет. Что же до причины, то тут ситуация следующая: во время последнего похода в пустоши Китаец, ныне покойный (во всех смыслах) притырил некоторые очень ценные вещи, точно сказать, что это такое, мы пока не можем, но есть мнение, что это