если грязнокровка до пророчества была никому не нужна, то сильный маг — лакомая цель. Почему никто не обратил внимания? Обычно ориентируются на запас маны и скорость её восполнения. И тут она действительно средний маг. А то, что ядро перекрыто, каналы закольцованы — без детального обследования не разберёшься. А кому охота лезть? Вроде бы обычная девчонка, как все. А при повреждении энергосистемы, когда лезут в каналы, чтобы понять, что там, симптомы вроде болей и гниения органов — их не пропустишь. Просто не было оснований проверять.

Ничего не понятно. Сама она это на себя наложила? Кто-то помог? Хотя неважно, кто виноват. Главное, что делать. Единственное, что не радует — после манипуляций с энергетикой Лили резерв опять приближался ко дну. Можно, конечно, проверить, есть ли у неё чистокровные родственники: взять крови у каждого чистокровного и сравнить с её. Но мне откровенно лень, и перспективы сомнительные. Ну, может быть, родственник она кому-то и что?

Я снял с девчонки чары. Смерть магглов — и у меня результат диагностики Лили: примерно пять средних магов. Это делает её третьей по силе волшебницей островов. Дамблдор, Лорд Волан-де-Морт, Лили Поттер. Забавно. Особенно если учесть, что у Беллатрисы три резерва среднего мага.

Чтобы уберечь её от шока, смерть магглов я закрыл иллюзией. Для неё всё выглядело так, как будто я просто махал палочкой, а фигура в ответ засветилась.

Она смотрела на меня.

— Лорд Волан-де-Морт милостив! Я забочусь о своих слугах! Отныне ты станешь намного сильнее! Такова моя воля! — я продолжал пафосно играть роль.

Лили смотрела на меня, как на идиота: положил на пол среди рисунков, машет палочкой и кричит, что она теперь стала сильнее. Иногда легилименция — минус. Память Реддла просто требовала наградить её Круцио. Но смысла нет. Ничего, скоро она заметит увеличение скорости восполнения магии, а дня через два, когда ядро заполнится, сможет понять разницу. То, что помочь ей бы смог любой колдомедик, знать ей не обязательно.

Я снова усыпил и трансфигурировал Лили. Отправился к ней домой. Положил расколдованного Гарри в кровать и велел домовику позаботиться о ребёнке — не к чему ей знать, что я проводил ритуал над её сыном, пусть это и простая диагностика.

Затем я выложил в Омут Памяти воспоминания о том, как я варю зелья. Что-нибудь сверхсложное или очень мерзкое, вроде отвара на основе свежеизвлечённого сердца человека, я туда помещать не стал.

Затем я занялся экипировкой Лили. Она не знает окклюменцию. Это плохо. Из её глаз можно черпать, как из бездонных провалов. Это угроза мне и моим планам. Сначала я в ворохе снаряжения для Пожирателей Смерти нашёл амулет защиты разума. Вещь средняя, защита статическая. Я нашёл линзы и очки. Поскольку маны было мало, выпил кроветворное, извлёк из кармана нож. Кровь — это магия. Порезал себе руку, набрал кровь в кубок. Начал рисовать руны маскировки и руны защиты разума. На очках сделал защиту от разума — статическую, но довольно мощную. С линзами поступил проще и сложнее: нанёс руны с внешней стороны и с внутренней. Две средних, зато динамических защиты: вторженец пробьёт внешний слой меняющегося лабиринта и увязнет во внутреннем. При попытке приспособиться ко внутреннему, его наверняка выкинет из внешнего. Если на очки и линзы крови ушло немного, то на костюм литр. Стандартное облачение Пожирателя Смерти — этот бесформенный чёрный балахон — был с чарами климат-контроля, прочности, магической защиты, блокировки запаха… Мог легко держать автоматную очередь или чары слабого мага. Маска — шедевр — не только защищала от легилименции, но и фильтровала звук, скрывала настоящий голос, имела замкнутый цикл дыхания. Единственный минус — цена. Похожие, только менее мрачные, есть ещё лишь у мракоборцев. Бедняга Люциус. Руны, которые я нанёс, не меняли функционал — только усилили чары.

Всем хороши кровавые руны. Только заряда хватит примерно на месяц. Дальше линзы и очки станут просто оптикой, а костюм вернётся к своему прежнему состоянию. Ну ничего, за месяц что-нибудь придумаю, а не придумаю — потом повторю. И ещё одно: в защите разума Лили была оставлена брешь. И никто, кроме того, кому эта кровь принадлежит, не сможет этим воспользоваться. Пожиратели Смерти старались выглядеть одинаково в балахонах. По крайней мере слабые. Сильные Пожиратели украшали маски рисунками, подгоняли мантию под фигуру. Взмах палочкой — и у Лили самая изукрашенная маска, второй взмах — и у неё самая приталенная мантия. Надеюсь, Снейп оценит. Правда, я только что добавил ей проблем — это заявка на высокое место в иерархии.

Я расколдовал Лили.

— Мой Лорд, я не смогу нормально работать, если меня всегда усыпляют и трансфигурируют, а потом куда-то тащат.

Скажи спасибо, что не круциатят.

— Я услышал тебя, — я махнул палочкой, — вот список зелий для тебя, — наименование опять я выбрал случайным образом, пригодится. — И вари оборотку для себя. Поскольку ты официально мертва, оставшуюся жизнь будешь ходить под обороткой. Выбирай свой будущий облик, — я разложил перед ней пакетики с волосами, на которых были приколоты фотографии женщин. И оборотку от Лестрейнджа-младшего. Месяца на два должно хватить.

Она выбрала худощавую блондинку. Она выпивает зелье — передо мной другая женщина, смутно похожая на Лили. Оборотка — это вещь! Даже энергетика замаскировалась. Средний маг для того, чтобы понять, под оборотным ли человек перед ним, должен использовать заклинание распознавания, прикоснувшись палочкой к объекту. А в магическом мире предложение прикоснуться к тебе палочкой без щитов… В лучшем случае — знак доверия уровня Беллатрисы, в худшем — попытка взять под контроль. А заклятие распознавания медленное и блокируется практически любым щитом.

Я взмахнул палочкой, передо мной возникли книги.

— Тут окклюменция, основы дуэли и магического боя, а также теория чистокровности. Ты должна это изучить. Примерно через два дня собрание Пожирателей, я приглашу туда тебя и представлю, как свою ученицу. С этого дня ты — Елена Иванова, русская чистокровная волшебница. Муж погиб в результате эксперимента, решила присоединиться ко мне.

Во время зельеварения надо подавать энергию в котёл. Значит, отключать щиты. По крайней мере часть. А от экспериментов возможен взрыв. Смерть экспериментатора — обычное явление.

— Пять лет назад мне было шестнадцать лет.

— Это нормальный возраст для брака чистокровных.

— Зачем мне на собрание? Пусть я здесь буду варить зелья, мой Лорд.

А как ты Снейпа соблазнять будешь? Дамблдор сам себя не отравит!

— Моя воля — закон.