Шрифт:
Закладка:
— Милая, я все понимаю. Это тебя ни к чему не обяжет, ведь можно просто посмотреть? Они живут здесь рядом, много времени не займет.
Отказать я не смогла.
Как же стремно обманывать таких добрых и милых людей. Давать им хоть кроху надежды, не имея на это никаких оснований. С другой стороны, отличная тренировка. Если уж собралась на «Битву экстрасенсов», наверняка придётся столкнуться с подобной ситуацией, когда знания из прошлого мне не помогут и придётся включать на максимум весь свой природный актёрский талант.
На кровати лежало хрупкое, прозрачное создание. И не скажешь, что моя сверстница. Уж я-то мелкая, а эта аж просвечивает. Чистый скелет. Погано-то как… А сколько надежды во взглядах девочки и её родных. Отказаться не представлялось возможным. Натянув дежурную улыбку, попыталась выведать у девочки максимальное количество информации. Отвечала она охотно, даже с интересом.
Маше оказалось семнадцать лет, серьезные проблемы со здоровьем начались примерно два года назад, никаких инцидентов перед этим не было. Мы мило пообщались на общие темы, я провела общие поверхностный терапевтический осмотр, расспросила о её самочувствии. Никаких, даже самых нелепых предположений о характере заболевания у меня не было.
Просмотрела кипу медицинских карт и обследований.
Прорисовали с ней ее страхи, попробовала пару психологических приемов. Здоровый и, как ни странно, счастливый и довольный жизнью ребенок. Нонсенс! Так не бывает.
Ситуация меня, честно, озадачила. Помочь хотелось до ломоты в кулаках. Но, увы.
* * *
В отель я вернулась в растрепанных чувствах. Наскоро перекусив и утихомирив разбушевавшуюся совесть, продолжила свой рейд.
К семи я вернулась в квартиру Матвея. Родители были на взводе. А для меня на этот раз ситуация мальчика выглядела несколько иначе. Ему ещё можно помочь! О чём я и рассказала родителям.
Реакция, как я и ожидала, последовала бурная. Узнала о себе много нового, хотя, похоже, пора начинать к этому привыкать. Не знаю, как отец ребёнка, настроен он был крайне негативно, видимо, жена, оставленная мной в раздрае, за день его так надергала, что на меня он излил все накопившееся негодование под остаток.
Мать Матвея, как мне показалось, крепко задумалась. В любом случае я им подробно расписала, где и у кого пройти обследование, написала диагноз, схему лечения. При необходимости операции перечислила несколько светил медицины, которые в состоянии им помочь.
Уже под конец, когда я устала слушать вопли папаши, встала и хотела уйти, женщина сунула мне в руку клочок бумаги с номером телефона. Раз уж я здесь буду до конца недели, позвоню, притушу свою совесть. Здесь все от себя зависящее сделала.
А вот ситуация с девочкой Машей не давала покоя. Такое близкое мне, и такое чуждое в этом счастливом мире горькое чувство обреченности и безнадеги. Хуже нет, когда болеют дети.
Ночью мне приснился сон.
На мне белые одеяния. В теле легкость и расслабленность. Знакомая белая комната, уютный диван, вальяжно лежащая на нём волчица. Пока я озиралась, волчица заговорила первой:
— Хорошие сказки ты рассказываешь.
От легкости не осталось и следа:
— А что еще прикажешь мне делать? Что за тело вы мне подсунули? Серьезно? Да я же даже не подросток! Я карлик! Вот в этом мне идти менять историю? Серьезно?
Волчица смотрит спокойным, пробирающим до костей, взглядом, и слова словно замерзают в горле.
— В теле девочки, которое тебе досталось, спит сильный дар. При длительном контакте ауры с кольцом, родовая сила начинает оживать. Если бы Анна при жизни носила это кольцо, она бы смогла себя защитить.
— Получается, в кольце все дело? Без кольца я беззащитна? Прекрасно…
— Сила в ауре. Твоя аура сейчас словно треснувшая скорлупа, через которую пробивается росток. Лишь крохотные отголоски силы ты можешь почувствовать сейчас.
— Я каким-то образом заморозила мужика, который мне угрожал. Раньше я так не умела. Я стану еще сильнее?
— Тебе нужно учиться.
— Чему? Это гипноз, да? Или что? Я бы и рада! Где же мне найти учителя?
— Скоро ты собираешься принять участие в испытании. Все это, конечно, ерунда. Но там ты встретишь своего будущего учителя.
— Там будут сотни людей. Как я его узнаю? Это мужчина?
— Он сам тебя узнает. Он давно тебя ждет. Ты выбрала правильный образ и правильную историю. Только помни: если ты не умеришь гордыню, не будешь уважать своего учителя — он уйдёт. На этом свою миссию в этом мире можешь считать проваленной. Как бы ты потом ни спешила все исправить, не успеешь. Слушайся его во всем. Учись слышать.
Комната начала медленно таять.
— Подожди! Насчет той девочки…
— Это неважно.
— Мне важно! Помоги!
После недолгого молчания я услышала:
— Порча на ней сильная. Ее мать мужа у ведьмы увела. Если не снять порчу — девочка умрет. У тебя нет опыта. Слишком опасно.
— Я готова рискнуть. Что мне делать?
На некоторое время наступила тишина. Волчица и так общалась со мной, не размыкая рта, как это привычно у людей, слова словно транслировались напрямую в мой мозг.
Я уже решила, что продолжения не будет, как в голове появился ответ.
— Какому богу ты поклоняешься? — Ответить я не смогла, но, видимо, мои мысли были настолько громкими, что и не требовалось. — Иди в его дом. Надень его оберег. Каждый раз роняя кровь, девочка теряет жизненные силы. Купи отраву для крыс, окропи ее кровью ребенка и разложи в ее комнате по углам. Прочитай на каждый угол комнаты молитву.
Капец… она серьезно?
— Крысу, что сдохнет, отнеси на пустырь за домом и сожги. Все время пока горит пламя, читай молитву. Божье слово и вера оберегут от перекидывания порчи на тебя.
И… я проснулась.
Твою мать… что за бред? Что за бред, я спрашиваю? А если это мои глюки и ничего не получится? Где сон, а где реальность? В принципе, подумаешь, со мной разговаривает волк, так-то я и сама нахожусь в чужом теле.
Ну, сожгу крысу под молитву. Эка невидаль.
Кажется, у меня начал дергаться глаз…
В церковь я шла, намотав на голову платок и надев большие солнцезащитные очки. Мне казалось, что все знают, чем я собираюсь заниматься, и смотрят осуждающе.
