– Но как это возможно? – Ольга не верила, не хотела, не могла в это поверить – еще две недели назад он был совершенно вменяемый, читал газеты, отгадывал кроссворды, играл в шахматы на ноутбуке. Да, выпивал каждый день, но никогда не бушевал, он просто ложился спать.

– У него деменция. – Врач озвучил диагноз, и вот тогда до Ольги дошел смысл сказанного.

– Это лечится?

– Я выпишу вам купирующие препараты, снимающие агрессию, но это не лечится. – Психиатр что-то написал на рецепте, поставил круглую печать, а затем протянул ее Ольге. – Мужайтесь, деменция – это ад прежде всего для родных. Он-то что, – мужчина кивнул в сторону Анатолия Олеговича, – он-то все равно ничего не понимает большую часть времени. У меня была такая пациентка, милая такая бабулька лет семидесяти, она жила вместе с дочерью и двумя внуками. Обычно спала, много ела, иногда беседовала с ангелами, ей казалось, что они сидят на кровати, в ногах, она говорила. А потом как-то ночью проснулась, пошла на кухню и открыла газ, так все во сне и умерли, вся семья. Утром, когда вонь стала уже невыносимой, газовую службу соседи вызвали, те двери взломали, а там одни трупы уже. Это я к чему рассказываю? – Мужчина нахмурился. – К тому что дементные совершенно ничего порой не соображают. Сейчас он мирно лежит, а через пять минут пойдет на кухню, возьмет молоток и проломит вам голову. А потом спокойно ляжет на бочок и уснет. Нельзя таких больных оставлять одних ни на минуту, это понятно?

Ольга кивнула, она была просто в ужасе, словно оказалась в каком-то потустороннем мире, в котором надо бояться собственного отца. Она всегда почему-то, словно предчувствовала вот эту ситуацию, всегда боялась, что кто-то из родных может сойти с ума, хотя никаких предпосылок к этому не было. Ольга была уверена в том, что любые увечья и болезни можно вынести, если рядом есть семья, но только не такое…

Когда Ольга была совсем маленькая, первый класс, может быть, у них во дворе жил мальчик, все его звали Леша-дурачок. Сейчас уже Оля понимала, что парень был с нарушением ментального здоровья, а тогда особо в этом никто и не разбирался, ну, дурачок и дурачок. Леша был такого огромного роста, толстый, с характерной для его болезни внешностью, он носил зимой и летом спортивные треники с вытянутыми коленями, пускал слюни и так страшно смеялся. Дети его дразнили во дворе, но никогда не обижали, а он, огромный дурачок, бегал за ними и смеялся, и вот от этого смеха у Ольги до сих пор мороз по коже.

– Почему ты не отвечаешь на мои звонки? – Ольга вернулась домой за полночь, Андрей еще не спал, он смотрел телевизор.

– Где ты была? – Муж скривил лицо. – Почему так поздно с работы?

– Я была не на работе, я была у отца, его сегодня выписали.

– Хорошо, – безразлично ответил Андрей.

– Ничего хорошего, – Ольга вошла в комнату и села на кровать рядом с мужем, – у него деменция, и он похож на зомби.

– Не придумывай! – отмахнулся муж. – Вечно ты все драматизируешь, приукрашиваешь, тебе бы книжки писать!

Ольга поняла, что Андрей сейчас имеет в виду и ее рассказы о детстве, она иногда жаловалась ему на деспотичную мать.

– Ты хочешь сказать, что я опять все придумываю? – Ольге было очень обидно. – Но вот, – она нагнулась и подняла сумочку с пола, – вот диагноз, который поставил врач. У отца самая настоящая деменция! – она кинула выписку психиатра мужу и залилась слезами.

– М-да, – задумчиво произнес Андрей после внимательного прочтения, – на этот раз правда. И что ты собираешься делать? Допился старый алкоголик…

– Прекрати, – Ольга вытерла слезы, – у него деменция не из-за алкоголя, а из-за инфаркта головного мозга после перенесенной инфекции. Он ничего не соображает, он как овощ, и мне пришлось нанять ему сиделку круглосуточно.

