Тварь, притаившаяся за дверью, не была ни маленькой, ни миленькой –  огромная черная туша со всклокоченной шерстью, горящими яростью глазами и вздыбленным хвостом. Но, безусловно, что-то  кошачье в существе было.

– Это котик! – неизвестно чему обрадовался Лайон, который как-то умудрился вперед меня просочиться к окорокам, и беспечно погасил магию. Вот ведь идиот! И чему только их учили? Впрочем, точно! Он же  не учился. Зачем ему? Это мы, простые смертные, грызли гранит науки, а ему достаточно было  просто ежегодно оплачивать обучение. Это мне тоже сказал Клинт.

– Это котик? – поразилась я, отставила в сторону фонарь и  призвала всю свою силу. И за себя, и за беспечного Лайона, который явно собрался на тот свет пораньше. Он даже бутылку не выпустил, только сунул подмышку, чтобы  в руках не мешалась.

Котики, которые излучали ауру смерти и достигали в холке моего бедра,  вызывали ровно такое же опасение, как и странная неидентифицируемая тварь, которая могла обитать тут вместо него.

Котик тем временем увидел, что на его владения кто-то рискнул  покуситься, припал на передние лапы и утробно зарычал.

– Не дуам, ай-ой мяусоооо! Сожау сам!

– Не сожрешь, – немного грустно сказал Лайон. – Ты же уже умер.

– А ты откуда знаешь? – удивилась я. Кот выглядел совершенно живым, только слишком большим для домашнего любимца и потрепанным жизнью. Ни запаха, ни разложения.

– В нем нет жизни, – буднично ответил Лайон и сделал шаг вперед к шипящему зверю.

– Какой интересный экземпляр, – продолжил Лайон, не обращая на меня внимания. Парня полностью захватил странный кот, который, на мой взгляд,  хотел сожрать нас вместе с окороком. –  Его словно искупали в магии. Наверное, на него так действует атмосфера Валенсии. Но здесь же не все после смерти превращаются в это… Где ты погиб, Котичка? – очень заинтересованно поинтересовался парень.

– Не ту-от… – отозвался кот и полизал лапу,  впрочем, не отходя от огромного, висящего на цепи окорока. – Тут живу-о, жра-уть хочется, а ника-ук!

Кот с тоской посмотрел на окорок и стукнул по нему лапой, отчего тот, как маятник закачался на цепи.

– Ты пришел сюда в поисках еды? – спросил Лайон, и я поймала себя на мысли, что его голос завораживает. Было что-то в интонациях такое, что заставляло внимательнее вслушиваться. Даже мне захотелось ответить. Кот тоже наклонил набок лохматую голову, почесал за ухом задней лапой и потом задумчиво на нее посмотрел, растопырив пальцы и высунув когти.

– Да-у… едау-у тут. Много. Мойо-у… – ощерился он, стрельнув в нашу сторону недобрым взглядом. Вдруг на окорок покусимся?

– Хозяева ругаются, что ты тут всех шугаешь. А сам все равно не съешь…

– Почему-о? – заинтересовался кот и посмотрел на нас поразительно разумным взглядом.

– Удивительно, – еще раз пробормотал Лайон, проигнорировав вопрос кота. – Такое могло произойти только под воздействием какого-то очень сильного артефакта.

– То есть его кто-то таким  создал  специально? – потрясенно поинтересовалась я, поражаясь мощи неизвестного мага.

– Не думаю… – Лайон следил за котом с восторгом. – Обычно такие метаморфозы происходят спонтанно.

– Как и все в Валенсии.

– Да, как и все тут. Здесь нет смысла искать закономерность в  возникающих магических метаморфозах . Поэтому и нечисть тут разнообразная и странная. И я не уверен, что магия, воздействовавшая на кота – это отголоски магической войны.

– Что-то новое?

– Не знаю. Может быть, и не новое, может быть, что-то осталось с того времени. Я имею в виду, такое не смог бы сделать нестабильный магический фон Валенсии. Нужно что-то более сильное.

– Артефакт?

– Ну его… – Лайон кивнул в сторону кота. – Мог создать только случай и артефакт. Зомби такими не бывают.  Просто котик решил умереть рядом с какой-то  очень сильной магической вещью, возможно, спрятанной во время войны. Ряд случайностей, сила артефакта – и вот,  пожалуйста, еще одна уникальная и очень интересная нечисть.

– Да… – протянула я. – Со мной даже живые коты до этого момента не говорили,  а тут мертвый.  А я, между прочим, настойку твою не пила.

– Да и я не пил,  – отозвался парень. – Поэтому придется признать очевидное. Перед нами говорящее, в какой-то степени разумное умертвие кота, которое стережет окорок. Сожрать не может, потому что организм  функционирует иначе, но тело еще помнит и запахи, и то, насколько ему было вкусно есть. Вот он и сидит рядом с окороком, не понимая, что с ним делать.

– Вопрос, что делать нам? –  Его можно спалить… но… – пробормотала я, ощущая странное де жа вю, как с крысосами. – Жалко как-то?

Я боялась показаться глупой, но не настолько, чтобы  поступиться принципами. Удивительно, но Лайон меня поддержал.

– Как можно это уничтожить?  – возмутился он. – Нет. Такой экземпляр уничтожать нельзя.

– Тогда мы снова возвращаемся к вопросу, что с ним делать?

Кот в наш разговор не вмешивался, он перевернулся на спину и лениво ловил то пушистый хвост, то кончик перевязывающей окорок веревочки.

– Пока не придумал, – заметил Лайон, вздохнул и уселся на  перевернутый ящик, в котором когда-то лежало вяленое мясо.

– Может, его как-нибудь отвлечь?

– От окорока, который он не может сожрать, но очень хочет? – Парень скептически хмыкнул. – Сомневаюсь…

– Что еще коты любят?

– Играть… – протянул Лайон и улыбнулся. – А что это идея! Как ты относишься к мышам?

– Ну… – протянула я и пожала плечами. – Предлагаешь наловить их для котика? На такое я не очень согласна. Не потому, что боюсь, ты не подумай, просто  никогда таким не занималась и не уверена, что хочу. Точнее, уверена, что не хочу.

– Они сами сейчас сбегутся, – отмахнулся парень и  закусил губу, немного виновато посмотрев на меня, словно хотел сказать еще что-то, но не решался.

– Чувствую в твоем голосе подвох. – Я решила немного ему в этом помочь.

– Они придут сами, но… я не ручаюсь за качество… – подумал и добавил Лайон. – И количество.

– В смысле?

– Трисс, ты вроде бы неглупая девушка. – Лайон вздохнул. – Ты еще не догадалась?

– О чем?

Я, правда, себя всегда считала умненькой, но вот сейчас как-то не очень. Это  сбивало с толку и злило. Очень печально тупить рядом с Лайоном. Мне всегда казалось, что у таких, как он, есть улыбка, шикарное тело и деньги. А простым смертным приходится еще мозги тренировать.  А как тренировать, если они в кисель превратились.

– Некромант я! – в сердцах бросил парень и посмотрел на меня с сочувствием. Как смотрят на умалишенных.  – Как ты думаешь, какие мышки заинтересуют некрокота?

– Этого – большие. – Я снова проявила чудеса сообразительности, и Лайон закатил глаза.