– Полина!

В ответ я промычала что-то невнятное, а Тамара как ни в чем не бывало поманила меня пальцем.

– Что твоему хромому тут понадобилось?

– По твой нос приезжал.

– Это как?

– Любопытной Варваре на базаре нос оторвали. Слыхала?

– Ну… так то Варвара, а не Тамара!

– А для моего бывшего разницы нет, – подмигнула я и вернулась в офис.

Я успела подготовить отчет для Карелина, а Марича все не было. Начав откровенно маяться, я всерьез вознамерилась отправиться к Тамаре. Но все-таки осталась. Мысли, которые я гнала прочь с тех пор, как за Забелиным закрылась дверь нашего офиса, упрямо возвращались.

Что, если Валерка знает, что теперь моему отцу известна вся неприглядная правда о нем? И разговоры об угрозе собственной безопасности – не что иное, как сказка, которую он сочинил с целью в очередной раз показать свою власть надо мной? «Смотри, Полина, ты думала, что победила, но я еще не сказал последнего слова».

А что, если… Вдруг я переоценила своего отца и он все-таки решил отомстить Забелину? Нанял кого-то, кто выжидает удобного случая? Нет, зная отца, уверена: если бы он решил поквитаться с Валеркой, то делал бы это, глядя ему в глаза. Да и не стал бы он. Не сейчас, когда я готовлюсь выйти замуж, когда у отца есть Маринка с Саньком, и они, совершенно очевидно, счастливы. Или я плохо знаю родителя? В муже ведь я столько лет ошибалась, без памяти его любила, не помня себя, не замечая ничего вокруг…

Значит, все-таки первый вариант. Забелину что-то известно, и он думает меня переиграть. Но как это возможно? Ведь о том разговоре с отцом я никому не рассказывала. Даже Маричу. Не мог же папа сам как-то себя выдать. А что, если мог? А теперь Валерка решил поиграть в презабавную игру с моей совестью и посмотреть, что будет, если внушить мне, что его хотят убить. Он ведь может подстроить все так, что в ходе нашего расследования мы вдруг столкнемся с фактами, которые будут указывать на виновность моего отца. В вопросах хитроумных планов он большой мастер.

И что теперь? Отказаться взять на себя это дело и испортить Забелину все удовольствие? В таком случае не удастся вывести его на чистую воду, что было бы нелишним, если все это действительно не более чем его хитрая выдумка.

Знакомый звук шагов за дверью вернул меня к реальности. Ровно через секунду в офисе появился Марич.

– Я скучала, – поднялась я ему навстречу и заключила в объятия.

– Ты давай с этим завязывай. Зачем скучать? Нужно просто ждать встречи.

– Учту, – задумалась я. – Кстати, напрасно времени не теряла. Подготовила отчет для Карелина.

– Это очень кстати, он нас ждет.

– Где? – не поняла я.

– У себя дома.

– Так он же в городе больше не живет, если я правильно поняла.

– Правильно, а потому отправимся к нему. Часа полтора езды. Если хочешь, можешь остаться.

– Не хочу, – поспешно заверила я. – Отчет распечатать?

Дом, который построил Карелин, был шикарным. Один только огромный сад вокруг чего стоил. Хозяин встречал нас у ворот. Пока мы шли к дому, я обратила внимание, что яблоням и вишням вокруг было по меньшей мере несколько лет. Выходит, дом построен далеко не вчера.

Внутри Артем устроил нам небольшую экскурсию. Марич нехотя бродил из комнаты в комнату, явно предпочитая поскорее приступить к делу. На меня же дом произвел большое впечатление, о чем я поспешила сообщить хозяину.

– Спасибо, это все Леночкиными стараниями, у нее отменный вкус, – с гордостью заявил он.

– Да, красиво и функционально, – подтвердила я.

– Жаль, что сама она этим пользуется лишь раз в неделю, в единственный Кирин выходной.

– Можно вопрос? – спросила я и, не дожидаясь ответа, продолжила: – Я понимаю, что дочери важна близость к катку. Но почему вы построили дом именно здесь, а не в нашем городе?

– На тот момент, когда мы выбирали это место, лет десять назад, Кира каталась всего год-два, и тогда это воспринималось как обычная спортивная секция. Она у нас года в три-четыре, когда в садик пошла, стала часто болеть. Только выздоровеет, как снова то сопли, то кашель. Вот кто-то из врачей и посоветовал нам каток как способ закаливания.

Я отметила, с какой теплотой Карелин говорил о дочери. Голос его приобретал какую-то мягкость, и в то же время мне слышались нотки едва уловимой грусти.

– Но Кира стала показывать успехи?

– Да, сначала один разряд защитила, потом другой. В общем, когда дом был построен, покидать спортивную школу было поздно. Да и сама она на льду, сколько себя помнит.

– Поэтому ты решил, что если не вы к катку, то каток к вам? – усмехнулся Владан.

Я ничего не поняла, а Артем пояснил:

– В бизнесе я давно, кое-что понимаю, а тут еще и волей-неволей в спорт окунулся. Быстро смекнул, что полноценный спортивный комплекс с катком этой области не помешает. Талантов и желающих заниматься тут наверняка не меньше, а возможности нет. Вот и загорелся идеей выбить у местных чиновников строительство Ледового дворца. Кстати, всего в двух километрах отсюда. Пешком можно будет ходить…

– Отличная идея, – оценила я. – Скоро откроется?

– Все оказалось не так просто, – вздохнул Артем. – Пришлось пободаться, доказать необходимость такого спортивного комплекса. Местной власти не то что новый каток, существующее футбольное поле не с руки кому-то вверить, чтобы облагородили наконец. Но вот сейчас можно с уверенностью говорить, что я вышел на финишную прямую. На следующей неделе должны подписывать бумаги.

– Черт, – покачал головой Марич. – Столько лет прошло, а ты все такой же упрямый. Еще и все активы туда пустишь, я полагаю?

Карелин усмехнулся:

– Неплохо ты меня знаешь, Серб.

– Значит, скоро вы сможете жить все вместе и Кира будет тренироваться здесь?

– «Скоро» в этом случае понятие очень растяжимое, – пояснил Артем. – В моих мечтах это должно было случиться уже лет пять тому назад. Большая семья в доме мечты. Но старшая уже поступила учиться в Москву, да и младшая скоро будет сама решать, где ей жить. Вряд ли захочет менять свою спортивную школу на никому не известную во вновь построенном дворце. Ее уровень теперь Москва или Питер, не меньше. Лена уже заводила разговор о переезде туда…

Карелин переменился в лице, будто только что к нему пришло осознание ситуации, в которую попала семья.

– Только бы все обошлось. – Он