– Это же очень дорого? – нахмурился Андрей. – С другой стороны, ты прилично зарабатываешь, и твоих денег вполне хватит на Анатолия Олеговича.

– Мне урезали зарплату вдвое, – тихо произнесла Ольга, она сама до сих пор не могла поверить в то, что происходит в ее жизни – все рушится.

– Снова твои фантазии? – нахмурился Андрей. – С чего бы это Артему урезать тебе зарплату, да еще и вдвое, когда они тебя так ценят?

– Все изменилось, Артем узнал, что дети не его, и делит бизнес с Алей, – глухо ответила Ольга.

Она устала всю жизнь доказывать Андрею свою правоту. Все началось через пару лет после их свадьбы, когда мать Ольги тяжело заболела и отказалась работать, требуя, чтобы дочь помогала ей на постоянной основе, тогда Ольга и решилась пожаловаться мужу на свое детство. Они уже были в браке, Андрей знал, что Анатолий Олегович ей отчим и что ее родной отец погиб, когда Оле было десять лет, и на этом все. Ольга никогда не делилась впечатлениями из своего раннего детства, а здесь ее словно прорвало. Она до сих пор помнит тот разговор слово в слово, как будто это было вчера.

– Я не хочу ей помогать, но мне придется. – Оля впервые решила поделиться с мужем своими проблемами и тотчас об этом пожалела.

– Как ты можешь так говорить? – Андрей смотрел на жену как на чудовище. – Твоя мать всю жизнь только о тебе и заботилась, даже с твоим отчимом-выпивохой жила лишь для того, чтобы у тебя отец был.

– Это она тебе сказала? – ахнула пораженная до глубины души Ольга. Она всегда видела, что отношения между ее мужем и матерью гораздо лучше, чем между ее мужем и отцом (она никогда не звала Анатолия Олеговича отчимом).

– Конечно! – Андрей искренне негодовал. – Она очень обижена на твою холодность, она так любит Машу. Я не понимаю, почему ты выросла такая неблагодарная!

Ольга на минуту замолчала, она понимала, в чем причина такой сильной любви между тещей и зятем – с первой минуты знакомства мать Ольги встала на сторону Андрея и всегда его поддерживала. Во всем, не принимая во внимание, прав он или виноват. Что же касается внучки, действительно, мать Ольги проявляла к ней искренний интерес и с удовольствием с ней возилась, когда появлялась такая возможность.

– Но ты ничего не знаешь о моем детстве! – Ольге было обидно, она наконец-то решилась довериться мужу, и вот он как с ней поступил – обвинил ее же! – Ты же не знаешь, что происходило, как ты можешь такое мне говорить?

– А что, собственно говоря, могло быть? – усмехнулся Андрей. – Она тебе в четвертом классе не погладила школьную форму? Заставила доесть невкусный завтрак? Не купила щенка? Сейчас стало модно винить во всех своих проблемах родителей, прямо поветрие такое – сидят великовозрастные детки и ноют, что у них жизнь не удалась, потому что родители ее испортили. Неужели и ты такая? Никогда раньше за тобой такого не замечал и сейчас даже слышать не хочу!

– Мать меня никогда не защищала. – Ольга едва сдерживала слезы, воспоминания из детства к ней возвращались какими-то темными пятнами, мазками, она почти ничего не помнила из того, что с ней было до десяти лет, а то, что вспоминала, – ее пугало. Причем память начала к ней возвращаться после рождения Маши. Оля не понимала, как работает этот механизм, но именно за последние три года она вспомнила намного больше из того, что с ней было раньше, чем за всю свою предыдущую жизнь. Единственное, что она пронесла сквозь года, – это обиду на мать, которая за нее не заступалась, когда отец полосовал ее ремнем до кровавых подтеков. Ольга смутно помнила постоянное ощущение страха, ужаса и свои вопли: «Папочка, не надо! Не бей меня, я буду хорошей!» Где в эти моменты была ее мать? Почему позволила так истязать своего ребенка? Ольга несколько раз задавала ей такие вопросы и всегда получала один ответ: