Шрифт:
Закладка:
В марте 1077 г. папа, невзирая на прощение, дарованное Генриху в Каноссе, благословил восстание Рудольфа Швабского и признал его королем Германии. Понтифик отправил ему знаменитую диадему с надписью «Христос даровал камень Петру, а Петр дарует диадему Рудольфу»[136]. Германия погрузилась в хаос гражданской войны, и за успех григорианской реформы в Италии вроде бы можно было не беспокоиться. В марте 1080 г. Григорий VII вновь отлучил от Церкви Генриха IV. Борьба за инвеституру вступала в решающую кровопролитную фазу, ибо Генрих сумел отстоять свои монаршие права в Саксонии. В июле того же года император, прибывший с войском в Ломбардию, провел собор в Фрессаноне, на котором вторично низложил Григория VII и фактически повелел избрать Равеннского архиепископа Гвиберта папой под именем Климента III. В условиях императорского вторжения и начавшегося церковного раскола в Италии Ансельм, следуя своим Клюнийским реформаторским убеждениям, безоговорочно поддержал папу Григория и принял участие в Римском Соборе 1080 г. против антипапы Гвиберта. Однако каноники Лукки, непокорные реформам, выступили теперь на стороне антипапы и императора, который мог их легко защитить от насилия со стороны воинов Матильды Тосканской. В итоге Ансельм в 1083 г. не смог уехать в Рим из-за начавшихся в Тоскане волнений, которые вскоре переросли в восстание. Клирики-традиционалисты изгнали Ансельма из города за год до упомянутого Римского Собора, а епископом Луккским был избран каноник по имени Петр, получивший из рук Генриха инвеституру. Отметим, что для характеристики этого Петра автор «Жития» Псевдо-Бардоне не пожалел самых резких выражений.
После своего изгнания Ансельм 14 октября 1080 г. нашел пристанище в замке Санта-Мария аль Монте, а затем в замке Мариано, принадлежавших Матильде[137]. Затем он поселился в Мантуе под защитой войск маркграфини, духовником которой Ансельм стал по поручению самого папы Григория. В «Житии» Псевдо-Бардоне приводится трогательное сравнение этого эпизода с другим эпизодом, когда Христос вверял Пресвятую Деву апостолу Иоанну. Сверх того, Ансельм был назначен специальным легатом Григория VII в Ломбардии, с целью сопротивления схизме Гвиберта[138].
С этого момента начинается период активного литературного творчества Ансельма, который завершается лишь с его кончиной. Это творчество развивалось на фоне боевых действий, которые развернулись между войсками Матильды и итальянскими союзниками императора в Тоскане и в Ломбардии. Необходимо отметить, что еще за два года до того, как Ансельм после своего изгнания поселился в Мантуе, военные отряды Матильды Тосканской 15 октября 1080 г. потерпели жестокое поражение от традиционалистов в сражении при Мантуанской башне (Volta Mantovana). Армия сторонников церковной реформы, которыми, по свидетельству Рангерия, предводительствовала сама маркграфиня[139], была разгромлена наголову ломбардскими войсками, верными императору. Ломбардская рыцарская конница опрокинула перемешанные конные и пешие тосканские отряды. Это событие произошло в тот самый день, когда в Германии скончался смертельно раненый в битве при Эльстере Рудольф Швабский, которого Григорий VII все еще признавал германским королем. На символическое значение подобного совпадения указывал еще современник событий хронист Бернольд Констанцкий[140].
Расправившийся со своими противниками в Германии, Генрих IV мог беспрепятственно начать поход на Рим, и тосканские войска Матильды не были ему помехой. В сложившейся благоприятной стратегической обстановке императору было крайне важно выиграть время и успеть под стены Рима до того, как Григорий VII успеет заключить прочный союз с норманнским сицилийским графом. Поэтому император отложил штурм Мантуи до того, как Григорий будет побежден окончательно. Указанное обстоятельство позволило Ансельму и Матильде превратить Мантую в укрепленный центр сопротивления императору и традиционалистам. В июле 1081 г., по дороге на Рим, Генрих IV во главе рыцарских отрядов, сформированных из числа традиционалистов Лукки, приблизился к Мантуе и потребовал от Матильды согласия на конфискацию всех ее владений, в том числе и аллодиальных. Матильда отказалась сдаться и решила сопротивляться до конца. Общее военное положение складывалось, как уже было отмечено, не в пользу реформаторов. Практически вся Тоскана была потеряна, Флоренция, например, даже не сопротивлялась императору. В большинстве городов епископские кафедры были захвачены традиционалистами, верными антипапе Клименту III (Гвиберту) и, конечно же, Генриху IV. В частности, так было в Ареццо, Пистойе, Вольтере, Сиене, Лукке, Пьяченце, Парме, Реджьо, Модене и в Вероне. На стороне Матильды и Ансельма оставались только мелкие сеньоры, владения которых растянулись тонкой цепью укрепленных замков в труднодоступных для императорских отрядов Апеннинских горах (Каносса, Карпинети, Монтебаранцоне, Монтевельо)[141].
Однако Ансельм и Матильда продолжали военное сопротивление традиционалистам, и Ансельм как легат Григория VII предавал анафеме всех «схизматических» священников, т. е. сторонников антипапы Климента III. Когда Ансельм и маркграфиня запоздало узнали о том, что с апреля 1082 г. Рим находится в осаде, они решились на отчаянный шаг, имевший, вместе с тем, большое символическое значение для реформаторской партии. По приказу Матильды, с согласия Ансельма и местных аббатов была произведена конфискация сокровищ храма св. Аполлония в Каноссе и еще в некоторых монастырях, с целью пожертвования средств на оборону Рима от Генриха. Подобная жертва дала повод традиционалистскому епископу Бенцону Альбийскому обвинить Ансельма и Матильду в том, что они «ограбили монастыри»[142]. Антипапа Климент III прямо объяснял столь упорное сопротивление сторонников Григория VII в Тоскане «дьявольским» влиянием Ансельма на Матильду и допускал двусмысленные намеки на их отношения, которые Ансельм гневно развенчивал в «Книге против Гвиберта»[143].
В марте 1084 г. Рим был взят войском Генриха IV, и Климент III получил окончательную интронизацию[144]. Спустя два месяца к стенам Вечного Города подошла союзная Григорию VII армия норманнов под предводительством Роберта Гвискара, а также отряды сицилийских сарацин. Войска императора Генриха были уже слишком малочисленны и оторваны от своих баз, чтобы оборонять Рим. Генрих отступил вместе с Климентом III, а норманны ворвались в Вечный Город, сожгли его и разграбили[145]. Сигналом для погрома послужило убийство кем-то из горожан норманнского рыцаря. Причем арабские наемники, служившие под стягом Роберта Гвискара, въехали на конях в Базилику апостола Петра и пели там суры из Корана, что было потрясением для всего латинского христианского мира. Распря между христианами повлекла за собой падение великой христианской столицы[146]. На фоне этих драматических перипетий войны Ансельм и
