– Удобно, да? И никто не обвинит в покушении. Оруженосцев, полагаю, казнили. Зачем звал?

– Выпить не с кем.

– Вранье. У тебя есть Льеос и Кайш, пей с ними. Тем более, что Кайша ты сам вытащил из какой-то дыры, и твой отец еще не подобрал к нему ключ.

– Есть что-то, чего ты о нас не знаешь, фьер Ирдари?

– Да полнó! К примеру, я не знаю, как становятся полноценными многоликими ласхами, если один из родителей – иного цвета маг, а ребенок унаследовал его талант. Как твой отец пробудил в себе чистое синее пламя и стал многоликим? И сумел захватить трон, пока его братья грызлись между собой?

– Умеешь ты задавать смертельно опасные вопросы. Забудь, – принц встал с софы, подошел к столу и выудил из-под вороха бумаг два бокала. Наклонился, вытащил из-под столешницы пузатую бутылку с высоким горлышком и ловко выбил пробку.

– Шаунское? – то ли на глазок, то ли по разлившемуся густому запаху винограда определил Яррен. – Не буду. Да и твой отец вот-вот зайдет с ноги, а мы тут от обязанностей отлыниваем.

Игинир дернул плечом и плеснул вино в один бокал.

– Как хочешь. Ты ведь не просто так наступил на свою знаменитую на весь континент гордость, Яррен, и согласился стать простым телохранителем у какой-то ничтожной равнинной принцессы?

– Не простым. Я выторговал себе ряд привилегий. Дипломатической неприкосновенностью вот обзавелся. Прости, но верительные грамоты я вручу императору.

– Прощаю. Посол Белогорья? – оценивающе сощурился Игинир. – Когда это вы вернули себе суверенитет?

– Не посол. Что-то вроде консультанта при посольстве Гардарунта.

– Значит, атташе. Хороший ход. Но я жду ответ на вопрос.

– Э-э… на какой?

– Какова настоящая причина, почему ты здесь, Яррен фьер Ирдари? И прежде, чем ответить в твоем любимом стиле ни о чем, вспомни, что я у тебя тут единственный друг. Не за твои красивые инсейские глаза, а в память о моем любимом младшем брате, чьим учеником ты был, – кронпринц отпил тягучее вино, пристально глядя поверх бокала.

– Понял, – вздохнул Яррен. – Да, я согласился не просто так. Мне поручено найти следы леди Хелины, если она бежала в Северную империю. У нас возникло подозрение, что император заманил ее и держит в плену.

– Вряд ли. Я бы знал. Такую пленницу невозможно скрыть. А еще?

– Еще уже без поручений, только моя инициатива. После того, как я передам императору руку его невесты и получу доказательства, что брак консуммирован, я займусь поисками моего учителя. Уверен, он у Азархарта. А раз Темная страна не сменила место дислокации и все еще на западном побережье, формально я буду искать моего учителя в империи.

Игинир поставил бокал на стол. Уровень жидкости в нем не убавился, заметил полукровка.

– Я помогу, если ты будешь держать меня в курсе своих поисков, – сказал наследник. – Это касается и миледи Хелины, и моего брата. И я дам тебе все пропуска и подорожные грамоты, какие необходимы. О средствах тоже не беспокойся. Я знаю, что Рагар не может вернуться к жизни, пока его мертвое тело в руках темных, и меня мучает это знание. Надеюсь, отец не задержится со свадьбой.

– Не знаю, не знаю, – Яррен, сцепив руки за спиной, обошел вокруг стола и остановился у скопления мерцающих шаров. – Любопытная магия. И почему считается, что ласхи не владеют магией света?

– Здесь нет магии. Использована система зеркал и знание законов преломления света, – пояснил наследник, уютно расположившись на софе и закинув ногу на ногу. – Не отвлекайся. Отец все ближе, чувствуешь, что температура воздуха упала?

– Как бы там наши девочки не замерзли, – забеспокоился Яррен.

– Не волнуйся, я отправил к ним слуг из простых людей. Они принесут одеяла, жаровни, еду и горячие напитки. Так какие у тебя опасения насчет свадьбы? У тебя есть еще третье задание, горец?

– Ты проницателен, а я не умею лгать, – усмехнулся Яррен с таким видом, словно только и ждал, чтобы его разоблачили. – Да, есть. Король Роберт поставил условие для передачи огненной магии: между супругами должна вспыхнуть искра любви.

Большие и выразительные глаза северянина, в которых медленно вращались задумчивые звездные галактики, стали еще больше.

– Это невозможно! У императора давно уже лед вместо сердца, это все знают. Заявить об этом вслух – даже не преступление против его чести, а простая констатация факта. Кроме того, в брачном договоре никаких условий нет.

– А ты перечитай, – полукровка откинул со лба нависшую пшеничную прядь и задумчиво потеребил мочку уха. – Не понимаю, как Роберту удалось провернуть такую махинацию? Или твой отец отлично все понял, но уверен, что сможет обмануть дар огня? Уж не угрожает ли моей временной госпоже опасность?

Игинир вскочил, прошелся по комнате, сложив ладони за спиной. Яррен несколько секунд наблюдал за ним и горько вздохнул.

– Вы с Рагаром очень похожи, как ни странно. Не внешне, а внутренне. Учитель так же бегал, когда его что-то озадачивало.

Наследник остановился, удивленно вскинул бровь:

– Не замечал. Ладно, я постараюсь выяснить, что задумал отец. Меня самого напрягает, с каким упорством он добивался руки одной из дочерей Роберта. И я не вижу, как можно примирить столь противоположные магии, как огненная и ледяная. Официальная версия – император, как радетель за народное благо, хочет вернуть тепло в южные области империи, где живут человеческие племена. Вернуть климат, который был на этих территориях до оккупации наших земель темными. Но что на самом деле у него на уме? Это невозможно узнать.

– Хорошо, узнать нельзя. А вычислить по косвенным шагам? Если он что-то готовит, должны быть следы. Любые. От физических до магических.

– Я занимаюсь этим, – кивнул наследник. На его руку скользнула радужная змейка и растеклась маревом по коже. Принц помолчал, к чему-то прислушиваясь, потом вскинул на собеседника пронзительный взгляд. – Яррен, пока мы можем говорить свободно, не вызывая подозрений. Расскажи мне о втором ученике моего брата.

– О каком ученике? – недоуменно моргнули инсейские глаза цвета утреннего моря.

– О Лэйрине.

– Это имя носит наследник короля Роберта. Причем здесь мой учитель? Рамасха, клянусь святым Белогорьем, я не знаю никакого второго ученика Рагара. Даже если он был, мы с ним не знакомы.

Из глаз принца исчезли галактики, и воцарилась беспросветная ночь. Он медленно процедил, склонившись к лицу собеседника:

– Я осведомлен о твоей клятве Рагару никогда не лгать, даже под страхом смерти. Быстро же ты забываешь свои клятвы, инсей.

Яррен побледнел.

– Я не лгу.

– Значит, лгал Рагар, когда при мне говорил с тобой о своем втором ученике и просил тебя присмотреть за ним, как старшего в ученичестве?