class="p1">Как я понял, Евгений — что-то типа начальника охраны у Аксёновых. Свой человек, в общем. Хотя и привыкать к нему пришлось довольно долго. Ибо этот вид — настораживал.

— Что-то случилось? — Взволнованно спросила Ксения.

— Да. — Низким голосом ответил Евгений. Он подошёл к кровати Аксёнова, чуть не задев меня плечом. — Нам удалось выяснить, кто стоял за нападением. — Когда он говорил, то не обращал никакого внимания на нас с Иисусом. Казалось, для него в данный момент существует только Константин и Ксения.

— Кто…? — Прохрипел Аксёнов.

— Это люди Скуратовых. — Твёрдо сказал Евгений, и с его словами, казалось, нет никакого смысла спорить. Если он сказал, что это Скуратовы, значит так оно и есть. Евгений попусту болтать не станет.

Так, стоп…

Скуратовы?!

Скуратовы? Э-й-й…

Какого хрена? Они ведь…

— Скуратовы? — Удивилась и Ксения.

Что-то типа удивления приняло и лицо Константина. Если бы у него были силы, он задал бы точно такой же вопрос.

Я незаметно поглядел на Иисуса. Тот показал мне взглядом, что был не в курсе. Мне уже не терпелось переговорить с ним по этому поводу, но никак не хотелось, чтобы об этом узнали Аксёновы.

Ведь Скуратовы, это те самые люди, что ещё в самом начале моего пребывания в новом теле похитили Иисуса. Это те самые ублюдки, что стали первыми врагами нашего клана. Врагами, которые даже не знают о нашем существовании…

И какого чёрта они напали на Аксёновых?

Это, конечно, не сто процентов, но… вдруг как раз таки из-за того погрома, что мы устроили на заброшенном складу и того, что мы убили родного брата главы рода, и случилось нападение на клан Константина?

Если это так, то… именно я стал виною того, что Аксёнов теперь инвалид. Конечно, моя вина тут лишь косвенная, и тем не менее. Если всё это правда, то дело плохо…

— Да, это точно Скуратовы. — Подтвердил ещё раз свои слова Евгений. — Наша разведка определила это со стопроцентной вероятностью. Они чересчур наследили. Даже… — Почесал репу Евгений. — …сложилось ощущение, что они специально хотели, чтобы их обнаружили. — Развёл он руками.

— Это как? — Удивилась Ксения.

— Вот так. Настолько глупые промашки непозволительны для людей уровня Скуратовых. Поэтому у меня только два варианта. Либо они намеренно оставили все эти следы, либо в их агентуре работают клинические идиоты. Одно из двух.

Константин нахмурил брови от услышанного.

— Нео…жиданно… — Произнёс он.

Неожиданно?

Вот чёрт!

Если Аксёновы не подразумевали о нападении Скуратовых, значит это намного повышает шанс того, что мои догадки верны.

Ай…

На протяжении следующих минут десяти Евгений отчитывался перед Константином по поводу проделанных работ после инцидента со штабами. Скучные подробности, которые нет никакого смысла озвучивать.

Когда Евгений оставил нас, так же резко вылетев в коридор, в палате повисла тишина. Все, и я больше остальных, были ошарашены известием о Скуратовых.

Чёрт побери. Да почему именно сейчас?

И хотя они объявились нанеся удар не по нам, а по Аксёновым, тем не менее, всё это ужасно невовремя. Мало нам, видимо, и других до жути влиятельных врагов. Вот и эти ещё вылезли.

Ну ничего. Разберёмся.

Разберёмся ведь…?

Когда Константин немного пришёл в себя, то попросил выйти всех остальных. Мы с ним остались наедине. И тогда он с трудом, но начал рассказывать мне о том, как он любит свою дочку.

Собственно, как я и предполагал.

Напрягая все свои куцые силы, Аксёнов зачем-то пересказывал мне чуть ли не всю жизнь Екатерины. То, как они чудесно проводили время и всё такое.

Но, к чему это…?

Я стоял слева от кровати и покорно слушал. Но сам в это время думал о своём. О долбаных Скуратовых. О чём же ещё?

— Так в…от к чему я… — Продолжал Константин. — Посмотри н…на меня… я инвалид…

Я машинально перевёл взгляд на его отростки, теперь заменяющие ноги. Зачем-то представил, что такое же может случиться и со мной.

Фху-х. Неприятное чувство, если честно.

Ощущать себя инвалидом. Неполноценным. Понимать, что теперь ты не сможешь вести нормальную жизнь. Не сможешь бегать. Да чего тут бегать, даже ходить теперь нормально не сможешь.

Хотя и, чересчур отчаиваться от такого, конечно же, не стоит.

Почему?

Да потому что это не самое страшное, что может случиться в жизни. Ну и вдобавок ко всему, мы живём в двадцать первом веке, где существуют протезы. С деньгами Аксёнова не составит никаких проблем для того, чтобы установить себе самые современные импланты.

А с их помощью можно неплохо так передвигаться. Естественно, они никогда не заменят настоящих ног, но… с ними всяко разно лучше, чем без них.

К слову, Константину не очень повезло. Его ноги оторвало сразу же. Ведь иначе бы их смогли исцелить, и были бы как новенькие. А когда конечности уже отделены от тела, и тем более, когда прошло уже какое-то время — больше нет возможности приделать их обратно.

Исцеление — не панацея от всего. И в таких ситуациях оно бессильно. Но тут есть и ещё одно обстоятельство. И чтобы понять его, нужно объяснить, а почему, собственно, Аксёнов находится к обыкновенной больнице, а не в том месте, где о нём могли бы позаботиться целители…

Ксения, пока мы ехали сюда, объяснила, что нападавшие использовали в своих взрывчатках специальный токсин. Токсин этот блокирует восприимчивость человека к исцелению. Да, лишь на время, но тем не менее.

Ублюдки (то есть, как мы уже выяснили, Скуратовы) поступили таким образом, чтобы максимально навредить предполагаемым обидчикам. Они сознательно избрали этот антигуманный способ и не просто подорвали штабы, но и сделали так, чтобы жертвы не смогли исцелиться.

Выходит, что слухи, ходящие о жестокости Скуратовых — правда…

— …я инвалид… который не сможет быть всегда рядом с Катей…а ты… Андрей, не пойми меня неправильно, но…почему-то… я доверяю тебе больше всех других людей. В тебе есть что-то… ты напоминаешь м…не… моего сына. Моего сына…

«Странно. Екатерина не рассказывала мне о том, что у неё есть родной брат…»

Мне было как-то неловко всё это слышать. Я старался не смотреть Константину в глаза и разглядывал сумеречное небо за окном.

— Я вот к чему это всё начал… нам нужно… объединиться.

— В смысле объединиться? — Непонимающе поглядел на Аксёнова.

— Я хочу, чтобы… ты как можно чаще находился рядом… с ней. Понимаешь…?

— Если честно, пока что не совсем.

— Андрей, — продолжал Константин, — у меня есть предчувствие, что совсем скоро меня…не станет. И некому мне оставить всё это… весь наш огромный к…клан…всю эту гигантскую машину… я никому не